– К-к-к-какой же я и-и-и-иидиот! Иии-идиот. П-простите, ради… ради… бога. Я п-почему-то не подумал о-о-об этом. Вот д-дурья башка!.. Ну, конечно же, т-такая к-к-красивая девушка не-не может быть с-с-свободна. У н-неё обязательно до-до-должен быть м-м-муж.

Цыганка звонко рассмеялась:

– Да, я не свободна, но я не говорила, что я замужем.

– Т-т-тогда я ничего не-не понимаю. Это как?

– Это так. Я работаю сейчас. Поэтому и не свободна.

– В-вот оно что? А я-то подумал… Ну, это не проблема.

– Как это не проблема? Может, это вам, москвичам, не проблема, а мы должны работать каждый день, чтоб прокормиться, – вздохнув, сказала цыганка и посмотрела в глаза Эдуарду.

– Сколько вы зарабатываете в день? – уверенно, без запинки выговорил Эдуард и почувствовал, что снова на коне.

– По-разному. Бывает и десять рублей, а бывает совсем ничего.

Эдуард достал из бумажника двадцать рублей и протянул цыганке:

– Вот, считайте, что сегодня вы отработали.

Цыганка сразу взяла деньги и спрятала их в том же непонятном месте в складках юбки.

– А что это за книжка у тебя в руках? – сразу сменив тему разговора, спросила она.

– Не знаю. Думал, что опять придётся прождать вас весь день. Решил занять себя чем-нибудь.

Цыганка взяла у Эдуарда книгу.

– А ты меня ждал?

– Ждал. Вчера весь день ждал. Честное слово! – почему-то стал клясться Эдуард.

Цыганка открыла книгу и стала вслух читать первый попавшийся абзац:

«Ёжик сказал медвежонку:

– Как всё-таки хорошо, что мы друг у друга есть!

Медвежонок кивнул.

– Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.

– А ты где?

– А меня нет.

– Так не бывает.

– Я тоже так думаю, – сказал Ёжик. – Но вдруг вот – меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?

– Пойду к тебе.

– Вот глупый! Меня же нет.

– Тогда ты сидишь на реке и смотришь на месяц.

– И на реке нет.

– Тогда ты пошёл куда-нибудь и ещё не вернулся. Я побегу, обшарю весь лес и тебя найду!

– Нет, – сказал Ёжик. – Меня ни капельки нет. Понимаешь?

– Что ты ко мне пристал? – рассердился медвежонок. – Если тебя нет, то и меня нет. Понял?»

Эдуард, слушая её обворожительный голосок, подумал: «Странно. Вчера ночью я думал так же, как этот медвежонок».

Цыганка подняла взгляд на Эдуарда. Тот чуть не потерял дар речи, когда локон её чёлки откинулся с глаз, и на него уставились два огромных смоляных озера, окаймлённые пушистыми бесконечными ресницами. В горле у Эдуарда снова запершило, и стало нестерпимо душно.

– Всё-таки сложная штука жизнь, – выдавил из себя Эдуард. – Вот вчера у меня была одно маленькое желание: увидеть вас. Но когда вы не пришли, это желание превратилась в большую мечту. И сегодня она исполнилось.

Цыганка нежно улыбнулась:

– Ты такой смешной.

Наступило неловкое молчание, и чтобы как-то заполнить пустоту, Эдуард спросил:

– А что вы любите читать?

– А всё подряд. Что попадётся под руку, то и читаю. Хотя школу я не закончила, но читать люблю. Мать в детстве приучила. Говорила, что будешь невежей, замуж никто не возьмёт. Отец, правда, так не думал. А когда мать умерла, отец запретил вовсе ходить в школу и отправил работать наравне с братьями.

– Мне очень жаль. У вас, наверное, было тяжёлое детство? – участливо спросил Эдуард.

– У нас все дети начинают работать с ранних лет. Хотя тебе, наверное, этого не понять. Да и что это за работа, стоять с попугаем в парке? Наверное, так всю жизнь и простою. А так хочется иного, как в книжках.

– Да, вы достойны большего.

Цыганка немного задумалась и, кокетливо поправив волосы, сказала:

– А ты хороший… добрый. Ладно, пойду я с тобой в цирк. Но обещай, что не будешь приставать.

Эдуард засмеялся:

– Обещаю.

– Во сколько начало представления?

– В семь часов вечера.

– Тогда жди меня на этом месте в полседьмого, хорошо?

– Хорошо. Да, кстати, я даже не знаю, как вас зовут.

– Как и я тебя.

– Извините, ради бога. Меня зовут Эдуард. Друзья называют Эдик.

– Меня Лилия. Друзья называют… Лилия.

Они рассмеялись, и Эдуард так осмелел, что нежно взял руку цыганки:

– Ну, тогда договорились, Лилия, до вечера.

– До свидания.

«Лилия – как точно иногда имена соответствуют хозяевам!» – думал Эдуард, провожая взглядом цыганку.

Эдуард быстрым шагом направился в свой номер и более уже не выходил оттуда, занятый важными приготовлениями.

Начал он с того, что гладко выбрился. Бритва скользила по довольному лицу легко и непринуждённо, оставляя за собой блестящую гладкую кожу. Затем он придирчиво просмотрел весь свой гардероб и из четырёх вариантов выбрал лёгкий льняной костюм молочного цвета и белую сорочку, привезённую из поездки в Чехословакию. Тщательно проутюжив одежду, он сразу всё надел и подошёл к зеркалу. В отражении на него смотрел элегантный мужчина в зените своей жизни. С этого момента Эдуард старался не садиться, чтобы не помять одежду. Промаявшись в ожидании четыре часа, он вышел на улицу и стал прохаживаться по парку. Ровно в шесть Эдуард уже стоял на условленном месте и приготовился к завершающей фазе ожидания.

Через полчаса, вопреки традиционной привычке слабого пола опаздывать, на горизонте показался знакомый силуэт. Словно плывя по мостовой и озаряя всё вокруг головокружительной улыбкой, Лилия приближалась к Эдуарду. На ней было нарядное цветастое платье, в чёрных кудрях сверкала брошь, а на шее болтались крупные бусы красного цвета. Эдуард непроизвольно зажмурился.

– Ну, как я тебе? – первым делом спросила Лилия.

Девушка явно готовилась к встрече, стараясь понравиться мужчине.

– Вы просто великолепны.

– Спасибо. Я надела своё самое красивое платье. Ну, пойдём, что ли?

Вокруг цирка уже толпился народ и была слышна громкая музыка. Торговцы леденцами и чурчхелой яростно атаковали посетителей, стремясь впихнуть им свой товар. Минуя эту разгорячённую толпу и предъявив билеты, Лилия и Эдуард наконец-то оказались внутри огромного шатра. Заняв свои места, они приготовились смотреть представление. Начался концерт, и на арене, сменяя друг друга, стали выступать артисты. Лилия громко смеялась и по-мальчишески свистела в два пальца. Общий дух веселья подхватил Эдуарда и понёс куда-то в неведомые ранее дали заоблачного счастья. Он чувствовал эту черноглазую красотку такой близкой, понятной и открытой, будто бы знал её всю свою жизнь. Оказывается, именно такую он искал, естественную, как ребёнок, и чистую, как ангел. Время стремительно и незаметно летело. Они сидели рядом, то едва касаясь рук друг друга, то вскакивая с мест, чтобы похлопать. Публика ждала конца представления, когда обычно объявляли «гвоздь программы».

– А сейчас, уважаемая публика, гвоздь сезона! Неподражаемый, отважный и неповторимый повелитель лошадей Тарзан и его волшебные скакуны! Встречайте! – пробасил похожий на пингвина конферансье.

Под гром аплодисментов на арену выбежали роскошные лошади. Вслед за ними, облачённый в кожаный жилет, бриджи и мягкие ичиги, появился Павел. Эдуард сразу узнал своего знакомого древнегреческого бога. В этом диком одеянии дрессировщик был просто великолепен. Павел умело руководил лошадьми, которые демонстрировали разные трюки: скакали по кругу, перепрыгивали барьеры, пританцовывали, ходили на задних ногах. Легко вскочив на одну из лошадей, вереницей несущихся по кругу, он выполнил несколько акробатических элементов: стойка на руках, перевороты, прыжки. Публика была в восторге, а Лилия впервые за всё представление притихла. Она стояла и тихо, не отрывая глаз от арены, смотрела номер.

– С вами всё в порядке? Если не нравится, мы можем уйти! – забеспокоился Эдуард.

– Нет-нет, всё нормально… – рассеянно ответила Лилия.

Номер закончился, и дрессировщик под бурные овации увёл своих четвероногих артистов за кулисы.

Выйдя из цирка, Эдуард и Лилия держались за руки и о чём-то оживлённо болтали. Мужчина классическим жестом предложил отужинать вместе, и женщина, так же классически заметив, что уже поздно, согласилась. По дороге в ресторан парочка завернула в тир. Эдуард оказался на редкость метким стрелком и даже выиграл для дамы плюшевого медвежонка. Уже скоро они сидели за уютным столиком на открытой веранде ресторана.