Девушка покорно стала стягивать лифчик и трусики.

– Вот так, сладенькая девочка. А теперь иди сюда.

Прикрывая наготу руками, Наташа подошла к Борзову. Тот снова больно схватил ее за волосы, потянув вниз.

– Вздумаешь кусаться, останешься не только без зубов, но и без челюсти, – пригрозил капитан. – А теперь сделай приятно. Будь хорошей девочкой, а то мне придется тебя учить и наказывать.

Слезы с примесью туши потекли по щекам девушки. Но она еще не знала, что будет впереди. Последним унижением стало «прямая трансляция на первом канале». Насильник прижал ее голой грудью окну, за которым продолжалось веселье на танцполе.

На стекле оставались пятна от ее вспотевшего тела, крови из разбитого носа и серых слез. Увидевшие голую девушку в окне спортсмены начали улюлюкать и аплодировать. Борзов всегда был мастером своего дела.

– Вбей ей пенальти!

– И еще пару штрафных!

Футболисты загоготали. Девчонкам на танцполе стало уже не так весело.

***

Сбежавшая от тренера Катя Томинцева очнулась в тёмном помещении, пытаясь понять, где она находится. Царившая вокруг чернота никаких подсказок не давала. Последнее, что она помнила, – прозрачный человек на лестнице. Да нет, бред. Наверняка это причудилось, последствия пережитого стресса.

Стресса… Катя ощупала себя – платье, что было на ней накануне, без белья. Вспоминать, что было накануне, было страшно и противно. Неужели ее вдобавок похитили?

Катя пошевелила ногами – нет, она просто лежала на ковре, не связанная. Да где же она?

Девушка провела рукой по ворсу, ворс никаких ассоциаций не вызывал. Аккуратно потрогала поверхность рядом – вдруг она не одна. Вдруг на ковре ещё кто-то есть – живой или мёртвый. От вероятности чьего-либо присутствия стало страшно. Осторожно, боясь прикосновений, ладошки ощупывали пространство рядом. Глаза немного привыкли к темноте, но толком ничего не могли разглядеть.

Катя попыталась встать. Голова гудела. Она упала, возможно, ударилась. Сколько времени провела в забытье – даже не представляла. Но ей казалось, что сейчас поздний вечер или ночь.

Ладошка выцепила в черноте прохладную железку, от неожиданности Катя вздрогнула и, словно ошпаренная, одернула руку. Однако ничего не последовало.

Сделав несколько глубоких вдохов, Катя снова повела рукой в той стороне, где наткнулась на что-то. Медленно опускалась подушечки пальцев, вспоминая всевозможные фильмы ужасов, где таятся всякие твари в темноте. Тьфу ты, блин, нашла что вспомнить. Лучше уже что-то веселое. «Ёлки», к примеру.

Катя попыталась вспомнить весёлый эпизод из любимых новогодних фильмов. Зашифрованное «З.Г.». «Засандалить Гоше» – Катя хихикнула. Оглянулась снова по сторонам: здесь у неё «Загробный гроб».

Ну что за истерика? Катя шлепнула рукой по месту, где что-то лежало, и поцарапалась о железку. Но не испугалась, поняв, какой неопознанный лежащий предмет находится рядом.

Чуть привстав, Катя снова стала ощупывать пространство рядом. Если это пряжка ветровки, то сумка должна быть недалеко. А в ней мобильник с – надежда на чудо – оставшимся зарядом.

Ремень сумки девушка нащупала на краю ковра и потянула его. Телефон лежал в кармашке под замком. Чудо произошло: заряд оставался, однако сети не было.

Катя посмотрела на часы. Ничего себе! Уже поздний вечер, причем уже следующего дня! Как она умудрилась проспать почти сутки?

Экраном она посветила по сторонам. Никого рядом не оказалось: ни живого, ни мёртвого. Катя с облегчением вздохнула.

Комната оказалась маленькой. У стены стояла тёмная кушетка, напротив неё стеллаж. Через стеклянные дверки поблескивали спортивные кубки. Хм, странно. «Зал славы» оборудован внизу, в холле. На коленках Катя пододвинулась ближе и посветила на надписи. Соревнования старые, а получала их ещё та команда -«Успех».

Катя посветила вверх – молодцы ребята, вон сколько наград завоевали, действительно могли стать чемпионами, если бы… Если бы – что? Ответа никто не знал.

Девушка снова посветила вокруг, из черноты показался тёмный прямоугольник двери. Выход есть! Где-то вдалеке послышалась музыка и смех, но скоро все оборвалось. А потом разбилось стекло.

Катя перевела свет в сумку. Ага, вот трусики. Девушка спешно их надела. Потом достала кроссовки и тщательно завязала шнурки, на случай, если придётся бежать. Сбоку булькнул остаток воды, который Катя допила одним глотком. Хотелось в туалет, но ещё можно было потерпеть. Сначала надо выбраться.

Она осторожно встала и направилась к двери. Нажала на ручку. На удивление, замок не стал сопротивляться, но петли предательски скрипнули. Резко, громко, как будто крича: где именно находится перепуганная девушка.

Всмотрелась в темноту и узнала знакомые очертания висящих по периметру татами груш. Она подошла к одной из них и толкнула пальцем, услышав скрип железа сверху. Дверь в тренажерный зал была открыта, но за нею темнота. Катя подумала: стоит ли туда заходить или прямиком направиться домой?

Меньше, чем за до того, как Катя очнулась, Мария наматывала метры на беговой дорожке, периодически присматривая влево, на тренажер, один из выступов которого обычно занимала дочка. Что-то с ней происходит, но что? Возможно, это возрастное. Хотя в любом возрасте капризы ребёнка принято считать возрастными. Да и не только ребёнка, если разобраться.

В садике вроде бы был психолог, надо проконсультироваться: как относиться к поведению дочки.

Сейчас девочка сидела на привычном месте, закрыв глаза и заткнув уши пальчиками. Мама не представляла, что на уме у её Оленьки. Демонстративное ограждение от общего веселья? От матери? Как в этом разобраться, если в ответ одна ересь про то, что спортзал – страшное место?

Или дочь все же боится, что Мария вернет былую красоту и в перспективе появится новый папа? Так многих детей вырастили отчимы. Тут главное выбрать правильного мужчину.

Задумавшись, Мария не заметила, как Оленька появилась рядом и попыталась ухватиться за бриджи на двигающихся ногах.

– Ты что творишь? Ты же можешь упасть и меня уронить. Посиди немного, мне ещё пять минут надо побегать.

– Нельзя пять минут. Мамочка, уйди отсюда. Прямо сейчас.

– Оля, хватит капризничать. Чем я быстрее выполню упражнения, тем мы быстрее пойдём домой.

– Уйди отсюда прямо сейчас! – Оленька дернула за штанину так, что над верхней резинкой показалась белая каёмка плавок.

«Ох, ну и влетит же тебе дома!» – зло подумала Мария. Она поставила на паузу таймер, подхватила дочку и понесла её в сторону выбранного места на тренажёре. Та с силой обняла маму, и Мария почувствовала, что Оленька дрожит.

Женщина с ребёнком успела сделать пару шагов, когда в сетку со стороны пустующего зала прилетел мяч. От неожиданности Мария вздрогнула. Тренер Дима со своего места видел полёт футбольного снаряда. Он стал всматриваться в тёмное пространство вокруг лунной дорожки. Снова никого! Что за чёрт? Чьи это шутки? Уже совсем не смешно.

И тут кто-то стал дергать за сетку снизу. Как маленький ребёнок изо всех сил пытается оторвать душевую шторку.

– Эй, кто там? Отцепитесь! – голос тренера предательски дрогнул. – Порвете ж сетку к чертям! Или спуститься и уши надрать?

Дима постарался выглянуть вниз, под сетку, но никого не увидел. Она будто плясала сама под непонятно чьей силой. Может, кто-то привязал верёвку и начал её дергать? Но зачем?

Мария смотрела, что происходит там, где она только что была. От этого Оленька хотела её оградить, а она ее не слушала?

Дима еще больше оттянул сетку, чтобы посмотреть вниз, как в него прилетел железный блин от штанги. Тренер с грохотом упал вместе со стулом. Одновременно обрушились темнота и звенящая тишина.

Мария сильнее прижала к себе дочку, инстинктивно спрятавшись за пластину жима для ног.

– Что за фокусы? – ворчливо крикнул Аркадьич, как в него прилетел ещё другой железный блин.