– На стол! – приказал Галт, поджигая колбы с солнечной рудой. Помещение осветилось, и я увидела настоящую пыточную: металлические столы с ремнями для удерживания тел, крючки – маленькие, средние и огромные, ножи, банки, из которых таращились разнообразные уродцы. Курсанты и ухом не повели – видно, уже были здесь, а я не удержалась и ахнула.
– Колючка, вон отсюда! – рявкнул Галт. Курсанты переглянулись.
– Пожалуйста, можно мне остаться? Я хочу посмотреть!
Галт изумленно поднял брови.
– Да? Похоже, ты и правда сумасшедший. Тем лучше. Оставайся, только не мешай и не лезь под руку.
Курсанты ретировались, а я присела на стул. Галт осматривал труп и бормотал, записывая что-то на грифельной дощечке.
– Мужчина, рост девять ладоней, вес одиннадцать камней. Волосы светлые, на щеке шрам от ожога размером в одну треть ладони.
С одежды Меченого стекала вода, под столом образовалась лужа. Галт срезал с трупа одежду и констатировал:
– Смерть наступила от колющего удара в грудь, предположительно, кинжалом длиной в две ладони.
– Квилоном, – тихо сказала я. – Вот чем его убили.
Галт обернулся ко мне.
– Я же простил не мешать! – но тут же с подозрением спросил. – Откуда знаешь?
Похоже, придется раскрыть кое-какие карты.
– Когда я жил на севере, с семьей, у меня был друг, тоже маг, как и я. Этот тип явился к нему в дом и убил его кинжалом. Потом сбежал в Узор и спрятался. Я искал его месяц, до того как угодил сюда.
Лейтенант пронзил меня взглядом черных, как вороново крыло, глаз.
– Расскажи мне то, что утаил. Место преступления. Точное время. Детали.
– Давайте договоримся. Я выдам вам часть истории в обмен на то, что вы не будете выпытывать остальное.
– Не пойдет, – отмел мое предложение Галт. – Это не торги, Колючка. Мы расследуем преступление, и здесь любая полуправда – путь к поражению и позору.
– Тогда я вообще ничего не скажу, – уперлась я.
– Пытки? – протянул Галт, разглядывая длинный крюк, которым только что копошился в ране.
– Удар огнем? – в тон ему сказала я. – Потом сбегу.
– Благие богини! Ты несносное дитя! Говори, что знаешь. Остальное пусть из тебя капитан выбивает, а я не охотник до подобных развлечений.
Не вдаваясь в детали, я описала ему обстоятельства, при которых погиб отец и погоню, что за этим последовала. Галт прекратил мучить труп и сосредоточенно слушал.
– Твоя идея, что магия может перетечь через кинжал в другое тело, весьма правдоподобна, – заметил он.
– Не моя, лейтенант. Дягила Сардинского.
– Дягил – теоретик, исследователь металлов. А ты – живое свидетельство того, что магия отделяема от человека. И я вижу в этом большую опасность для магов. В частности, для тебя.
– Опасность?
Галт вздохнул и снял перчатки, кинув их в кювез с инструментами.
– Колючка, учись мыслить, как полицейский. Рассмотри возможные версии. Неизвестное лицо является к магу, чтобы убить его. Ты утверждаешь, хотя я и не знаю, на каком основании, что это не было местью или ограблением. Логично предположить, что Меченый собирался похитить магию твоего друга. И тут в дело вмешиваешься ты – неучтенный фактор. Убийца бежит, даже не пытаясь заколоть тебя. Я бы на его месте все-таки попробовал, дождавшись, когда ты закончишь полыхать.
– Какое счастье, что вас там не было! – проворчала я. – А то бы мне крышка.
– Вряд ли Меченый обладал большими силами, – продолжал Галт, игнорируя мое брюзжание. – И он по какой-то причине боялся огласки. Хотел сделать все по-тихому, а не вышло.
– И что это может означать?
– Сдается мне, он планировал играть в долгую. Похитить магию у нескольких человек, чтобы накопить больше сил. Для чего? Скольких он убил до того, как явился к твоему другу? Работал ли он один, или есть другие – напарник, сообщники, банда? Стоит ли за ним более сильный маг, который его убил, чтобы забрать накопленную магию?
Сказанное Галтом звучало пугающе. Квилон гораздо опаснее, чем мне казалось. Мысли метались в голове, как снежинки в ледяной круговерти метели.
– Лейтенант, а если мы ошиблись, и магию нельзя забрать? Тогда мы пойдем по ложному следу.
– Именно поэтому, Колючка, полицейские выдвигают несколько версий и проверяют все, включая самые невероятные. Завтра утром зайди к капитану, обсудим план действий.
Галт вновь натянул перчатки и нетерпеливо передернул плечами, давая знак, что мне пора уходить.
Я вышла во двор и посмотрела на звезды: вот корона Таи, полная самоцветов, а это цветок Теи, нераскрывшийся бутон. Поодаль от него мерцает воспаленный глаз Тои, следящий за живущими. Когда его веки сомкнутся, наступит конец мира. Три богини – девочка, женщина и старуха – смотрели на меня с небосвода, и я помолилась им, чтобы найти поскорее тропу, по которой приду к себе, к ответам на вопросы, от которых зависела судьба.
Тот, кто убил Меченого, мог быть другом или врагом. Если Галт прав, на магов открыта охота. Если он ошибается, Меченый получил по заслугам, и его страница в великой книге бытия навсегда закрыта. Размышляя об этом, я вернулась в казарму, тускло освещенную единственным светильником. От печи волнами расходилось тепло, курсанты спали, сотрясая храпом бревенчатые стены.
– Колючка? – пробормотал Родериг, приподнимаясь на локте.
– И ты туда же! – обиделась я. – У меня вообще-то имя есть.
– Кому оно теперь нужно? Привыкай, тут у всех клички.
– У тебя какая?
– Разрушитель.
– Ха! Так я и поверил. Может, Кашеед? Или Решето?
Родериг сел на кровати, раздумывая, не намять ли мне бока прямо сейчас.
– Вот ты как, да? А я тебе еды припас, неблагодарному.
– Давай сюда! – чуть не завопила я, отбирая у него завернутые в тряпку ячменные лепешки с тмином. Их хватило на один укус. Богини, до чего я голодна! Лепешки раззадорили мой аппетит, я начала прикидывать, как покинуть казарму незамеченной и добраться до таверны. Можно еще совершить налет на кухню, где наверняка остались продукты.
– Даже не думай, – предупредил Родериг. – За самовольную отлучку ночью – порка хлыстом. Давно не валялся голой задницей кверху?
Оценив перспективы, я решила, что надо поберечь нежные части организма.
– Чеснок, – вдруг сказал Родериг.
– Что?
– Моя кличка – Чеснок.
Я улыбнулась и натянула до подбородка шерстяное одеяло. «Убийца магов» зловеще блестел из-под матраса Родерига-Чеснока.
На следующий день комендант Кушир выдал мне полицейскую форму: серую куртку на заячьем меху, теплые штаны и подштанники, смену рубах – не из батиста, как у капитана, а из небеленого холста, высокие сапоги и шапку.
– Порвешь, будешь ходить нагишом, – сурово предупредил Кушир, разглядывая заплатки на моей одежде. Почти все вещи, что я имела, были поделками матушки Зузанны, которая перешивала для меня обноски Хойла.
Принарядившись, я с удовольствием рассмотрела себя в зеркале возле кабинета капитана. Ай да я, как возмужала! Парень хоть куда, только вот шея тонковата – стебелек одуванчика и то солидней смотрится.
– Броган! – раздался из кабинета громкий голос капитана. – Это не обсуждается!
Кажется, происходит что-то важное! Я тут же шмыгнула в кабинет. У капитана Нотиса на скулах гуляли желваки. Стоящий рядом с ним лейтенант Галт изучал природу за окном.
– Рин! – сказал капитан, меняя тон. – Мы решаем вопрос, куда тебя определить на ближайшие недели.
– Разумнее остаться в казармах, – промолвил, не оборачиваясь ко мне, Галт. – И бросить все силы на магические тренировки с Осоргом, пока он еще на ногах стоит.
– Если убийца проникнет в часть, мы можем лишиться обоих магов разом. Как бы ни была важна учеба, Осорга и Рина надо разделить.
– И ты уверен, что в своем особняке обеспечишь ему безопасность? – ехидно спросил Галт. – Тогда вспомни, какую цену мы прошлый раз заплатили за твою самоуверенность.
Капитан помрачнел:
– Мы рисковали. Войз это тоже знал.