Глава кивнул и охотно пояснил:
– Прав. Только Рик добровольно отказался от силы. Бывший Хранитель ушел из Небесной Долины с примитивными способностями среднестатистического мага, если не сказать – слабого. Это и позволило ему раствориться в толпе, затеряться среди множества ничем не приметных рас Среднего Мира.
Я недоверчиво посмотрел на отца.
– Разве такое возможно?
– Сынок, мы говорим о действительно выдающемся человеке. Он вел исследовательские разработки, занимался тестированием особенностей нематериальной структуры магического поля. – Глава вздохнул. – Как оказалось – успешно. Так что, да, для него отказ от магии стал возможен. – Я не смог скрыть скепсиса относительно услышанного, и отец тихо добавил: – Аан, я лично присутствовал при этом.
Тут возразить мне уже было нечего. Сильфы небесные, как много я не знаю о собственном родителе? Вот живешь себе спокойно, и вдруг выясняется. Ладно, у меня еще будет время, чтобы все осмыслить.
– Ты забыл сказать, что именно бывший Хранитель украл у нашего народа.
Глава Совета скривился, будто мои слова показались ему неприятными.
– Не совсем украл. Скажем так, он взял то, что отчасти принадлежало и ему тоже. Там сложная ситуация с правами получалась, никто не собирался уступать. Знаешь же, какие драконы собственники, старейшины не смогли смириться с проигрышем. Печальный итог данного противостояния тебе известен.
– Ты так и не ответил, что конкретно это была за вещь.
– Тебе знать ни к чему. – Я аж фыркнул от подобного заявления. Видимо, отец тоже понимал некоторую абсурдность последнего заявления, потому что уже мягче продолжил: – Мне не известно, что оно собой представляло, могу лишь догадываться. Но предположения настолько смелые и неправдоподобные, что если бы не долгая возня в Совете за поиски утраченного, я бы уверился в бредовости своих идей. Делиться соображениями на данном этапе не считаю нужным, дальше посмотрим на твои успехи. Все, вопрос закрыт.
– Хорошенькое дельце получается. Я похож на всесильного, видящего прошлое и будущее? Как ты представляешь мои успехи, если не говоришь, что необходимо найти?
– Не ерничай. Найти нужно любую информацию о жизни Рика после исчезновения из Небесной Долины. Остальное – моя забота. Пока требуются просто сведения касательно этого дела. Тебе незачем искать то, что мой друг так успешно спрятал, если даже Совет в полном составе не сумел добраться до желаемого.
– Угу, но что-то для отправной точки все равно понадобится.
– Держи. – Глава протянул крупный, величиной почти с ладонь, символ принадлежности к Хранителям Источника Силы. Я видел подобные атрибуты знаков отличия на нынешних Хранителях, однако этот немного отличался, своей древностью, что ли. Местами кулон потемнел, кое-где потускнели камни и вообще явственно ощущался налет прошедшего времени. – Потеряешь, убью. – Очень серьезно проинформировал отец, оторвав от созерцания подвески. Я хмыкнул.
– Не дурак, соображаю, насколько он ценный. Откуда он у тебя?
– Говорил же, маг был моим другом. Когда я понял, что он задумал, легко опередил других старейшин и наведался в его дом прежде, чем там устроили тотальный обыск. – Отец снова отрешенно посмотрел куда-то в глубь воспоминаний.
Нет, его лицо не выражало ничего особенного. Привычная сосредоточенность, прямая осанка и внешне расслабленно сложенные на коленях руки. Но таковым все выглядело для посторонних, я же знал его слишком хорошо, чтобы поверить в показное спокойствие. Ему больно, по-настоящему трудно вспоминать те события. Это выдавали и чуть сжатые в упрямом изгибе губы, и легкий прищур глаз. Он сдерживал истинные эмоции, и я его понимал. Главе Совета Старейшин не пристало выставлять чувства напоказ, в нашем мире вообще подобное не слишком ценится. С близкими мы еще можем позволить себе проявлять слабость. Да и то, если закрытость не вошла настолько в привычку, что срослась с внутренним «я», если за столетия поддержки самоконтроля не утратились способности делиться переживаниями. Я спрятал кулон во внутренний карман хитона.
– Говоришь, в последний раз его видели у первой точки перехода в Нижний Мир? – пробормотал я, прикидывая, с чего начну сбор информации.
– Да. И рассчитываю, что на этот раз при возникновении… хм, непредвиденных обстоятельств ты первым делом обратишься ко мне, а не станешь проявлять поразительно нелогичное упрямство.
Я оскалился и, пользуясь все еще активным контуром тишины над помещением, нагло ответил:
– Я угодил в ловушку не только по своей вине, просчет старейшин также имел место быть. Дальнейшие действия я направлял исключительно на достижение результатов поставленной задачи, несмотря на сложившуюся ситуацию.
Да, весьма смело упрекать Совет в недальновидности, но как приятно. Никто не ожидал от людей подобной подозрительности, а в итоге в блокирующем магию ошейнике ходил я.
– Не наглей, – одернул глава. – Я закрыл на это глаза, так как ты с друзьями действительно продвинулся в поисках. Но никогда не поверю, что асурендр не мог со мной связаться и передать информацию о твоем положении. И вот интересно, по какой такой причине мой сын предпочел остаться в столь неприятном для него положении? Разумеется, кроме очевидной, – отец усмехнулся, – и официальной версии твоей истории.
– Мы закончили? – развивать скользкую тему не хотелось.
Глава кивнул. Уже на выходе из палаты Совета я услышал его голос:
– Вчера мама вернулась, соскучилась по тебе.
Я улыбнулся. Ну точно, костюм он надел не просто так, свидание намечается. Шаэрриан Стэн Акатоши по-прежнему трепетно обожает свою избранницу, сколько бы лет они ни были вместе, несмотря на все ее свободолюбивые порывы.
– Она, конечно, не дома? – Отец хмыкнул. – Понял, загляну к ней, – ответил я и вышел.
Но сначала все же заскочу домой, приму ванну и переоденусь. Завтра ждут новые дела по разгадке папиной тайны. В том, что он не сказал и половины, я не сомневался. По дороге мысленно набросал план первых шагов. Глава прав, помощь понадобится. Но отвлекать Данта не хотелось – ему без того есть, чем заняться, оно и понятно, наследник рода как-никак. А Лили… Лили я еще до конца не простил столь вероломного вмешательства в судьбу моей человечки. Взбалмошная и своенравная демоница не имела права без моего согласия звать Лису в Подземное Царство. На мой взгляд, сие равноценно пропуску на встречу со смертью. И будь Лили хоть трижды принцесса, уберечь такое слабое, наивное создание представлялось проблематичным. Но это на мой взгляд. Конечно же, сама подруга так не считала, и переубедить не смог бы никто. Да и какой смысл? Печать приглашения с руки подопечной не сотрешь, все сделано официально и согласно правилам.
Р-р-р, ощутил вновь накатившее раздражение, мне точно необходимо перенаправить внимание в другое русло. Новое задание получалось очень кстати, надеюсь, оно отвлечет от мыслей о Лисе. Неправильно и странно все у нас вышло. Почему девушка разозлилась, узнав о моей второй ипостаси? Казалось, в образе сильфида я ее более чем устраивал. Наше общение в снах подтверждало – фантома она не боится. Тогда в чем причина гневной реакции? Лишь в неосведомленности, кто именно гость ее грез? По мне, налицо полное отсутствие логики. Я же видел, она испытывала ко мне нежные чувства, потому и не собирался посвящать в тонкости драконьей физиологии. Наличие дополнительных ипостасей осложнило бы ситуацию, меня устраивало, что для Алистер я только рептилия и ничего больше.
Я долго не решался признаться себе, что попросту боюсь допустить и мысли о связи с этой девушкой. Перворожденный, представитель гордого драконьего племени и человек. Да мы и в качестве друзей-то их не рассматриваем. Впрочем, как выяснилось, рассматриваем: отец дружил с магом, действительно дружил. Оправдывая родителя, могу объяснить это лишь тем, что маг являлся универсалом, Хранителем Источника и жил в нашем мире. Но Лиса – совсем иное.
Странное дело, хрупкое создание, прочно отвоевавшее место в моем сердце, танцует с ветрами во сне. Несмотря на полное отсутствие знаний о драконьем укладе, ее сновидения посещают образы сильфов. Загадка, которую я не смог разгадать, не успел. Меня попросту вычеркнули из жизни, прямо и в грубой форме предложив исчезнуть из поля зрения упрямой человечки. Я никому не позволял разговаривать с собой в таком тоне, и уж конечно на это не имела права она – даже не равная мне. Зато ее сей факт как раз никогда не смущал.
