Она смотрит на Финна.

- Это может быть ловушкой, - замечает она, взвешивая мешочек в руке. Внутри что-то слегка позвякивает и, похоже, вибрирует в Силе.

Финн морщится.

- Ты права, но… было что-то такое в его глазах.

- Жажда убивать? – спрашивает она полушутливо. Она всё ещё помнит некоторые моменты их сражения на Старкиллере и ту ярость, с которой они бились друг с другом. И она всё ещё впечатлена тем, что Финн смог тогда дать отпор и выжить.

- Нет, страдание, - наконец говорит он. Его губы изгибаются в грустной ухмылке. – В любом случае, врачи говорят, что тебе нужен покой. Они сказали, что, хотя помощь и была оказана несколько безграмотно, это определённо спасло твою жизнь.

- Почему тогда я чувствую себя так, словно стадо бант станцевало на моих рёбрах? – ворчит она.

- Добро пожаловать в магию восстановительного процесса, - задорно восклицает он и выходит из комнаты.

Оставляя её одну. Опять.

Рей разглядывает маленький мягкий мешочек. Она подмечает, пока гладит его пальцами, что он сделан из какой-то мягкой ворсистой ткани. Она развязывает шнур, которым был стянут мешочек, и высыпает его содержимое на одеяло, накрывающее её ноги.

Камни? Она берёт один и чувствует, как он поёт. Чисто и ясно, в Силе. Это не камни. Это кристаллы. Кайбер кристаллы. Похоже, в качестве сувенира из этой поездки она получила не только обширную кровопотерю.

Девушка вздыхает и наклоняется, пытаясь получше разглядеть чистые повязки вокруг её живота. Она дотрагивается до них и вздрагивает. Всё ещё больно прикасаться. Очень больно. Она шлёпается обратно на койку.

«Останется шрам», - бросает она в бездну Силы, даже не зная, сработает ли это или…

«Прости».

Она замирает. Взгляд метается, исследуя пространство вокруг. Пусто.

«Меня на самом деле нет рядом с тобой, ты же знаешь», - смеясь, замечает он.

«Что ж, тогда я знаю, что это не сон».

«Откуда?»

«Там ты менее говорливый и одетый».

Тишина и странное чувство. Смущение?

«Ты покраснел?», - спрашивает Рей со смешком. Она не уверена, вызвана ли эта волна садистской радости лекарствами, но она желает оседлать её, пока та не спала. Оседлать. Она смеётся про себя.

«Очевидно, Сопротивление не испытывает нехватки в подходящих лекарствах».

Рей замирает. Первый Порядок. Если Кайло может дотянуться до неё здесь, тогда…

«Они не тронут тебя. Или Сопротивление. По крайней мере, не через меня».

«Кайло…»

«Мне пора».

«Куда ты?», - спрашивает она, паникуя. Кажется, будто на том конце выключили рубильник.

«Не важно. Мне нужно кое-что сделать». – Коротко. Резко.

«Кайло», - она снова пытается связаться с ним. Ничего.

«Кайло, если ты слышишь меня. Кристаллы. Спасибо».

Она ложится обратно; изнеможение в конце концов накатывает на неё.

Когда она уже готова ускользнуть во тьму, тихое «пожалуйста» ласкает её мысли.

Она улыбается.

(В ту ночь её сны более мягкие. Нежные руки и лёгкие прикосновения. «Я не сломаюсь», - говорит она. «Но я могу», - отвечает он. Она кусает. Он всхлипывает.)

========== 10. Сны стали явью ==========

ПЕРВЫЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ЧЕТВЁРКУ, - гудит дроид-дилер в задней комнате уединённой кантины.

- Как знакомо, - тихо замечает мужчина.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ЗАКАНЧИВАЕТ ХОД

- Ага, - отвечает женщина.

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ДЕСЯТКУ

- Знакомо в хорошем или плохом смысле? – спрашивает он.

ВТОРОЙ ИГРОК ИГРАЕТ КРАСНУЮ МИНУС ВОСЕМЬ

- Я ещё не решила. – Ответ обрывается на полуслове.

ПЕРВЫЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ТРОЙКУ

- Ты пригласила меня сыграть, - тихо отзывается мужчина.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ЗАВЕРШАЕТ ХОД

- Мой отец однажды сказал, что лучший способ узнать человека – сыграть с ним, - отвечает женщина.

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЖЁЛТУЮ ДЕВЯТКУ

- Крифф… он говорил это о Сабакке*.

ВТОРОЙ ИГРОК ИГРАЕТ МИНУС ДЕСЯТЬ

- Да, но ты жульничаешь.

ВТОРОЙ ИГРОК ИГРАЕТ ЖЁЛТУЮ ДВОЙКУ

- Это Сабакк, ты и должна жульничать.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ИГРАЕТ КРАСНУЮ МИНУС ШЕСТЬ

- По никогда не жульничал.

На этой фразе рука на мгновение замирает над столом для игры в Пазаак**.

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ЧЕТВЁРКУ

- По всегда проигрывал.

ВТОРОЙ ИГРОК ЗАВЕРШАЕТ ХОД

- Разве? Мне кажется, он выигрывает в этом плане, - небрежно замечает она, взмахивая худой рукой шоколадного цвета над столом.

ПЕРВЫЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ВОСЬМЁРКУ

- И как же ты пришла к этому выводу? – сухо говорит мужчина.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ИГРАЕТ КРАСНУЮ МИНУС ТРИ

- Ну не знаю, мне кажется, что не быть бичом всей известной галактики – довольно выигрышная позиция. Но, пожалуйста, не стесняйся поправить меня, если я не права, - протягивает женщина, скользя взглядом по доске.

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ПЯТЁРКУ

- Я был удивлён, что ты не убила меня на месте, - говорит он тихо.

ИГРОК ДВА ЗАВЕРШАЕТ ХОД

- Я всё ещё рассматриваю этот вариант, - бормочет она в ответ. Наконец, женщина поднимает на него свои тёмные глаза. – Я всё ещё не знаю, кого я вижу перед собой.

ПЕРВЫЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ШЕСТЁРКУ

- И кого ты ожидала увидеть? Монстра? – спрашивает он с горечью.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ИГРАЕТ МИНУС ОДИН

- Человека, настолько изуродованного жестокостью и жаждой крови, что для него не осталось никакой надежды.

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ЕДИНИЦУ

- И кого же ты видишь сейчас?

ВТОРОЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЖЁЛТУЮ ЕДИНИЦУ

- Я вижу человека, руки которого в крови, но который всё ещё способен чувствовать сожаление. Для тебя всё ещё есть надежда. Может быть. Ты выглядишь сбившимся с пути.

ПЕРВЫЙ ИГРОК КЛАДЁТ ЗЕЛЁНУЮ ЕДИНИЦУ

- Так и есть, - признаёт он. Произнося это искренне вслух впервые за долгие годы, он чувствует странное облегчение, словно снял повязку с только что зажившего шрама: он болит от воздействия воздуха, но отсутствие ограничений приносит чувство свободы.

ПЕРВЫЙ ИГРОК ИГРАЕТ ЗЕЛЁНУЮ ЕДИНИЦУ

ПЕРВЫЙ ИГРОК НАБРАЛ ДВАДЦАТЬ ОЧКОВ

ВЫИГРАЛ ПЕРВЫЙ ИГРОК, ОФЕДИЯ КАЛРИССИАН

- Я думаю, что это первый раз, когда ты признал, что не знаешь, куда идёшь, Бенни, - дочь Лэндо Калриссиана (ну ладно, одна из его дочерей, - отмечает Кайло) отвечает ему с ухмылкой на губах. Она начинает собирать карты, разбросанные по столу. Он встаёт, чтобы помочь ей; его пальцы мягко прикасаются к сильно потрепанной колоде.

- Твой отец всегда говорил, что всё когда-то бывает в первый раз, Дия.

- Верно, но это он сказал из-за того, что ты вытошнил весь кореллианский виски на доску для Дежарика.

Кайло вздрагивает от этого воспоминания. Это был один из немногих разов, когда По, Дия и он собрались вместе после того, как его отослали к Люку. Бен стал наконец-то выше их обоих и клялся, что теперь-то он сможет перепить их, как истинный сын Кореллии, которым он и является. Но потерпел сокрушительную неудачу. Жгучий стыд, который он испытывал между суровыми нравоучениями Скайуокера о том, что «джедай должен стремиться жить умеренной жизнью», и разочарованно поджатыми губами генерала всё ещё скручивает его желудок узлом, но даже всё это - ничто по сравнению с воспоминаниями об его отце.

Его отец… он хочет отрешиться от этой мысли, но… Его отец мягко гладил его по волосам, убирая их с лица, пока его тошнило добрых два часа в рефрешере, приносил сыну воды, хлопал по плечам, пока Бен Соло рыдал «Прости… прости…», и отвечал ему «Всё в порядке, парень, в следующий раз выпьем вместе. Только ты и я».

Следующий раз никогда уже не наступит. Это ранит гораздо сильнее, чем он ожидал. Дия, кажется, чувствует едва заметное изменение в поведении Кайло.

- Да ты в парсеках отсюда, Соло. Я почти оскорблена, - говорит она беспечно, пока они прогуливаются по коридорам её усадьбы Маджи в нар-шаддском секторе Нью Вертика. – Я не видела тебя много лет, а теперь ты даже не утруждаешь себя соблюдением базовых правил приличия.