Танец и в самом деле оказался хорош — природа не обделила Люси пластикой и гибкостью, а курсы отточили эти качества, придав им определённый шарм. Возможно, именно поэтому парни не сразу заметили, что с костюмом подруги происходят странные метаморфозы — он стал уменьшаться. Сначала укоротилась длина, затем между юбкой и лифом замелькала полоска обнажённой кожи, которая постепенно становилась шире. Создавалось впечатление, что Люси просто отрывала куски ткани от платья.

— Интересно, а оно потом обратно соберётся? — вполголоса спросил Гажил.

— А то! — хохотнул Нацу. — Там же обычные молнии, сшитые друг с другом. Захотел сделать покороче — отстегнул, подлиннее — пристегнул. Платье-трансформер!

— Как же в нём по улице ходить? Любой ведь может подойти и снять его с девушки! — ужаснулся Фрид.

— С Харт не забалуешь, — успокоил его Рэдфокс. — Можно и без рук остаться. Или фингал заработать.

— Твой подарочек? — зашипел на Драгнила догадливый Рат — он вспомнил, как Нацу в бутике перед уходом куда-то убегал. — И чем оно лучше наших?

— Тем, что Люське понравилось, — показал ему язык Драгнил.

— Тихо вы! — цыкнул на не в меру разговорившихся друзей Нанагир. — Потом подерётесь.

Между тем танец явно подходил к концу. Люси сделала несколько па и оказалась рядом с Локи. Под последние аккорды, которые очень напоминали клацанье зубов, она, резко шагнув вперёд, занесла ногу с намерением поставить её на стул. Стар, дёрнувшись, едва успел отодвинуться и развести колени, инстинктивно прикрыв руками самое сокровенное. Магнитола ещё раз проклацала и замолчала.

Несколько минут в комнате царила полная тишина, которую неожиданно нарушили странные звуки.

— Бикс, — обратилась к другу, старательно закрывавшему лицо ладонями, Люси, — я понимаю, мужская солидарность и всё такое, но Локи жив и здоров, так что повода устраивать истерику нет.

— Я не из-за этого, — просипел Марионетт. — Просто туфельки твои наконец рассмотрел. Скажи, это Орга тебе материал поставлял? Скольким же его пациентам пришлось потом протезы ставить?

Больше ничего он произнести не смог, согнувшись пополам от хохота. Парни, заинтригованные этой тирадой, наперегонки бросились рассматривать обувь танцовщицы, поочерёдно присоединяясь к Биксу. Причиной повального веселья стали очаровательные зубки, украшающие подошву и шпильки.

— Не, — успокоившись, помотал головой Нанагир. — Мы столько и за год не надёргаем. Но теперь я знаю, что можно с ними сделать.

— Я к тебе на приём больше не приду! — возопил Гажил, и так без охоты посещающий дантиста. Только то, что по другую сторону машины со сверлом стоял Орга, немного примиряло смелого панка с необходимостью подставлять свои зубы под это пыточное орудие.

— Об этом надо у Бастии спрашивать, — внёс рацпредложение Нацу. — Он их продаёт, значит, должен знать, откуда эти зубки взялись.

— Может, вы наконец перестанете обсуждать мой наряд и скажете пару слов про танец? — надула губки Люси.

Все дружно повернулись к Локи.

— Танец… — неуверенно начал тот. — Танец… очень даже ничего…

— Ага, — не удержался Марионетт. — Особенно в конце. Хорошо, что эти туфельки и в самом деле клацать, как челюсти, не умеют.

— Отлично! — обрадовалась Хартфилия. — Значит, ты выступишь со мной, Локи? Мне обязательно нужна пара. Нужно лишь подобрать тебе костюм — что-нибудь эротическое: латексные штаны, футболку-сеточку, ошейник с шипами…

— Про кляп и наручники не забудь, — подсказал Гажил.

— Точно! — подхватила Люси. — Завтра же поедем в специальный магазин и всё подберём.

— Боюсь, ничего не получится, принцесса — у меня съёмки всю эту неделю, — проблеял побледневший Стар — вряд ли подруга ограничится просто покупкой, она ещё и примерить заставит. Прямо в магазине. — Следующую тоже. И вообще всё до конца года расписано.

— А как же конкурс? — опечалилась Хартфилия. — Может, кто-нибудь другой?..

Она повернулась к ребятам. Те отчаянно замотали головами, старательно придумывая отговорки посерьёзнее.

— Знаешь, принцесса, ты и без этих танцев хорошо двигаешься, — поспешил успокоить расстроенную девушку Локи. — Лучше любой модели.

Парни дружно подтвердили слова Стара и предложили отметить окончание танцевальной карьеры подруги в ближайшем кафе. Возражений не последовало.

***

Следующим, кто был вынужден выбросить белый флаг, оказался Фрид. После первого же занятия горящая энтузиазмом ученица беззастенчиво припахала зеленоволосого любителя литературы подбирать ей рифму для корявых двустиший, которыми она сыпала к месту и не очень.

— Где моя большая ложка? — начинала Люси, накрывая на стол. — На обед у нас…

— Картошка! — откликался Джастин.

— Мне не нужен тёплый плед, — спрыгивая по ступенькам, декламировала Хартфилия. — Я куплю…

— Велосипед, — бубнил спешащий за ней Фрид.

— На окне сидела кошка, — тискала питомца девушка. — Жалко, лысая…

— Немножко, — с опаской поглядывал на Лаки Джастин — котяра, жмуря умные янтарные глаза, то втягивал, то выпускал огромные когти, словно намекая: рифма должна понравиться не только его хозяйке.

Постепенно подобная забава вошла у друзей в привычку, и Фрид подбирал слова почти на автомате, даже не задумываясь. Что и сыграло с ним в конце концов злую шутку.

В тот вечер компания собралась у Люси в усечённом составе: кроме хозяйки дома и Лаки в комнате, исполняющей роль гостиной, сидели Фрид, Нацу и Локи. Первый увлечённо читал, второй устанавливал на компьютер очередную нужную программу, последний просто скучал. Хартфилия хлопотала на кухне, желая порадовать друзей чаем с плюшками. Когда всё было готово, она окликнула парней, приглашая к столу. Джастин, так и не нашедший в себе силы оторваться от книжки, пришёл вместе с ней. Люси, пододвигая ему чашку, выдала очередной «шедевр»:

— Как приятно выпить чаю! С ним я долго не…

— Кончаю, — потянувшись за печеньем, выдал Фрид. Громко звякнувшая чайная ложечка, выпавшая из чьих-то пальцев, заставила его поднять глаза. — Что?

— Ты понял, что сейчас сказал? — спросил у него Локи.

— Нет, — растерялся Джастин.

— Я не буду это повторять! — предупредил Драгнил.

Стар вздохнул (не заставлять же принцессу говорить такие вещи!) и, придвинувшись ближе, зашептал Фриду на ухо. Тот сначала побледнел, потом начал краснеть. Когда его щёки приобрели приятный свекольный оттенок, он жалобно выдохнул:

— Люси, прости, пожалуйста, я… я зачитался.

— Бывает, — философски пожала плечами Хартфилия, преспокойно попивая чай.

Джастин клятвенно заверил подругу, что такого больше не повторится, но уже на следующий день, подбирая очередную рифму, ляпнул ещё более ругательное слово.

— За языком-то следи! — рыкнул на него присутствующий здесь же Рэдфокс: все парни, конечно, были людьми взрослыми и крепкие выражения употребляли, но всегда старались делать это в чисто мужской компании — негоже при девушке ругаться. Мат был под негласным табу, которое всеми неукоснительно соблюдалось. И вдруг такое!

— Гаж, он же случайно! — вступилась за друга Хартфилия.

Фрид не знал, куда деться от стыда — начитанный и интеллигентный, он на дух не переносил ругательства, а тут за два дня такого наговорил! Да ещё и при Люси! Большего позора он не переживал ни разу в жизни.

В борьбе с неизвестно откуда взявшейся дурной привычкой Джастин усиленно следил за собой пару дней, но увлекающаяся натура взяла своё, и мир снова содрогнулся от очередной матерной рифмы в исполнении зеленоволосого любителя буриме.

— Вообще-то я думал, что эти курсы должны помогать человеку становиться лучше, — задумчиво протянул Орга, переваривая услышанное. — Но чтобы наоборот…

— Если так пойдёт и дальше, у нас и Лю начнёт материться, — опечалился Лахар.

— Выход только один, — многозначительно взвесил на руке объёмный том Шекспира Гажил. — Как там говорил Гамлет? Бить или не бить?

Фрид нервно сглотнул и ретировался в другую комнату, утащив за собой начинающую поэтессу.