© ООО «Издательство «Вече», 2016

Имя плодовитого английского писателя Джорджа Альфреда Генти почти неизвестно современному российскому читателю, а когда-то книги Генти были очень популярны, и не только среди британских и североамериканских читателей. Джордж Генти родился 8 декабря 1832 года в местечке Трампингтон, близ Кембриджа. Он рос болезненным ребенком, много времени вынужден был проводить в постели и поэтому пристрастился к чтению, предпочитая исторические романы и приключенческую литературу. Будущий писатель окончил Вестминстерскую школу в Лондоне и поступил в Кембриджский университет. В студенческие годы он начал увлекаться спортом. Университетского курса Генти не закончил, поскольку началась Крымская война. Кембриджский студент поступил вольноопределяющимся в армейскую медицинскую службу. Его направили в Крым; там санитар-доброволец ужаснулся условиям, в которых воевали его соотечественники. Своими впечатлениями молодой человек делился с отцом. Письма сына отец отсылал в газету «Морнинг Адвертайзер», и они регулярно публиковались. Так началась журналистская карьера Джорджа Альфреда.

Выйдя в отставку в звании капитана (1859), Генти женился на Элизабет Финьюкейн, родившей ему четверых детей, но рано ушедшей из жизни (1865). В год смерти жены Дж. А. Генти начал работать в газете «Стандард» в качестве специального военного корреспондента. Начинающий спецкор быстро завоевал популярность своими очерками о войне Сардинского королевства с Австрийской империей. В дальнейшем удачливый журналист наблюдал за британской карательной экспедицией в Абиссинии, писал репортажи о Франко-прусской войне, рассказывал жителям Туманного Альбиона о войне с государством Ашанти на западе Африки, о мятеже карлистов в Испании, о Сербском национальном восстании 1876 года, об открытии Суэцкого канала; впоследствии работал в России, Индии, Палестине. Надо сказать, что Генти был убежденным глашатаем Британской империи и в своих сочинениях пропагандировал ее большие и малые успехи, что не раз ставили ему в вину критики. Из пишущей братии на творчество писателя больше всего повлиял историк Томас Карлейль (1795–1881), с его пропагандой культа героев.

Литературная слава пришла к Генти после публикации в конце 1870 года написанной двумя годами ранее книги «Вон из пампасов». Эту книгу Генти создал на основе историй, которые по вечерам рассказывал своим собственным детям. В дальнейшем писатель работал в двух главных направлениях. Во-первых, он рассказывал о странах, которые посетил по заданиям редакции в качестве корреспондента. Таковы «Отчаянный храбрец. Рассказ о войне Ашанти» (1884), «Молодые франтирёры и их приключения во время Франко-прусской войны» (1872) и многие другие. В этих книгах Генти обильно использовал личные впечатления, а также наблюдения, собранные во время поездок по свету. Надо сказать, что в некоторых книгах, помимо пропаганды колониальной империи, встречаются и откровенно расистские выпады, за что писателю не раз доставалось от либеральных политиков и прогрессивной критики. Другим направлением литературного творчества Генти было историческое. Здесь Генти проявил себя очень аккуратным исследователем. Прежде чем приступить к работе над книгой, он внимательно изучал источники, причем старался не замыкаться на одной-единственной точке зрения. Как правило, писатель выбирал в герои молодых людей: деятельных, энергичных, мужественных, честных, исповедующих высокие моральные ценности.

Генти оказал влияние на многих британских авторов приключенческой литературы. Появилось даже определение «роман в традициях Генти». Эти «традиции» поддерживались в англоязычной литературе до середины 1930-х годов. Исторические приключенческие повести Генти охватывают огромный период мировой истории: от времен Древнего Египта до вооруженных конфликтов первой половины XIX века. Одной из лучших книг исторического жанра по праву считается «Вульф Саксонец» (1895), действие которого происходит во времена норманнских завоеваний. К историческому циклу относится и роман «Лев Святого Марка», переносящий читателя в блестящую для Венеции эпоху XIV века. В историческом цикле Генти есть и книга, освещающая один из ключевых моментов истории нашего отечества: «Через российские снега: повесть об отступлении Наполеона из Москвы» (1896). Часто можно слышать, что перу Генти принадлежат 122 книги. Это не совсем так, потому что не менее половины этих книг являются перепечатками самостоятельных эпизодов из более крупных произведений. Умер Джордж Альфред Генти 16 ноября 1902 года на борту своей яхты, заякоренной у берегов графства Дорсет. Он оставил неоконченной повесть о великом флотоводце Горацио Нельсоне («Умением и смелостью»). Эту повесть дописал и издал в 1905 году сын писателя капитан С.Г. Генти.

В истории найдется не много периодов, более интересных и удивительных, чем история возникновения и расцвета Венеции. Основанная в V столетии на нескольких песчаных островах в мелководной лагуне Адриатического моря беглецами из Италии, искавшими себе здесь убежища, Венеция с течением времени превратилась из маленькой общины в одно из самых могущественных государств Европы. Она властвовала над океаном, покорила немало земель на побережье Адриатического моря, положила предел все возраставшему могуществу Турции, подчинила себе Константинополь, победоносно отразила все попытки соперников сокрушить ее силу и явилась средоточием всемирной торговли, почти такой же обширной, какую ведет Англия в наши дни.

Венецианская республика управлялась так называемым Великим Советом, верховным правительственным учреждением, во главе которого стоял дож, верховный правитель Венеции, избиравшийся пожизненно.

Рассказ, который мы предлагаем вниманию наших читателей, относится не ко времени полного расцвета Венецианской республики, а к эпохе самой тяжелой ее борьбы за существование, когда ей приходилось одновременно обороняться против соединенных сил Генуи, Падуи и Венгрии. Зато в эти тяжкие для нее годы с особенным блеском проявились лучшие качества, отличавшие граждан Венецианской республики, – мужество, любовь к родине и самоотречение, не отступающее ни перед какими жертвами.

В настоящее время Венеция входит в состав Итальянского королевства. Это чрезвычайно красивый и своеобразный город, в котором путешественник с удивлением видит вместо улиц каналы, а вместо экипажей – лодки (гондолы). В тихих лагунах отражаются великолепные фасады домов, из которых многие сохранились еще с тех времен, когда Венеция была самостоятельным государством.

– Едва ли у вас на вашем окутанном туманами острове удается наслаждаться такими восхитительными ночами, как эта ночь, Фрэнсис?

– Ты ошибаешься, – заступился за свое отечество тот, к кому был обращен этот вопрос, – у нас на Темзе мне не раз случалось любоваться подобными же чудными ночами. Часто, стоя на ступенях лондонского собора Святого Павла, я следил за отражением в водах Темзы луны и огней из освещенных домов да скользящих по реке лодок, совершенно так, как мы это делаем в настоящую минуту. Должен, однако, сознаться, – прибавил он, – что такие тихие, прекрасные ночи, как здесь, у вас в Венеции, у нас все-таки – редкость, но зато и у вас бывают туманы, которые стелятся на поверхности воды, совершенно так, как у нас.

– Поэтому-то, вероятно, тебе так нравится здесь; ты ведь очень доволен, не правда ли, что отец твой переселился в Венецию?

Фрэнсис Хэммонд помолчал некоторое время, прежде чем ответил:

– Да, я доволен тем, что имел случай увидать многое, чего дома не удалось бы мне видеть; я рад также, что выучился вашему языку. Но все-таки мне больше нравится мое отечество. Здесь все как-то иначе. У нас дома было веселее. У моего отца было двое-трое учеников, с которыми я развлекался, когда закрывали нашу лавку; разумеется, нам иногда попадало за наши шалости, но наказания бывали не строгие. Случалось, что затевались сражения между молодыми подмастерьями различных кварталов города. Тогда все хватались за палки и дубинки и дрались до тех пор, пока не являлась городская стража. Иной раз затевалась стрельба в цель; устраивались представления и другие развлечения. Да, наша молодежь умеет веселее проводить время, чем здешняя; наши юноши развязнее и свободнее, чем ваши. Вообще нам живется лучше. Если кто-нибудь совершит у нас какой-либо проступок, то ему дают возможность оправдаться. У нас нет этого страха перед тайными судилищами, как у вас; нет тайных доносов. Начать уже с того, что у нас нет вашей «Львиной пасти»[1] и вашего «Совета Десяти»[2].