- Ты тоже таким был, - с трепетом говорил отец, на что я отвечал:

- Я был красивее, - и уходил.

    Мое поведение было всеми объяснено как ревность, а ни хрена подобного, это не интерес к детям. Я ненавижу этих маленьких слизунов, которые постоянно орут, срут и писают тебе на футболку (как делала это Кристина, но только она была моим самым любимым младенцем ). Когда мне было восемнадцать, а ей уже тринадцать, я увидел ее как-то. Мы с отцом приезжали во Флориду, он хотел заскочить к ним, но я настоял на том, что сейчас им не до этого, маленький ребенок и все дела. Он согласился, хотя с неохотой в голосе. Тогда меня это так выбесило, я разозлился и оставил его одного. Я шел по улице и увидел ее, она сидела на скамейке, ее лицо было все красным, она плакала и жаловалась кому-то по телефону, что ее снова оставляют с сестрой наедине, она говорила, как она ненавидит то, чем они занимаются. Тогда я встретился впервые с ее черными глазами, они были настолько карими, что казалось, у нее две черные дыры. Она с интересом посмотрел на меня, вытерла слезы и у нее на щеках появился румянец. Я до сих помню тот день. Мой секс впервые произошел с проституткой. Я был зол, что тогда, когда я ее увидел мною завладело чувство желания хорошенько ее отыметь, чтобы она кричала мое имя в слезах, но черт подери, ей тринадцать! Я ненавидел себя за то, то малолетка залезла мне в голову с самого еще своего рождения.

   После, еще неделю, когда мы прибывали в этом городе я видел постоянно ее на этом месте и прятался как дурак, чтобы снова увидеть ее глаза, которые так впитывали чужую боль, обращая в свою. Эта маленькая сука заставила меня выглядеть полнейшим идиотом. Я ревновал, когда видел ее с коляской и каким-то мальчишкой. Мне хотелось отвезти от нее этого утырка куда ни будь подальше и бросить как ненужного пса. Это глупое состояние меня бесило! Потом мы уехали и все оставшиеся три года я ее не видел. Кроме того дня, когда она узнала о смерти родителей. Мое оповещение нашли раньше. Раньше за два дня. Я тогда стоял у нее под дверью и слышал, какие вопли раздавались из квартиры. Я винил себя за то, что хотел забежать к ней в квартиру и успокоить ее, черт возьми, какой идиот! Она заслужила это. Она даже не знала, что в той лавине погиб и мой отец. Конечно она не знала, она толком его не видела, а черт его знает почему она его не видела.

   Чувство злости и возбуждения брали надо мной верх. Я хотел ее, когда она кричала, представляя, как она будет кричать подо мной, с того момента, желание отыметь ее стало только больше и вот, я стою возле ее сестры и замечаю между ними сходство. Фигура, строение глаз, такой же нос. Если бы я не знал кто это, я бы подумал, что это ее дочь. Сейчас я не понимал, как я хотел отыметь ее, когда она рыдала над смертью родителей. У меня просто едет крыша. Я не хотел этого делать. Не хотел причинять ей боль, черт возьми, эта девчонка со своей сестрой дорога мне! Но Шира, со своим поручением, тайну которого она открыл мне заставило меня так поступить. Так ее сестра будет в безопасности. Все будет у них хорошо, это заставит их уехать.

   Я был в надежде, что хоть кто-то догадается в чем тут подвох, надеялся в самой Мэлоро, она постоянно смотрела на меня влюбленными глазами, в которые не возможно взаимно не посмотреть также, я хотел, чтобы она перестала так смотреть. Я хотел настроить всех против ее, чтобы она уехала, чтобы я перестал чувствовать к ней что-то, чтобы я перестал выслеживать ее, но теперь, я хотел, чтобы она уехала, потому что ей грозит опасность. Я хотел, чтобы она поняла, что ей не место в этом городе. Тут есть человек опаснее меня, когда я в гневе. Он способен на многое и между нами есть одно общее – она. Мы оба ее любим и хотим для нее лучшего, только вот, он хочет это сделать путем ее страдания и боли физической, а я хочу, чтобы она поняла самостоятельно, что ей не место тут. Но каждый раз ее тянет ко мне как чертов магнит, какие-то на хрен феромоны я излучаю? Зачем она идет ко мне, когда я хочу наоборот ее оттолкнуть. Все это мой взгляд. Я не могу ничего поделать с ним, даже когда я очень сильно стараюсь, она видит в нем что-то и это меня раздражает больше всего. Я хочу попросить ее перестать, но не могу, наслаждаясь ее голосом. Она чертов никотин для меня.

    От этого я мог избавиться только благодаря одному человеку. Я был уверен – она меня ненавидит, но вот ради своей подруги она готова на все. Я разыскал номер этого человека у себе в телефоне и нажал на вызов. Буквально два гудка и я слышу голос по ту сторону трубки:

- Ты какого хрена творишь, Дуглас! – Мне пришлось отодвинуть телефон от уха, чтобы не оглохнуть.

- У меня нет времени с тобой сплетничать, дорогуша, у меня к тебе есть дело.

Глава 37 "Розали"

Если было все так, как говорит Киллиан, то она была в полнейшей жопе!

   Привет, меня зовут Розали. Мне восемнадцать, моя специальность архитектор-реставратор и я впервые увидела Мэлоро, когда она помогла мне со всем дерьмом, который делал Киллиан. В первый же день я знала кто она. Уж поверьте, все, кто раньше знал и дружил с Киллианом Дугласом знают ее как ужасно глупую девочку. Благо я с ним больше толком и не общалась, поэтому, я изначально увидела в ней черты доброты и невинности. Она помогла мне несмотря на опасность о которой она не знала всю жизнь. Если быть честной - я бы наверное не хотела общаться с ней только из-за того, что я не достойна ее внимания, но по-другому я не могла. Я не могла оставить ее одну.

Мне жаль, что когда она говорила о том, что не заслужила такого обращения - она была права и никто из нас не осмеливался сказать ей правду. Мы все знали кто такая Меара Гамильтон, кто такая Кристина, кто такой покойный отец Киллиана. Никто не говорил, потому что думал, что так будет лучше, но лучше делали мы только для себя. Она нам не простит.

  Я сидела возле бабушки. Она уснула. Я отошла подальше, а затем вообще вышла на улицу. Мне нужно было бежать. Взять машину и бежать. Мама меня поймет и бабушка… Я стала названивать Мэл.

  Трубку никто не брал, даже Перси с Юстасом. Чтобы меня не волновать или чтобы скрыть правду, что-то с ними происходит?! Я хотела знать правду, но у меня случился сильный толчок в животе и я присела на лавочку, согнувшись пополам. Ко мне подбежала мама.

– Милая, что такое? - Она положила руку мне на живот и я голову ей на плечо. От ее прикосновений так тепло. Я задумывалась уже пару месяцев, какого Мэлоро без таких объятий.

– Больно, - шепчу я и неожиданно для себя заливаюсь слезами.

– Мое солнышко, - мама обнимает меня и начинает качать. – Когда я была беременна тобой, ты тоже сложно мне давалась, - я шмыгнула носом. Живот начал потихоньку отпускать. – Перестань думать о плохом, с ней все будет хорошо. - Мама знала ситуацию с Мэлоро.

– Мне ужасно стыдно, что пришлось скрывать от них всех нашу связь со Скоттом, - честно признаюсь я и смотрю матери в глаза. – Мне стыдно, что я беременна от него, а он сейчас там и Бог знает что он думает обо мне…

  Мама тепло мне улыбнулась и взяла за руку. На ее лицо светило солнце, легкий ветерок обжигал прохладой ее красные щеки. Вот мой эталон нежности и красоты. Моя мамочка.

– Дело ведь не в Скотте, верно?

 Верно. Мама всегда понимала меня.

– Не в том, что ты беременна и не в том, что ты не сказала кому-то о беременности. Ты переживаешь за Мэлоро, я понимаю, - мама кивает и вкладывает в руку мне ключи. – Я думаю, ты не успеешь, но попробовать стоит. Я собрала тебе нужные вещи. Постарайся сохранить все, что у тебя внутри, я хочу стать бабушкой, - мама целует меня в лоб и я благодарно обнимаю ее, заливаюсь слезами. Наверное, первого, кого я об этом оповещу - будет Мэлоро. Я оставлю ей голосовое сообщение.

  Я нажимаю на педаль газа и мчусь по быстрее туда, где мне нужно оказаться.

  Мне всегда хотелось иметь сестру, и всегда я жаловалась маме на это, теперь, мне кажется, я нашла целых две. Я не понимала, почему Мэлоро и Бони могут оказаться для кого-то такими дорогими и бесценными людьми, что они будут делать для девочек все и теперь я поняла - они открытые и искренние, а Флоренс таких не любит. Тут все лживые и ужасные люди, которые заслуживают только смерти. Я ненавидела все, что с ним связано.