-Нет, это они нас так потом. Бухенстильд приказал выследить их и перебить всех до одного. Мы пошли с Кургадом, и успели найти и прикончить двоих. А третий выследил уже нас, и только чудом не порубил своим проклятым топором на мелкие кусочки. Это ещё повезло, что Кургад успел вышибить ему мозги раньше, чем он бы нас прикончил.
-И что в лесу теперь? - встревожено спросил Кристофф. Перспектива встретится с дикарями второй раз за двое суток совершенно не вдохновляла проводника. Он не может тратить время на охоту на столь умную, сильную, хитрую и изворотливую дичь, которая сама считает себя охотником. Только не сейчас, когда каждая минута на счету, и от этого зависит жизнь его нанимательницы. - Как нам добраться до Аренделла поскорее?
-Мы не знаем. - дружно замотали головой пигмитролли. - Тарны разбегаются с южного склона Седой Горы. Чем дальше возьмёте на запад, тем меньше шанс на них наткнуться.
-Спасибо за предупреждение. - надменно кинула Анна. А через секунду она уже совсем другим голосом взволнованно спросила: - Хадорцы шли на Седую Гору?
-Да. Именно туда. И много. - наперебой начали делиться впечатлениями эти весьма своеобразные свидетели: - Они устроили Тарнам кровавую баню. А их колдуны творили такое, что мы думали, что они и нас сметут заодно. Но они нас не тронули. Так, пара шальных пуль. Бухенстильд нисколечко не обиделся.
-Сколько их? Где они сейчас? - голос юной герцогини дрожал от волнения.
-Мы не знаем. Наверняка на Седой горе. - развели двумя руками на двоих пиги. - Вы только не ходите туда. Мы слышали страшный грохот, словно там из пушек палили.
-Эльза... - прошептала Анна, закрыв лицо ладонями.
-Спасибо, что предупредили. - поблагодарил пигмитроллей за ценные сведения Кристофф, как раз подбадривая Свена, который снова набирал скорость. Придётся действительно заложить крюк на запад, иначе можно вляпаться в неприятности, с которыми он один не справится. А надежды на то, что его нанимательница в таком состоянии сможет колдовать и стрелять из пистолета, не было никакой. Но он всё же не забыл крикнуть этим вестникам на прощание: - Возвращайтесь в деревню! Предупредите остальных! И пусть Бумхильда вас накормит!
Путь под гору давался северному оленю значительно легче. Всё же он не привык нести вес двоих людей, хотя Кристофф иногда и катался на нём верхом. Пару раз они даже участвовали в гонках на бизонах. Последний раз они пришли на финиш вторыми. Но герцогиня, пусть и юная, добавляла к весу своего проводника ещё добрых пятьдесят килограмм, что было весьма существенной дополнительной нагрузкой. А ещё сумки и снеговик. Но Свен хорошо справлялся. Сказывалась закалка ледороба.
Где-то на востоке глухо громыхнуло. И под безоблачным небом не было сомнений, что это не гром. И проводник, и его нанимательница синхронно обернулись на звук. Они уже слышали подобный грохот раньше. И не было сомнений в том, что на Седой Горе заговорили пушки. Анна закрыла лицо ладонями, и тихонечко заплакала, горюя о своей старшей сестре. А Кристофф только поёжился, с ужасом вспоминая ту весну, когда война пришла в Торнвуд. Если уж хадорцы пустили в ход артиллерию, то можно не сомневаться, что обстрел не прекратится, пока от ледяного дворца не останутся одни осколки. И ледяной ведьме ещё очень повезёт, если какой-нибудь снаряд или осколок принесёт ей быструю смерть.
Ледяной дворец стоял перед ними, сияющий в лучах утреннего солнца сотнями идеальных граней, подобно огромному алмазу. Даже дух захватывало от такого великолепия. Каждая стена, каждый контрфорс, каждый скат, были выкованы из магического льда. Зеркально гладкие, они если и не отражали солнечный свет, то сами светились изнутри холодным голубоватым сиянием. Но ярче всего блистал крупный кристалл на самой вершине шпиля, который казался сделанным из чистого света. Словно весь дворец собирал по лучу с каждой освещённой грани, направляя их наверх, в главный кристалл, чей блеск был подобен звезде, которую сняли с небес и водрузили на башню дворца.
И строгое совершенство этого ледяного шедевра архитектуры нарушало только уродливое пятно гари на стене ниже и левее главного входа. Но на фоне всей этой строгой красоты правильных линий и чётких геометрических форм картина занесённого снегом поля боя была ещё более отталкивающей. Посечённые ледяными осколками, перекрученные, разорванные, утыканные сосульками, словно арбалетными болтами, тела, замершие в кровавых пятнах, обагривших белоснежный склон, покрывали подходы к ледяному дворцу. Преимущественно это были Тарны, но кое-где среди дикарей попадался то наёмник, то друид. И только изувеченные останки оборотня и боевых зверей резко выделялись среди прочих павших в этой битве. Хаос и разрушение, навеки застывшие на этой горной вершине, свидетельствовали о том, сколь жарким, отчаянным и кровавым был этот бой.
И одинокая ледяная статуя, стоящая между заснеженным полем битвы и ледяным дворцом, была связующим звеном между этими двумя картинами, подобно стражу на границе двух реальностей, которые просто не могли сосуществовать в одном и том же месте в одно и то же время. Изначально столь же строгая и идеальная, как и здание за её спиной, эта скульптура несла на себе следы многочисленных повреждений, свидетельствовавших о том, какие удары ей пришлось пережить. Множественные сколы и царапины покрывали поверхность статуи, смешиваясь с изначальным рисунком в нечто совершенно невнятное, живот был оплавлен, словно туда плеснули кипятком, а голова и плечи, вдобавок ко всему, несли отчётливые следы гари. Пусть несколько схематичная и даже чуточку гиперболизированная, она всё равно была произведением искусства на фоне тех уродливых конструктов, которые использовали друиды. Хотя между этой статуей и каменными големами было что-то неуловимо общее. Может быть дело в пропорциях? Уж слишком они совпадают. Но ведь это монолитный кусок льда. Он просто не может быть живым.
Но одна деталь не давала Хансу покоя. Он видел следы боя. Он видел потери, которые понесли друиды в этом сражении. Но он не видел тех, кто нанёс им такой большой урон. Ни тел, ни следов. Ничего. Только хаотично разбросанные снежные кучи изредка смешанные со льдом. Единственное подозрение вызывали две груды колотого льда, которые выпадали из общей картины по причине малого количества снега вокруг. Да и располагались подозрительно несимметрично от лестницы, чтобы быть просто разбитыми статуями. Но отсутствие следов совершенно сбивало с толку. Так неужели герцогиня Эльза одна сотворила всё это? Неужели одна хрупкая девушка устроила эту бойню? Тут же полегло не менее сотни воинов. И как она смогла сразить боевых зверей?
Ответов на эти вопросы не было. Складывалось впечатление, что дикари набросились на их отряд ведомые не злобой, а отчаяньем. Подобно загнанной в угол крысе, они кинулись на того врага, который казался слабее - сводную роту. Полторы сотни вооружённых до зубов солдат с пушками, кавалерией и тяжёлым варджеком для них были не так страшны, как одна-единственная девушка? Или гнев ледяной ведьмы был столь силён и ужасен, что даже друиды со своими големам и боевыми зверьми не смогли с ней совладать? И разве теперь, после таких тяжёлых потерь, у их отряда хватит сил, чтобы взять её в плен?
Наверняка эти же вопросы сейчас мучали капитана, который застыл подобно статуе на границе поля боя, молчаливо осматривая следы отгремевшей битвы. Ниссы, шедшие в авангарде, остановились в нерешительности, со страхом взирая на останки павших воинов, не смея сделать ни шагу вперёд. А бойцы Зимней Гвардии начали роптать, гадая о том, какая страшная участь выпала на долю этих дикарей. Даже телохранители Варавского, до сей поры демонстрировавшие изрядное хладнокровие, казалось, потеряли уверенность в себе.
-Лейтенант, соберите усиленное отделение. Поведёте их слева от варджека. - произнёс каратель, рукой указывая направление предстоящей атаки. - Ниссы пойдут в авангарде. Остальные справа и по центру. Ополчение прикроет тыл.
