Почему-то остальные члены общества не жаловали Стоунхендж. Даже старый глава с опаской обходил это место, предпочитая как можно реже показываться тут. И ни один из них не ощущал в Стоунхендже жизни. Рейфорд же считал его бездной. А бездна, как и всякая женщина, любит правильное обращение. Ласку, нежность, немного власти. Виконт сжал руку в кулак, чтобы дать силе почувствовать, что сейчас он здесь хозяин, иначе она вполне могла его уничтожить, а Грэм планировал жить еще долго. Виконт задумался, погружаясь глубже, так чтобы в солнечном сплетении запульсировала точка и возникло чувство, будто его окутывает тьма. Теперь то, ради чего он пришел, а потом можно и поиграть с его подругой - бездной. Она отплатит ему взаимностью, за то, что он приходит и говорит с ней, играет, порой немного выпускает на волю, позволяя проникать себе внутрь. Похоже, за это Стоунхендж любил его преданной любовью хищника, вынуждая остальных лордов убираться отсюда подальше. Грэма это устраивало.
Уоррен. Именно он сейчас царил в мыслях Рейфорда. Как же он ему надоел, как и многие из высшего света. Эти глупцы не понимали, что если они создадут нормальные условия для жизни и работы людей, их прибыль вырастет колоссально, уменьшится напряженность в стране. Рейфорду было в общем-то наплевать на человечество, но когда его беды мешали ему делать деньги, виконт начинал злиться. Доказать же Уоррену свою точку зрения не было никакой возможности, а встревать в политику Грэм категорически не желал. Он и без этого мог прекрасно жить, разве что стоило устранить некоторые трудности. Зачем же маркиз решил добраться до его супруги? Не будь этого, виконт не пошевелил бы и пальцем, оставив себе развлечение в виде кучки лордов, с детским упрямством пытающихся его в разное время убрать с места, убить, выжить, встать на свою сторону. Сейчас все стало иначе. Ариан принадлежала только ему и никто другой не смел вставать у него на пути.
Жаль, Уоррена убрать при помощи силы не удастся. Слишком опытен и хитер. Наверняка уже сам выстроил неплохую комбинацию, где была роль и для его супруги. Что ж, Рейфорд планировал пойти ему на встречу. Только, собирался сделать это по своим правилам. И если все получится, Уоррен надолго замолчит. Грэм удовлетворенно улыбнулся, посылая силу в нужные направления и ласково поглаживая послушную тьму. Его бездну ждет неплохой обед. Виконт расслабился и рассмеялся, почти ощущая, как тьма облизнулась и захихикала, вторя ему.
Глава XXIII.
У меня появился новый друг.
Из писем Ариан к Джонатану
Май, 1818 год.
Порой мне казалось, что сезоны не меняются. Меняются люди, мода, окружение, а все остальное неизменно: развлечения, сплетни, дела. Как будто когда-то давно всем раздали определённый сценарий для пьесы, а сейчас лишь перевешивают декорации. А сейчас складывалось впечатление, что кто-то переписывает реплики. Зачеркивает то, что должны были произнести герои этой непонятной игры и размазывает чернила невысохших строчек. Я подозревала, что этим человеком был мой муж, хотя внешне все осталось по-старому. Все также он сопровождал меня на вечера, балы и приемы, ни на мгновение, не выпуская из виду. Все также кружил меня в вальсе, заставляя забывать о том, что он для нас далеко не первый. Все также целовал меня ночью, привязывая к изголовью кровати. Все было так же, как и всегда, но другим.
Рейфорд ворвался в столовую, раздраженно взмахнув рукой:
- Прости, дорогая, я не составляю тебе компанию за ланчем. Мне срочно нужно отбыть по делу.
- Это как-то связано с делами общества? - я отложила приборы.
- Не так, как ты думаешь, - виконт все же сел и пригубил вина из моего бокала. - Марлоу прислал записку. Пишет, что требуется мое присутствие. Что-то случилось у него с Демоном, которого я ему продал прошлым летом.
- Демон - сын твоего Дьявола, если я не ошибаюсь? Ты помнится даже одно время хотел оставить его для себя, но не стал возиться с нравов этого жеребца, - я слегка нахмурилась.
- Верно, - Рейфорд допил мое вино и успокоился, а потом неожиданно предложил. - Поедешь со мной?
- Конечно, - я тут же поднялась, чтобы отправиться переодеваться. - Верхом?
- Да. Марлоу подождет, не торопись, Ариан, - виконт поднялся, провожая меня к выходу из комнаты.
К городскому дому Марлоу мы прибыли спустя четверть часа. Виконт, видимо, дожидался нас, потому что лично вышел на встречу. Я пыталась угадать, какие эмоции испытывает сейчас этот молодой привлекательный человек, но он лишь обменялся с нами приветствиями и предложил следовать за ним. Что же все-таки произошло такого необычного, раз сын Уоррена столь явно обращается за помощью к Рейфорду. Мы обошли дом, чтобы выйти к большим конюшням. Марлоу считался одним из лучших наездников в Англии и потакал собственной славе, коллекционируя редких и быстрых лошадей. Лорд остановился перед входом, а потом отдал приказ слугам:
- Выводите!
Двое конюхов почти вытащили на свет дико вращающего глазами жеребца. Черный Демон, перебирал копытами и явно старался вырваться на волю.
- Что с ним? - я окинула взглядом коня еще раз, отмечая на крупе следы от кнута.
- Его невозможно объездить! - взъярился Марлоу, поворачиваясь к Рейфорду. - Вы специально продали мне эту бесполезную скотину, которая годна только для того, чтобы занимать место!
Хм.. Значит за маской безразличия молодой лорд скрывал злость и теперь мое присутствие мешало ему развернуться в полной мере, чтобы высказать Грэму все свое недовольство. Он сжал в руке небольшой хлыст и продолжил уже более спокойным голосом, сдувшись от ледяного взгляда моего мужа:
- Летом мне было не до новой лошади, поэтому я оставил ее на попечении своих слуг, чтобы они осадили злобный нрав этого отродья. Я решил, пусть ждет весны. Большой сезон - это именно то время, когда я смогу продемонстрировать свету свое новое приобретение. И как вы видите, я здесь, а не в Гайд-парке, - Марлоу снова нервно стиснул хлыст. - Это недоразумение едва не сбросило меня! Меня, Рейфорд! А когда я задумал проучить его, конь будто сошел с ума.
- Может, вы разучились сидеть в седле, Марлоу? - Рейфорд ехидно улыбнулся.
- Вы сами знаете, что это бред, Рейфорд, - лорд успокоился, высказавшись и даже усмехнулся издёвке.
- Могу я попробовать подойти к нему? - Грэм задумчиво потер подбородок.
- Попробуйте, - Марлоу скрестил руки на груди. - Сами убедитесь, что происходит. Конюхи его подержат.
Рейфорд кивнул и сделал первый шаг к тяжело дышащему животному. Сначала я подумала, что муж покойно дойдет до коня, осмотрит его и сообщит всем присутствующим, что Марлоу болван, потому что Демон лишь перебирал копытами, да косился темным глазом на приближающегося мужа. Потом, в одно мгновение все изменилось, заставив меня испуганно вскрикнуть, а Марлоу почти оттащить меня за локоть от разворачивающегося действа. Демон всхрапнул, дернулся раз, другой, а затем вырвался из удерживающих его пут, поднявшись на дыбы. Копыта прошлись в опасной близости от головы подобравшегося уже достаточно близко Рейфорда, а изо рта у лошади пошла пена. Виконт грязно выругался и отпрыгнул, уходя из-под нового удара. Демон, будто чуя в Рейфорде угрозу снова забился, пытаясь попасть по нему копытом, когда раздался свист кнута, опустившегося на спину взбесившегося животного. Демон обиженно заржал, еще больше пуская пену, и попятился к конюшне, где его снова исхитрились поймать конюхи. Рейфорд снова выругался и подошел к нам:
- Полагаете, он болен? - Грэм внимательно оглядел меня, будто опасаясь, что лошадь могла меня задеть.
- Мои люди утверждают, что здоров, хотя и им с трудом удалось его осмотреть, - Марлоу пожал плечами. - Я думал, вы мне поясните, в чем дело.
- Похоже на то, что он сошел с ума, - Рейфорд с сожалением встряхнул головой. - Я верну вам деньги. Лошадь придется застрелить. Она больше ни на что не годится.
Я знала то, что сейчас произойдет. Марлоу кивнет и прикажет принести оружие, а Грэм лично позаботится о том, чтобы конь больше никогда не вздохнул. Как-то раз я наблюдала похожую картину, когда одна из наших лошадей повредила спину при падении. Рейфорд не рассуждал в такие моменты, он только действовал. Я снова посмотрела на беседующих мужчин, обговаривающих еще какие-то мелкие дела, и сделала шаг в сторону Демона. У меня была догадка, что произошло с конем, и я намеревалась ее проверить. Мне жаль было это гордое, непокорное животное, которое боялось людей. Я могла его понять. Люди - самые страшные создания Бога.
