Этот короткий и бурный роман завершился браком по расчету, и счастливое молодое семейство начало плодить потомков, зачастую не смотря по сторонам и совершенно не задумываясь о последствиях.
"Между первой и второй - перерывчик небольшой". Это не только про пьянки, это и про войны, если что. Но именно данный перерывчик оказался весьма продуктивен и полезен - ветераны Великой войны, которые не убились об вражеские траншеи, успели немного подумать и подвести итоги. Итоги эти были весьма оптимистичны - смертоубийственные штуковины прогрессируют с небывалой доселе резвостью. А значит, и убивать их тоже надо быстро и сразу.
И вот тут как раз и потребовалась вычислительная техника - массовая, дешевая и доступная к освоению мобилизованным папуасом из дальнего зажопья (в какой стране оно бы не находилось). К счастью, зажопье (в какой стране оно бы не находилось) становилось все менее дальним, а папуасы - все менее папусистыми и уже не шарахались от паровоза с криками "Шайтан! Изыды, нечистая сила!..". Техника раскидывала свои щупальца все шире и шире, людей, способных совладать с радиоприемником, становилось все больше - рано или поздно количество должно было перерасти в качество.
Но мало хотеть и мочь - надо бы еще и иметь. С этим в разных странах было совсем по-разному. Где - то перестали быть диковинкой стиральные машины, пылесосы и телевизоры,а где - то народ пытался тлеющей лучиной зажечь "лампочку Ильича", чтобы, значить, свет давала.
Кто угадает - где компьютеры получили наибольшее распространение? Правильно - там, где на них давали деньги.
Там, где военная промышленность смогла освоить выпуск баллистический вычислителей, систем управления зенитным огнем, шифровальных машинок и инженерных табуляторов.
Все это потоком (ну ладно, не везде потоком, кое - где нешироким ручейком) потекло в войска, промышленность и даже в новоизобретенные супермаркеты. А что, вот уж где потребность в скоростных расчетах была несравненно выше, чем где бы то ни было. Ясно же: ошибется военный - то он максимум погибнет. Ошибется бухгалтер - и труба годовой премии для всего трудового коллектива. Что трудовому коллективу важнее?
Мораль проста - всякому овощу свое время и своя консервная банка. Если нет мощной промышленности - нет компа.
Если нет потребителя - нет компа. Если нет массового пользователя - нет компа. Если нет науки, способной создать технология и передать ее на завод - нет компа.
К началу Второй мировой войны все это имелось во вполне товарных количествах. Можно было начинать...
Двадцать лет мира - это большой срок. Двадцать лет мира после войны, которую и сейчас на западе называют "Великой" - это больше, чем просто двадцать лет мира. Технологический и научно - технический пинок, полученный в первую очередь Европой (а за ней и всем остальным миром, включая далекие и совершенно экзотические Сиам, Аргентину и СССР), не прошел даром. На свет успело появиться, вырости и начать клепать детишек совершенно новое посвоему менталитету поколение. Поколение людей, для которых техника сложнее лопаты - штука привычная, востребованная и незаменимая. Радио, телефон, автомобиль, холодильник, кассовый аппарат и Чарли Чаплин в синематографе стали таким же естественным фоном повседневности, какими были в свое время инквизиция, публичные казни и право первой ночи. Правда, с одним исключением - инквизиция, публичные казни и право первой ночи были доступны лишь немногим избранным везунчикам (особенно право первой ночи), то уже в конце 30-х годов во многих домах появился телевизор с Чарли Чаплиным внутри. Старики что-то ворчали, а родители, достав из холодильника пиво себе и мороженое детям (жены в этот момент пока еще непременно стояли у плиты, поскольку с эмансипацией сходу не прокатило),дружно садились перед маленьким и пока еще мутноватым домашним чудом. Плоды науки и технического прогресса стали настолько явны и доступны, что отдельные продвинутые граждане выдвинули предположение - все, не будет больше никаких войн, нет для них ни причин, ни повода, ни такого количества свободной земли, чтобы половину населения цивилизованного мира в эту землю закопать.
То, насколько они ошибались, показало совсем недалекое будущее.
Увы, оказалось, далеко не все люди нашего мира разделяли подобный жеребячий энтузиазм. Нашим миром правят циники, а в генеральных штабах сидят реалисты. Ну, то есть, почти реалисты, но военные мечтатели, утописты и романтики - это существа по- настоящему жуткие и обычными человеческими мерками не измеряемые. Что, впрочем, не мешало им вполне комфортно чувствовать себя в привычной всем остальным людям обстановке тотального технического прогресса - на беду этим самым обычным людям.
Военные и политики, в отличие от домохозяек и городских пацифистов, отлично помнили то место, в котором они закопали топор войны, и теперь искоса поглядывали на соседей - кто же первым полезет в схрон за лопатой. Как показала жизнь, можно было и не поглядывать - полезли все и сразу...
