– Хорошо, – согласился я. – Но ведь вы ни одного своего обещания не держите.

Она спросила, о каких обещаниях идет речь. Я напомнил, что в ответ на ее право задавать мне вопросы я тоже получаю право задавать свои, и она должна на них отвечать, однако она сразу нарушила эту договоренность и ни на один вопрос толком не ответила. Она надула губки, на ее лице промелькнуло выражение безысходности.

– Но я же отвечала, – сказала она скучным голосом.

– Отвечали вы не полностью, а кроме того, сами задавали мне гораздо больше вопросов, – возразил я. Некоторое время я смотрел ей в глаза, а потом продолжил: – Вы нарушили уговор, но можно все исправить. Я расскажу вам о Светлане и обо всем, что происходило в том доме. С одним условием… Вы должны со мной поужинать.

На мгновение она замерла, было видно, что девушка колеблется. Я резонно заметил, что сейчас уже вечер и все равно не удастся уехать из Подимы. Как бы то ни было, ей следует подкрепиться. К тому же думала ли она, где остановится на ночь?

– Нет, я еще не думала об этом, – призналась она. – Новости так взволновали меня, что я решила не забивать себе голову такими мелочами, как ночлег, решив, что наверняка в Подиме есть какой-нибудь отельчик или пансион.

– Есть. – Я показал ей на нелепый дом у бакалейщика. В этот момент зазвонил ее телефон.

– Мама, я опоздала на автобус, сегодня вечером приехать не смогу. Я в Подиме ради важного сюжета, осталась здесь, нашла пансион. Да, мамочка, не беспокойся. Да, конечно, я поужинаю, а завтра утром позвоню. Все, не могу больше разговаривать! Все, мама, пока. – И повторила: – Ну все, мама, пока, пока-а-а-а, целую-ю-ю-ю.

Прошло около двух минут, а девушка все повторяла: «Пока, мама!» Ясно, что женщина на другом конце провода спуску чаду не давала. Наконец, в очередной раз произнеся: «Мама, целуюююю», она освободилась.

– Мне нужно всего десять минут, чтобы приготовить великолепный ужин, – сказал я, когда мы оказались на кухне. – А вы пока взгляните на книги. Я недолго, у меня есть фуа-гра. Я открою бутылку белого.

– А что такое фуа-гра? – спросила она.

– Гусиная печень, – объяснил я. – Ее привозят из Франции. В Стамбуле продается лишь в некоторых магазинах. Это деликатес.

Она пожала плечами, не проявив особенного интереса к фуа-гра, и ушла в соседнюю комнату.

Я положил в тостер два кусочка хлеба, а из буфета достал консервированный фуа-гра, который привез мой брат Мехмед. Затем налил в бокалы основательно охлажденное белое вино. В дополнение к фуагра положил еще инжирное варенье. И пригласил девушку к столу. Она пришла, села, с кислой миной посмотрела на еду.

– Вот это и есть тот самый чудесный ужин, который вы обещали?

– Да.

Я заметил, что она смотрит на варенье. Вопрос светился в ее глазах. Я сообщил, что инжирное варенье отлично сочетается с гусиной печенью, и начал рассказывать ей о том, как едят фуа-гра. Объясняя, я взял на ножик немного варенья и намазал его на поджаренный хлеб с фуа-гра. Она сделала несколько глотков вина и поморщилась. Я протянул ей кусочек хлеба, на который намазал варенье, и сказал, что ей очень понравится. Она взяла его с большим сомнением, какое-то время разглядывала, с недоверием откусила, замерла – и выплюнула все в салфетку.

– Господи, что это? – воскликнула она. – Дрянь-то какая, похоже на испорченное сливочное масло, только коричневого цвета. Тьфу!

В самом деле, казалось, будто ее сейчас стошнит. Сам того не желая, я рассмеялся. Она глотнула еще вина, чтобы перебить вкус, но и вино ей пришлось не по нраву. «Газировка!»

– Все с ума сходят по фуа-гра, – пожал я плечами.

– Приятного им аппетита, но это жуткая дрянь.

– Теперь я не знаю, чем вас угостить, – признался я.

Девушка смягчилась:

– Можно просто брынзу с хлебом.

Я снова рассмеялся. Она удивленно посмотрела на меня.

– Вам, наверное, точно так же и сыр мой не понравится, – сказал я. – Куплю-ка что-нибудь в бакалейной лавке. Сэндвич пойдет?

– Конечно, пойдет, но давайте не будем терять время. Лучше перейдем к новостям. Бросьте вы эту еду и рассказывайте.

– Ну уж нет. Вы дали слово. Я все расскажу вам после еды, а сейчас оставлю вас одну на несколько минут.

Я отправился к бакалейщику за сэндвичем с овечьим сыром и колбасой. Стоял теплый мягкий летний вечер, море сильно шумело. На пути в бакалею до меня донесся разговор проходивших мимо рыбаков. Из него стало ясно, что завтра будет шторм. Так вот почему рыбаки вытаскивали на берег лодки. Странно – вечер накануне шторма всегда бывал тихим, теплым и приятным. Так было и на этот раз.

Бакалейщик, усы которого были тронуты сединой, заметил:

– Кажется, у вас сегодня гость! Бедная девочка долго под дверью стояла!

– Да, – сказал я. – Журналистка из Стамбула. Это по поводу того убийства.

Пока бакалейщик делал сэндвич, я спросил, свободен ли у него пансион. Как я и предполагал, комната оказалась не занята.

Сэндвич девушка съела с аппетитом. Затем мы пили кофе в Комнате Убийств, которая была просторнее других, и я рассказал ей об Али, Арзу и Светлане.

Она спросила меня, как я понял, что Светлана влюблена в Али.

– У меня, – сказал ей я, – есть привычка, которой не мешают ни чувства, ни эго. Возможно, вы заметили – я наблюдаю за всеми и за всем. Многие слишком сильно заняты своими чувствами и собственным эго. Они не интересуются другими людьми. А я интересуюсь.

Было видно, что девушка не верит мне; ее глаза говорили: «Оставь ты уже эти россказни, переходи к делу!»

– Давайте проведем эксперимент, – предложил я. – Например, я попытаюсь узнать вас.

– Ой, ну хватит уже ваших приколов!

Все эти молодежные словечки и присказки, несомненно, сохранились у нее с университетских лет.

– Помните, я спросил, есть ли у вас возлюбленный, а вы рассердились. Теперь я больше не задам этот вопрос, потому что ответ и так знаю. Возможно, вы с кем-то и флиртуете, но серьезных отношений у вас ни с кем нет. Это несложно понять. Из вашего телефонного разговора я узнал, что вы живете с родителями и постоянно отчитываетесь о том, где находитесь. Кроме них и ваших коллег по газете, вам никто не звонит, да и вы не посчитали нужным кому-либо сообщить, что на ночь останетесь здесь. Некоторое время назад вам пришло сообщение, но вы даже его не открыли. Значит, вы решили, что это неважно. Если бы у вас был возлюбленный, он бы постоянно вам звонил. А может быть, даже приехал сюда.

– Мы что, сейчас о моей личной жизни речь ведем? – возмутилась девушка. – Вам-то какое дело? Я не стану вам отвечать. Кто вы такой? Может, у меня есть возлюбленный, а может, и нет, может, вот-вот будет, может, совсем никогда не будет! Вам-то какое дело? Просто удивительно!

– Ладно, – сказал я. – Продолжу-ка я свой рассказ. Поведаю вам о жизни в доме Али.

– Расскажете о Светлане?

– Я бы уже давно вам о ней рассказал, если бы вы в прошлый раз не разозлились и не ушли.

Сказал я ей следующее:

– Светлана получила хорошее образование. Однако эта красивая женщина, разочаровавшись в любви, решила начать новую жизнь. Она с большим трудом зарабатывала на хлеб. Разве легко ухаживать за пожилыми, убирать за ними? Разве легко выносить за больными стариками утку?

– Я предпочитаю, чтобы вы говорили только о том, что касается нашей темы, – перебила она.

– Но я и говорю о том, что касается нашей темы, – возразил я. – Я как раз подхожу к самому главному, вы лучше послушайте. Ни с того ни с сего эта образованная красивая женщина оказывается в Подиме, и фирма по подбору персонала отправляет ее в дом Али. В этом доме живет молодая, намного моложе нее, красивая, но капризная женщина. Она живет с образованным и творческим человеком. Светлана может говорить с Али о литературе, о политике, о жизни, о живописи, но Арзу она считает невероятно безголовой, невежественной и совершенно не заслуживающей счастья. Она считает ее бестолковой необразованной дурой, которая единственное, что смогла, – заполучить богатого мужа. Сверх того, Арзу очень грубо обращается с домашней прислугой, нередко и Светлана слышит в свой адрес разные унизительные слова. А тем временем Светлана обязана смотреть за ее ребенком. Время от времени она думает о том, что не Арзу, а именно она заслуживает такого дома, такого мужа и такого милого ребенка. Часто она вспоминает своего прежнего возлюбленного, который оставил ее из-за такой же глупой женщины. Со временем она начинает воспринимать Арзу как препятствие. Кроме того, она замечает, что Арзу часто исчезает из дома, то есть обманывает Али. Мы находимся в маленькой деревне, здесь невозможно что-либо скрыть, поэтому Али обо всем знает. Однажды днем, когда Арзу снова уходит из дома, между Светланой и Али происходит сближение, и они занимаются любовью в супружеской кровати. В этом занятии любовью важную роль играет не столько привлекательность Светланы, сколько желание обманутого мужа отомстить. С того самого дня дело приобретает опасный оборот. Светлана, которая уверена, что Али в нее влюблен, верит: если Арзу исчезнет, она в мгновение ока получит ту жизнь, о которой мечтала. У нее будут прекрасный дом, любящий муж и сын. Она вырастит маленького Эмира, которого очень любит, как собственного сына. Единственное условие – исчезновение Арзу. Ее ненависть к Арзу растет с каждым днем, захватывая все ее существо, словно сорняк. Теперь у нее единственная цель в жизни – избавиться от этой женщины. Ночь перед убийством, когда в доме были гости, Светлана проводит в комнате ребенка и слышит оттуда голоса развлекающихся гостей и веселый громкий смех Арзу. Затем наступает тишина, и Светлана понимает: дом опустел. Воспользовавшись тем, что малыш уснул, она на минутку выходит из комнаты, чтобы спуститься на первый этаж и налить себе на кухне стакан молока, однако, спустившись в гостиную, видит на ступеньках пьяную Арзу, сидящую с бокалом шампанского, прислонившись головой к перилам. Арзу начинает задирать Светлану. Спрашивает ее, почему та ушла из комнаты, почему оставила ребенка одного. Светлана отвечает, что Эмир крепко спит, а она отлучилась только на минутку, чтобы налить себе молока. Однако Арзу ничего не слышит и выходит из себя. Светлане нужно знать свое место, ей нельзя спорить с хозяйкой дома. «Я тебя наказываю, – кричит Арзу, – немедленно поставь молоко и иди наверх». Арзу топает ногами. Светлана молчит и спокойно пьет молоко, как будто ничего не слышит. Это окончательно выводит Арзу из себя. «Я знаю, какая ты дешевая шлюха, – кричит она, – как вертишь хвостом перед моим мужем. Немедленно убирайся из этого дома, сию секунду, не дожидаясь утра, собирай свои манатки и убирайся! Я сотню таких служанок, как ты, найду. К тому же работящих, честных, а не таких проституток, как ты!» Светлана открывает ящик, достает хлебный нож, ничего не говоря, идет к ней. Внезапно вопль Арзу прерывается, она понимает, что лежит на полу из-за сильного удара Светланы. Глаза ее полны ужаса. Поднявшись, она в панике пытается бежать наверх, однако Светлана настигает ее на первых ступенях, хватает за волосы, а затем вновь ударяет ее ножом. Пять, десять или двадцать раз – она не замечает. Кровь капает на мраморный пол. Опыт медсестры подсказывает Светлане, что Арзу умирает, и, схватив нож, она бежит в детскую. В комнате она прячет нож под кровать крепко спящего Эмира, затем направляется в ванную, торопливо принимает душ и при этом внимательно проверяет, чтобы на ней не осталось волос Арзу, а под ногтями – ее кожи. Через некоторое время внизу раздаются крики. Светлана спускается и делает вид, что растеряна и страшно напугана. Нож на следующий день она уносит и закапывает в лесу. Что случилось? Что вас так поразило?