Остальные двое согласно кивнули.

***

Штаб-квартира СВР, Ясенево

В эту ночь, как понял Василий Клюев, не спал не только он. По пути домой по закрытой линии с ним связался лично Директор Службы внешней разведки Евгений Фадеев и, как и предполагал второй человек в системе ГРУ, обсуждение вопроса не требовало отлагательств. Поэтому Клюев дал команду своему водителю развернуться и ехать в здание, в котором до распада Советского Союза располагалось Первое главное управление Комитета государственной безопасности - всемогущей спецслужбы, служившей верой и правдой своей стране до самого ее распада. Четверть века назад огромная структура точно также, как и некогда могучая единая Родина, пала жертвой предательства в высших эшелонах власти стаи врагов народа, которые ради шкурных интересов стать собственниками развалили сверхдержаву, о чем напомнил себе Василий Александрович. Он никогда не простит им сотворенное с его страной и сожалел, что четверть века назад не обладал нужными полномочиями. Хотя, что могла сделать военная разведка, не имевшая агентуры внутри Советского Союза? Все ее аналитические отчеты - как всегда наивысшего качества - в конечном итоге уходили в пустоту, потому что там, наверху, почти не осталось никого, кто мог адекватно оценить всю тяжесть положения страны и рассмотреть среди перестроечной смуты грядущую катастрофу, которой еще не знала история. Ветер перемен не принес того облегчения, которого ждали многие дезориентированные граждане огромной страны, напротив, последовавшие изменения обернулись кошмаром, тянувшимся вот уже двадцать пять лет. Тотальная разруха едва ли не во всех сферах жизни новой России под шепот иностранных "советников" преподносилась лжецами новой эпохи как благо, ввергая великую страну в дебри непроглядной тьмы. В одно мгновение черное стало белым, а белое - черным. Все, во что верили миллионы, вдруг было названо ложью, Идея справедливости оказалась попрана, а во главе всего стал культ денег и наживы. Удивительно, подумал генерал, как быстро люди деградируют, если их поставить в систему лживых ценностей. Огромные массы в считанные годы из могучей созидающей силы превращались в разобщенное, атомизированное стадо - озлобленное, униженное и нищее. А ведь всего-то, чего смогли добиться внешние и внутренние враги Советского Союза, так это лишить народ и его элиту цели. Ведь что есть человек без цели? Ничто. Пустая оболочка, обломанная ветка, упавшая в бурный поток воды и мчащаяся по течению - авось к берегу прибьет или затянет в водоворот. А что есть общество без Цели? Кошмар наяву. Если саморазрушение одного человека на фоне миллионов можно не заметить, как микроскопическую флуктуацию, случайный выброс на социальном графике, то когда без цели остаются миллионы их созидательная сила постепенно сменяет свой знак с плюса ни минус и превращается в саморазрушение. Безыдейное общество как человек в состоянии невесомости - не знает где верх, а где низ - он не понимает, куда ему двигаться, не ясно от чего нужно отсчитывать направление. Точно также без системы координат человек не понимает, куда ему идти, где он находится. Лишив целое общество системы отсчета и великой Цели, оно перестало понимать, что есть хорошо, а что плохо, критерии добра и зла становятся размытыми и нечеткими. То, что раньше по всем правилам и нормам было табуировано, теперь же само стало нормой. В этом и состояло самое чудовищное преступление перестроечной шушеры и их идейных наследников в постперестроечное время - они лишили людей Цели и системы координат, лишили образа будущего, без которого никакое подлинное развитие невозможно в принципе. Кое-кто теперь пытался ввести в заблуждение массы, утверждая, будто патриотизм - это и есть та самая идея. К сожалению, как успел убедиться Клюев, такая примитивная ложь и подмена понятий сумела проникнуть в сознание очень многих людей, в числе которых были и его знакомые. Они элементарно не понимали, что патриотизм не задает образ будущего, он, если угодно, энергия. Не имея идеи, своего проекта развития, а значит и цели, энергия не имеет точки приложения, вектора и цели, куда ей следует двигаться. Любовь к своей Родине условие необходимое, но совершенно недостаточное для того, чтобы страна и ее народ развивались. Для этого нужна великая Цель, Смысл, которые задаются Идеей. Без нее никакое развитие немыслимо. Но Клюев твердо знал, что Россия найдет в себе силы выйти из того тупика, в который ее затягивала безыдейность и те, кто был заинтересован в сохранении текущего status quo. Пока нужный момент не настал и генерал это понимал, но он твердо для себя решил, что в час "Х" не останется в стороне, когда потребуется действовать и вернуть своей стране, своей Родине ее будущее.

За этими мыслями Клюев не заметил, как машина с МКАДа подъехала к первому КПП при въезде к зоне ограниченного допуска, где он быстро прошел процедуру идентификации. Поднялся шлагбаум и машина с тихим гулом проехала на территорию комплекса зданий Службы внешней разведки. Генерал напомнил себе, что уже давненько не заезжал сюда и обратил внимание на два башенных крана рядом с высоченным двадцати двух этажным корпусом штаб-квартиры. Впрочем, определить какое именно сооружение возводилось на территории разведслужбы он не смог из-за перекрывавших вид строений и деревьев. Подъехав к главному входу основного здания, Клюев вышел из машины и попал внутрь штаб-квартиры, а еще через несколько минут вошел в просторный кабинет Директора. Евгений Федорович Фадеев лично встретил своего коллегу из военной разведки и после обмена рукопожатием они в неформальной обстановке сели рядом за длинным столом, за которым могло свободно уместиться десятка два человек.

- Чаю, Василий Александрович? - спросил Фадеев.

- Спасибо, но я бы предпочел перейти к делу, - произнес заместитель начальника ГРУ. - Если честно, сейчас мне не хочется ни пить, не есть.

- Понимаю, - закивал головой Фадеев, - сам такой же. Тогда, полагаю, нам есть, о чем поговорить.

На какую-то секунду Клюеву показалось, что во взгляде серых глаз Директора читалась тяжесть от перипетий последних дней. Генерал и сам ощущал нечто подобное, когда дело касалось его агентов, ведь на кону стояла жизнь человека, который оказался пойманным контрразведкой враждебной страны. Конечно, Клюев прекрасно понимал, что обнаружение агента СВР стало следствием действий ГРУ, которое совершенно непреднамеренно навело на след агента американские спецслужбы, однако это ничего не меняло. ГРУ было в долгу у своих коллег с Ясенево и для них вызволение агента являлось делом чести, как и для политической разведки. Естественно, при условии, если это вообще возможно, напомнил себе Клюев, и вздохнул.

- Мне буквально полчаса назад звонил Президент, - сообщил Фадеев.

- Ну и каково мнение Верховного? - взволнованного спросил Клюев, вмиг ощутив прилив сил от вызванной к жизни словами Фадеева надежды на возможность спасти человека.

- Мне дан прямой приказ заняться делом ее освобождения, - сообщил Директор и в раздумьях чуть запрокинул голову вверх.

- Ее?! - еще больше удивился генерал и на пару секунд застыл с отвисшей челюстью. Только потом он спросил: - Агент - женщина?

- Да, - утвердительно кивнул Фадеев, - и мы не знаем где она сейчас находится. Пока в СМИ информация об этом еще не просочилась, но это дело времени. Поэтому я вам говорю сейчас.

Клюев сцепил пальцы рук и некоторое время смотрел куда-то в сторону, погрузившись в глубокие раздумья. Евгений Федорович не нарушал вдруг образованную тишину, словно боялся помешать ходу мыслей генерала.

- Кем она работала? Хотя... - Клюев отрицательно покачал головой. - Не отвечайте. Сейчас в этом нет уже смысла. Лучше спрошу о другом. Известно ли что-нибудь о ходе расследования в отношении нее?