Варавский не верил своим глазам. Младшая сестра герцогини Эльзы была не просто родственницей, а сигнарской шпионкой. Более того, она тоже была ведьмой! Пускай и не такой открытой и сильной как её старшая сестра, но человеку, который обучен стрелять из магического пистолета зачарованными пулями, лучше не вставать на пути. А он ещё танцевал с ней на балу... Но он всё же был прав, и она тоже ведьма!
Но это всё мелочи. Кайязь прекрасно понимал, какой мощный инструмент воздействия на сестёр Аренделл попал к нему в руки. Оглашения любой из этих бумаг будет достаточно, чтобы герцогиню Анну расстреляли без суда и следствия прямо у крепостной стены. А все вместе они позволят подставить под сомнение даже верность Империи герцогини Эльзы, пустившей свою сестру на церемонию. Хотя, о какой верности может идти речь, когда дело касается взбунтовавшейся ледяной ведьмы? А вот кастеляна Ханса, этого ордского сопляка, который был назначен наместником Аренделла по представлению герцогини Анны, и который был ей чуть ли не любовником, этот компромат сотрёт в порошок руками административной машины Империи.
Но всё это детали. Теперь Анна Аренделл со всеми потрохами и всем её окружением в его руках. И это главное! Она будет делать то, что он ей прикажет, если она ещё хочет жить. Так что стоит немного повременить с оглаской, чтобы сперва получить разрешение на строительство и все требуемые концессии. Бесплатно! Всё же герцогине Эльзе стоило тогда принять его предложение, получив очень щедрую компенсацию. А теперь герцогиня Анна обойдётся тем, что сможет провести ещё недельку на свободе. Потому что он всё равно сдаст шпионку и врага Империи, пусть и чуточку позже, когда придёт время.
А пока что ему нужно убираться отсюда. Потому что к нему могут возникнуть вопросы, даже не смотря на важность его находки. О которой сейчас никто не должен знать. Именно поэтому старик аккуратно сложил все бумаги обратно, закрыл конверт и спрятал его в один из множества потайных карманов на обратной стороне его жилета. На цыпочках покинув гардероб и подойдя к двери в коридор, кайязь замер и прислушался, стараясь уловить признаки слежки. Но снаружи всё было тихо, а потому он снова опустился на колени, заглянув в замочную скважину. В коридоре было темно, а это значит, что никто не стоит возле двери и не караулит его.
Поднявшись на цыпочки, Варавский аккуратно приоткрыл дверь, выглянув через получившуюся щель. Наёмников видно не было. Наверняка караулят свой участок, не отходя от дверей своих нанимателей. Видимо, этим дворянам действительно было кого бояться. Но это обстоятельство играло ему на руку. Поэтому он спокойно вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь, и всё так же бесшумно на цыпочках пошёл обратно. Закрывать замок не было никакого смысла, потому что дело уже сделано и компромат получен, а подобные мелочи больше не имели значения.
Свернув за угол и дойдя до доспехов, старик поднял с пола подсвечник и книгу, после чего отправился дальше по коридору лестнице. Где спустился на этаж ниже, прошёл до парадной лестницы, а уже там отключил и спрятал фонарь в карман и зажёг свою свечу от другой свечи, в канделябре на стене. Потому что эту лестницу освещали постоянно, а внизу находился пост охраны, отсекавший знать от черни. Солдаты спокойно пропустили его, потому что для них не было принципиальной разницы между кайязем и дворянином. А так как он не нёс с собой ничего запрещённого или подозрительного, то и вопросов к нему не возникло.
Наконец-то добравшись до своей комнаты во флигеле, Варавский быстро выволок свой походный секретер, и на этот раз более внимательно изучил украденные им бумаги. Потому что получить обвинение в клевете, если документы окажутся поддельными, было бы очень неприятно для человека его ранга. Именно поэтому он разложил бумаги на секретере, и принялся внимательно изучать их в свете лампы и фонаря, стараясь сопоставить все известные ему признаки подлинности с имевшимися имперскими аналогами.
К немалой радости кайязя, по всем признакам офицерский патент был настоящим. А на пропуске, расписке и предписании на просвет нашлись странные полосы, явно нанесённые на бумагу алхимическим путём. Нет, это явно были оригиналы, со всеми необходимыми средствами защиты. И герцогиня Анна Аренделл была лейтенантом ганмагов гвардии короля Сигнара и внештатным агентом Разведывательной Службы королевства Сигнар - врагом народа и Империи.
Вернув все инструменты на их законные места, Варавский всё же отправился спать. Ведь формально и отмычки, и фонарь, и множество других весьма специфических предметов были собственностью его агентов, которые те получили как часть контракта от корпорации. Другой вопрос, что они не пользовались всем сразу, беря только необходимое для текущего задания и минимальный набор на случай непредвиденных ситуаций, а всё остальное было в полном распоряжении кайязя. И сегодня он отработал своё звание и положение на полную катушку, сослужив добрую службу корпорации и Империи. И добытые бумаги он теперь никому не отдаст, надёжно спрятав столь ценный компромат в потайном отделении походного секретера. И уже лёжа в кровати, Варавский позволил себе улыбнуться, вспоминая давно ушедшие годы и его бурную молодость на улицах Корска.
Да, то были лихие времена. Жизнь у братвы не из лёгких. Но это определённо лучше перспективы топтать казённые сапоги или вкалывать на заводе от гудка до гудка. Да и братия помогла скрыться от вербовщиков в своё время, и не ему одному. Многих из тех, кто был с ним тогда рядом, уже давно приняла сырая земля. Разборки, облавы, и прочие тяготы жизни в тени собирали обильную и кровавую жатву. А потому Ульяну приходилось вертеться, продвигаясь по карьерной лестнице с самого дна. Сперва мелкие кражи, потом домушничество, потом медвежатничество и даже уличный грабёж. А как только представился шанс, он ушёл в мошенничество, потому что полиция начала лютовать так сильно, что даже устоявшиеся связи спасали далеко не всегда. И это ещё хорошо, что ему хватило в своё время мозгов не прогулять всё наворованное да награбленное, оставив себе достаточно неплохой стартовый капитал.
А дальше всё завертелось. Торговля оружием, потом рыночные и финансовые махинации, поддержка одних кайязей и помехи другим за соответствующее вознаграждение, организация подпольных производств и спекуляции. А ещё игорный бизнес, теневые ссуды и прочая мелочь. Время шло, бизнес развивался, и сын сапожника и прачки оброс деньгами, связями и влиянием, став вхожим во многие высокие кабинеты. Даже открыл собственную фирму, для прикрытия своих тёмненьких делишек.
И именно тогда, когда он было уже решил, что отныне он недосягаем для закона и конкурентов, а его деньги, связи и собственные навыки, дополненные своей оравой лояльных головорезов, обеспечат ему полную свободу, к нему пришли. Пришли прямо посреди бела дня. И не кто-нибудь, а колдуны Ковена Серых Владык. Которые не только превратили всех охранников, вышибал и прислугу в скованные льдом статуи, но и опутали самого кайязя своими проклятыми чарами, вытащив прямо из кабинета его особняка в Корске.
И даже после стольких лет он до сих пор вздрагивал от ужаса, вспоминая свою беспомощность. Он мог бы выпустить потроха любому их них своим кинжалом чуть ли не с завязанными глазами, но он был всего лишь марионеткой в руках этих чародеев. Когда твои ноги идут сами по команде колдуна, ведя тебя против твоей воли в карету, чтобы увезти неизвестно куда, а разум может только исступлённо биться в клетке неуправляемого тела, до безумия остаётся всего один шаг.
И всё только для того, чтобы кинуть его под ноги человеку, по фамилии Блауставия - великому визирю, личному советнику и правой руке тогда ещё королевы Аюн Ванар Одиннадцатой. Кайязь, владевший самой мощной корпорацией в стране, за восемнадцать лет своего регентства при тогда ещё несовершеннолетней королеве практически монополизировавший железнодорожный и речной транспорт, и уже пустивший руки в металлургию, машиностроение, горное дело и оборонный сектор, не обращал внимания на мелкую рыбёшку без очень уважительной причины. Но те, на кого падал его взор, на своей шкуре узнавали как неслыханную щедрость королевской казны, так и невероятную силу государственной машины, подкреплённую безжалостностью системы наказания.