У него кроме Лены не было опыта общения с женщинами, и он их воспринимал так же, как когда-то воспринимал ее, поэтому, по своей наивности и неопытности высокомерие и раздутое самомнение избалованной родителями стервочки, он ошибочно принял за величие королевы, а когда разобрался, то было уже поздно. В детской кроватке улыбаясь и пуская пузыри, лежал ребенок. Его сын.
На пятом курсе Саша неожиданно для себя увлекся научными исследованиями. Ему нравилось из одних веществ путем химических реакций получать другие вещества, причём с другими свойствами. Это было сродни магии. Он полюбил проводить время в лаборатории среди колб, пробирок, дефлегматоров, тем более что домой идти совершенно не хотелось. Многие выпускники училища распределялись в военные НИИ, и перспектива работы в одном из них казалась ему интересной. На выпускных экзаменах Саша блестяще защитил диплом и имел беседу с представителем одного очень секретного управления приехавшего отобрать среди выпускников будущих младших научных сотрудников для подведомственного исследовательского института. Зибин с радостью согласился, но после распределения вдруг выяснилось, что он остается служить в училище.
Начальник отдела кадров, не молодой и повидавший многое подполковник, выслушав его возмущенную тираду, устало изрек:
- Ты лейтенант, с родственниками своими разберись сначала. Мне оттуда указание дали - и показал пальцем наверх.
Вечером состоялся неприятный разговор.
- Меня дочь попросила - спокойно сказал тесть - а ей я не могу отказать.
- Меня спросить Вы не сочли нужным? - закипая, спросил Зибин
- Молод ты еще, не понимаешь своей выгоды - тесть не торопливо закурил сигарету - здесь мы рядом, поможем всегда, зачем ехать куда-то, если можно тут остаться.
- У меня маленький ребенок, мне помощь мамы нужна - вклинилась в разговор жена - от тебя вечно ее не дождешься.
Это была не правда. Саша все свободное время старался помочь. Стирал и гладил пеленки, ходил с ребенком гулять и даже дежурил ночью, давая возможность Свете выспаться.
Так он узнал, что в этой семье его мнение особо никого не интересует. Только теща иногда виновато отводила глаза.
Должность Зибин получил на кафедре, где защищал диплом. Узнав об этом, он поначалу обрадовался. На кафедре был очень сильный преподавательский состав, несколько кандидатов наук и вообще подобрались очень порядочные люди. Саша надеялся, что ему удастся продолжить свои эксперименты.
Реальность оказалась не такой радужной.
У начальника кафедры был свой взгляд на его работу. Коллектив кафедры строго делился на две категории. Преподаватели и все остальные. Все остальные, в том числе и он должны были обеспечивать работу преподавателей. С точки зрения обеспечения учебного процесса, наверное, так было правильно, но это опять ставило крест на Сашиных планах на ближайшие семь, восемь лет. Т.е. пока сам не станет преподавать, а сейчас он должен был заниматься поддержанием технической базы кафедры в рабочем состоянии. Пришлось научился обслуживать вакуумные насосы, ремонтировать лабораторные весы и вытяжные шкафы и делать еще кучу всяких полезных, мелких дел. Такая работа не приносила удовлетворения и откровенно тяготила его.
- Кто-то должен делать и это - порой успокаивал он себя.
Через год Зибин получил квартиру. Новая квартира это всегда событие, первая своя квартира это событие вдвойне. Саша с энтузиазмом взялся за ремонт, отдавая ему все свободное от службы время. Он надеялся что, начав жить самостоятельно, без ежедневной родительской опеки его супруга будет вынуждена изменить свое отношение к семейной жизни. Тесть помог с материалами, а жена договорилась с маляром, чтобы выровнять потолки доставшиеся после военных строителей не в самом лучшем виде. Все остальное он делал сам.
Осмотрев квартиру после переезда, Светлана удовлетворённо отметила:
- Хороший ремонт я с папой сделала.
У Саши от ее слов опустились руки. Осталось доделать ещё тысячу разных мелочей, но он просто махнул на них рукой. Какой смысл стараться, если всё равно никто твой труд не ценит.
Уже позже, через несколько лет, досыта хлебнув негативного опыта семейной жизни и не раз обдумав произошедшее с ним, Саша вывел для себя "Теорию обманутых ожиданий". Это когда на свой поступок ты ожидаешь одну реакцию от, казалось бы, близкого тебе человека, а получаешь совершенно другую и часто противоположную. Например, когда шутишь, а тебе говорят что юмор у тебя плоский или когда долго выбираешь подарок, торжественно даришь, а в ответ говорят что лучше бы деньгами. Каждый из таких случаев малозначителен, но когда это продолжается годами то рано или поздно набирается критическая масса, и ты наконец понимаешь что человек находящийся рядом, это совсем не твой человек, и давно уже не вызывает ничего, кроме глухого раздражения. Особенно это чувство усиливается, если все это обильно сдабривается скандалами и ссорами, а на другой чаше весов лежит опыт совершенно иных отношений с другим человеком.
Сашу последние годы не покидало ощущение, что он живет не свою, а чью-то чужую жизнь. Часто, особенно на семейных торжествах, когда собирались родители жены и еще какие-то их родственники, он задавался вопросом, что он делает среди этих совершенно посторонних и чуждых ему людей. По какой такой нелепой ошибке он сидит с ними за одним столом, слушая эти совершенно неинтересные ему разговоры в перерывах между салатами и горячим.
- Что я здесь делаю? - часто спрашивал он себя - Зачем я здесь?
С переездом в их отношениях с супругой ничего не изменилось, только теперь большую часть работы по дому пришлось взять на себя. Жена, как она говорила, целыми днями "занималась ребенком" и очень уставала. Для него навсегда осталась загадкой эта ее фраза, чем конкретно она занималась Саша так и не понял. Он, в редкие выходные, отпустив жену в кино или к подругам, стирал, готовил, убирался дома и при этом все успевал сделать, пока ребенок спал, а потом шел гулять с сыном.
Когда-то, еще курсантом, у Юлиана Семенова он прочитал прекрасную фразу: " Счастье это когда утром хочется идти на работу, а вечером хочется идти домой". У Саши было с точностью наоборот. Не любимая работа, а дома так и не ставшая близким человеком жена. Не такой он представлял в юности свою жизнь, не такой. Надо было что-то менять, но держал ребенок.
- Наверное, чудеса в моей жизни закончились - иногда с грустью думал Зибин.
День за днем, дни за днями.
На Сашу обращали внимание женщины. Молодой видный офицер с затаенной болью в глазах. Говорят что глаза зеркало души. Его глаза никогда не смеялись даже тогда, когда смеялся или шутил он сам. Такие глаза бывают у людей много переживших и много потерявших. В нем угадывалась какая-то тайна, и это влекло к нему женщин еще больше.
Чуть более долгий взгляд, "случайные" прикосновения и встречи, слегка изменившийся тембр голоса, внезапная откровенность. Все эти тайные женские знаки он быстро научился понимать, но романы позволял себе редко. Избранницами всегда были красивые блондинки с хорошей фигурой и обязательно серыми глазами. Каждая из них стоила того чтобы потратить на нее кусочек своей жизни, а потом сохранить этот кусочек в памяти спрятав среди самых дорогих воспоминаний.
Среди них наверняка были женщины которые при других обстоятельствах могли бы стать чем-то большим чем просто адюльтер на стороне, но для того чтобы человек стал по настоящему близким его надо впустить к себе в душу, а в душе у Саши места не было. Там жила Боль.
Заканчивались восьмидесятые. Пришедший к власти Горбачев планомерно уничтожал государство. Люди в погонах, чьей профессией было защищать страну, вдруг оказались самыми незащищенными. Дошло до того, что офицерам, чтобы избежать нападений рекомендовали ходить на службу в гражданке, а переодеваться в форму уже в училище. Саша расценил это как личное оскорбление и принципиально ходил на работу в форме, положив в карман нож. Было и такое.
