Кому не известна поговорка «седина в бороду – бес в ребро»? Пожалуй, только малым детям, которые, хоть их первая любовь нередко случается уже в детском садике, не только о какой-то странной седине в бороде, но и о самой бороде, как признаке совсем древней старости, ещё даже и не задумываются.

Поговорка известна практически поголовно всему взрослому населению. Только её актуальность этому самому населению по-настоящему становится понятна лишь тогда, когда «бес уже в ребре», и последствия этого, как снежный ком, превращающийся в итоге в неудержимую лавину, почему-то уж очень быстро вырастают из неуверенной и лёгкой ревности в развод и разрушение семьи…

А между тем, если заранее задуматься, почему нередко случается «бес в ребре», когда «седина в бороде», то, может, не придётся расстаться с тем, кого любишь, чтобы вступить в скоропалительный союз с тем, в чьём ребре уже давно дремлет «бес», который просто, как выразился один из героев этой повести, пока терпит…

Может, стоит понять, почему этот «бес» слишком часто «просыпается»? Да-да, часто, иначе не появилась бы поговорка «седина в бороду – бес в ребро». Поговорки ведь рождаются только тогда, когда в связи с очень уж заметной значимостью какого-то явления, людям вдруг хочется кратко и точно выразить его суть. И кто станет утверждать, что народ хоть один раз хоть чему-нибудь дал неверную характеристику? Вряд ли кто рискнёт: поговорки прошли проверку временем…

Наверное, история, случившаяся в нашей комедийной по жанру, но серьёзной по сути повести, поможет кому-то обо всём этом трезво поразмышлять и, возможно, впервые для себя вдруг обнаружить, что любовь и ревность не обязательно исключают друг друга, а главное – понять, что ревность может быть побеждена только любовью…

Часть

I

Был поздний вечер. В просторном холле большого двухэтажного особняка собрались все обитатели дома.

Глава семейства Олег Павлович удобно расположился в кресле, чтобы почитать очередную книгу из множества тех, что стояли в нескольких книжных шкафах и ещё не были им прочитаны. Он всегда, сколько себя помнит, очень любил читать, и любую свободную минуту использовал в первую очередь для чтения. Но его личная библиотека была столь обширной, что только теперь, когда из-за ставших одолевать его, к счастью, пока ещё не очень серьёзных болячек и разных недугов пришлось перестать работать, он с удовольствием принялся за не раскрывавшиеся им доселе книги.

Дмитрий, сын Олега Павловича, складывал в небольшой чемоданчик, лежащий на диване, свои вещи: сорочку, галстук, предметы гигиены, бритву.

Анна, жена Дмитрия, с беспокойным видом ходила вперёд-назад по комнате, периодически поглядывая на сборы мужа.

– Дима, ну что ж это за работа у тебя такая? – Анне с трудом удавалось скрывать охватившее её волнение. – Только приедешь из одной командировки, тут же убываешь в следующую!.. Ночуешь только дома… Ты же владелец большой сети хозяйственных магазинов, в каждом из которых есть директор. Тебе-то зачем туда соваться? Да ещё и так часто! Разве директора не справляются со своей работой?

– Анечка, ну ты пойми, у меня тридцать магазинов! И разбросаны они по всей области! Нужен постоянный контроль…

Анна нетерпеливо прервала объяснения мужа, даже не взглянувшего на неё и продолжавшего неспешно собираться в дорогу:

– Но директора ж для этого есть! А плохо работают – повыгоняй, возьми вместо них тех, кого не надо будет проверять каждый день!

– Ага – не проверять! – усмехнулся Дмитрий. – В наше время за всеми надо следить! Чуть отвернулся – уже что-то украли! Чуть проморгал – товар не тот закупили!

Олег Павлович оторвался от чтения, иронично посмотрел на Дмитрия:

– Сынок, ты плохой руководитель. Или…

– Что – или, папа? – нервно среагировал Дмитрий.

– Да так… Ничего… Думаю вслух… – попытка ответить равнодушно не удалась, Дмитрий заметил горечь в словах отца.

– Нет, ну ты думай поконкретней, пожалуйста, – повернулся к отцу Дмитрий, – а то это похоже на какой-то намёк…

– Да какой намёк… – вздохнул Олег Павлович. – Ты знаешь, я человек, далёкий от дипломатии: что думаю, то прямо в лоб и врежу, не взирая, как говорят, на лица…

Дмитрий с заметным удовлетворением возобновил сборы:

– Ну что ж, хорошо.

– Что не намёк – хорошо… – усмехнулся Олег Павлович, подумал мгновение и язвительно добавил, – а что руководитель хреновый – семечки…

– Пап, ну что ты, в самом деле! Я не хреновый! – с почти детской обидой откликнулся Дмитрий.

– А какой же?

– Да ты посмотри, как я пашу! Мало кто из предпринимателей так же детально вникает в работу своих подчинённых, как я!

Олег Павлович изучающее посмотрел на сына:

– Дима, а скажи мне, почему ты стал так, как ты говоришь, во всё детально вникать только в последний год? Ведь твоя сеть создана, кстати, при моей активной, ели не определяющей, помощи, пятнадцать лет назад? Так?

– Ну так. И что из этого?

– А то, что четырнадцать лет ты откровенно бил баклуши, непрерывно путешествовал с Аней по всему миру, чуть не каждый день посещал с ней театры, концерты, а всеми делами управлял, и надо сказать, очень успешно, твой генеральный директор… Я уже даже стал опасаться, что ты просто развратишься безделицей, и вдруг – непрерывные командировки, через сутки после прибытия из предыдущей! Сутки дома, и снова – в командировку!.. Ты год уже не был с Аней в театре!

Дмитрий неожиданно неуверенно стал оправдываться, размышляя во время коротких пауз о чём-то, что его явно тревожит:

– Не до театров мне… Тут вся жизнь – театр… Шекспир-то как в воду глядел! Кругом – один театр! И актёров – тьма…

Анна, присевшая на время разговора отца с сыном на край дивана, с надеждой оживилась:

– Димочка, так, может, давай лучше сходим?.. Как раньше… В театр… Ну их, эти командировки…

Дмитрий на мгновение замер над ещё не собранным чемоданом:

– Да может, и ну их… Не знаю… Поезжу пока… А там жизнь покажет…

– Димочка, а ты меня любишь?.. – осторожно спросила Анна.

Дмитрий, продолжая разыскивать необходимые для командировки вещи в шкафах, с удивлением хмыкнул:

– Хм, странный вопрос.

– Ну почему – странный? Ты давно не говорил мне, что любишь меня… Целый год уже…

– А что, обязательно надо об этом говорить? Разве и так не ясно?..

– Ну… раньше я слышала от тебя ласковые слова каждый день… И чувствовала себя любимой…

– А сейчас не чувствуешь?.. – встревожился Дмитрий.

– Ты пойми, Димочка, женщине нужны слова… – смутилась Анна.

– Какие-такие ещё слова? Разве того, что я делаю для тебя, мало?

– Дурачком прикидывается… – опять оторвался от книги Олег Павлович. – Мужчина любит глазами, а женщина – ушами. Слыхал?..

– Так я ж – не только глазами!.. – засмеялся Дмитрий. Лукаво посмотрел на Анну. – Или не справляюсь?..

– Да нет, почему же… – вконец смутилась она.

– Я не понял: да или нет?.. – настойчиво-игриво повторил свой вопрос Дмитрий.

– Ну да, да… – Анна стыдливо отвернулась.

– А слова он бережёт для командировок… – ехидно съязвил Олег Павлович. – А то и туда и сюда словарного запаса не хватит…

– Пап, я вот не понимаю, ты всё время на что-то намекаешь, что ли?.. – в голосе Дмитрия зазвучало раздражение.

– Говорю же – дурачком прикидывается… Всё ты понимаешь…

– Пап, ты осознаёшь, что сейчас ты напрямую обвинил меня в том, что у меня есть любовница?!..

– Да? Странное заявление… Даже и не думал… Я ведь имел в виду, что ты сотрудникам своим в любви изъясняешься практически непрерывно… Командировки-то длинные… Сколько слов требуется… А дома уже, без тавтологии чтоб… помалкиваешь…

Ирония отца задела самолюбие Дмитрия:

– Нет, папа, давай уж поставим все точки на и! Если в чём подозреваешь меня, скажи прямо! К чему тут эзопов язык? Мы же мужчины…

– Мы-то мужчины… – вздохнул Олег Павлович. – А в любви нуждается женщина… – подумав секунду, умиротворяюще посмотрел на сына. – Ну ладно, сынок, не переживай, я пошутил. Ты же знаешь, я люблю подколоть, дай только повод…