«Джулиана не получила и десяти приглашений за весь прошлый год, не то что за неделю, но мне же нужно как-то выразить свое удивление и объяснить, почему вы ее до сих пор нигде не встречали. Немножко везения – и вы вполне поверите моей болтовне» – именно эта тирада соответствовала бы действительности, произнеси ее леди Скеффингтон вслух, а не про себя.
Но лорд Мейкпис, похоже, не был так доверчив.
– Действительно? – уклончиво пробормотал он голосом человека, в котором боролись вежливость, раздражение и недоверие. – Она, наверное, очень странная… гм… необычная девушка, если не любит… развлекаться.
– Я не говорила ничего подобного! – поспешно возразила леди Скеффингтон. Джулиана больше всего на свете любит балы и званые вечера.
«Да Джулиане легче выдернуть зуб, чем ехать на бал», – мысленно добавила она.
– Я убеждена, что вы просто идеально подходите друг другу.
«Я хочу поскорее сбыть ее с рук и выдать замуж, мой дорогой, а вы во всех отношениях подходящий жених: зрелый мужчина, имеете благородное происхождение и соответствующее состояние» – именно так следовало понимать признание леди Скеффингтон.
– Она совсем не из тех нахальных особ, которых сейчас можно встретить на каждом шагу.
«Она и пальцем не пошевелит, чтобы хоть как-то постараться понравиться».
– С другой стороны, у нее есть определенные достоинства, которых мужчина не может не заметить.
«Чтобы быть спокойной на этот счет, я заставила ее надеть это открытое платье, хотя, если говорить честно, оно больше подошло бы замужней женщине без предрассудков, чем восемнадцатилетней девушке».
– Конечно, она девушка скромная. «Но вы не смотрите, что у нее такое декольте – даже и не пытайтесь к ней прикоснуться, пока не попросите руки».
В конце концов стремление лорда Мейкписа отстоять свою свободу возобладало над представлениями об учтивости.
– Леди Скеффингтон, я, к сожалению, должен вернуться в зал. Мне кажется, я танцую следующий танец с мисс Топем.
Сознание того, что добыча ускользает от нее, да еще в руки самой популярной невесты сезона, заставило мать Джулианы сделать ответный удар: то, что она сказала в следующую секунду, было самой беззастенчивой ложью из всего, что она говорила прежде, пытаясь сосватать свою дочь. Тут же, без всякого стыда выдумав какие-то несуществующие отношения между Джулианой и самым завидным женихом в Англии, она заявила:
– Мы тоже возвращаемся на бал! Кажется, сам Николас Дю Вилль пригласил мою дочь на следующий вальс!
Леди Скеффингтон, должно быть, поспешила за убегающим лордом, потому что их голоса стали удаляться.
– Мистер Дю Вилль все время оказывает нашей дорогой Джулиане особые знаки внимания. И мне не без основания кажется, что и сюда он сегодня приехал единственно ради того, чтобы провести с нею несколько минут! Нет, действительно, сэр, это правда, хотя мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь, кроме вас, узнал об этом…
А в это время за следующим поворотом лабиринта хозяйка загородного дома, очаровательная молодая вдова барона Пенуоррена, обнимая за шею Николаса Дю Вилля и заглядывая ему в глаза, со смехом прошептала:
– Только, пожалуйста, Ники, не говорите мне, что леди Скеффингтон действительно уговорила вас танцевать со своей дочерью. Кого угодно, только не вас! Если ей удастся добиться вашего согласия, то вы не сможете войти ни в одну гостиную Англии, не спровоцировав при этом изумленного шепота или язвительных замечаний. Если бы вы не пропадали целое лето в Италии, вам было бы известно, что среди холостяков уже стало своеобразным развлечением дразнить эту мерзкую особу, делая вид, что они поддаются на ее уговоры. Я говорю совершенно серьезно, – предостерегающе продолжала Валери, поскольку он лишь слегка улыбнулся в ответ на ее тираду, – эта женщина готова на все, лишь бы заполучить богатого женишка для дочери и укрепить свое положение в обществе! Буквально на все!
– Спасибо за предупреждение, моя дорогая, – сухо ответил Ники. – Я был представлен супругу леди Скеффингтон лишь перед самым отъездом в Италию. Но я и в глаза не видел ни матери, ни дочери и тем более не давал никаких обещаний танцевать с ними.
Валери с облегчением вздохнула.
– Я и мысли не допускала, что вы могли так глупо себя повести. Джулиана действительно необыкновенно симпатичное создание, но она совершенно не в вашем вкусе. Это слишком юная, неискушенная девица, а кроме того, у нее странная привычка прятаться за занавесками или что-то в этом роде.
– Похоже, она очаровательна, – усмехнулся Ники.
– Ну, по крайней мере она совершенно не похожа на свою мамашу. – Валери замолчала и красноречиво передернула плечами, давая понять, насколько ужасна эта особа. – Леди Скеффингтон так страстно желает войти в высшее общество, что готова на любые унижения. Если бы она не была столь бесцеремонна и честолюбива, то казалась бы просто жалкой.
– Если не сказать бестолковой, – добавил Ники, теряя в конце концов терпение – беседа непомерно затянулась. – И какого черта вы пригласили их на маскарад?
– Мой дорогой, – со вздохом сказала Валери, нежно поглаживая пальчиками его подбородок с той фамильярностью, которую допускают лишь очень близкие отношения, – да потому, что в это лето маленькая Джулиана каким-то образом познакомилась с новой графиней Лангфорд и с ее невесткой – герцогиней Клеймор.
В начале сезона графиня и герцогиня высказали пожелание, чтобы малышка Джулиана была принята в свете, а сами тут же укатили в Девон вместе со своими мужьями.
Поскольку никто не хочет раздражать Уэстморлендов, а леди Скеффингтон, напротив, раздражает всех нас, то мы и ждали последней недели сезона, чтобы выполнить свой долг и хотя бы куда-нибудь их пригласить. К несчастью, среди нескольких десятков приглашений, которые леди Скеффингтон получила сегодня, она выбрала именно мое – вполне возможно, потому, что увидела среди приглашенных вас.
Внезапно она замолчала, пораженная восхитительной догадкой.
– Всем страшно интересно, каким образом Джулиане и ее несносной мамаше удалось познакомиться с графиней и герцогиней, но – бьюсь об заклад – вы знаете ответ! Я права? Ходят слухи, что вы, еще до замужества обеих дам, были с ними в довольно близких отношениях.
К удивлению Валери, выражение лица Николоса стало сдержанным и холодным, а в голосе послышалось отчуждение. – Уточните, что вы подразумеваете под «довольно близкими отношениями», Валери.
С запозданием осознав, что невольно вторглась в запретные пределы, Валери поспешно сделала шаг назад, на нейтральную территорию.
– Я только хотела сказать – все знают, что вы в дружбе с обеими дамами.
Николас принял ее предложение пойти на мировую легким кивком и позволил ей достойно отступить, но все же многозначительно добавил:
– Их мужья – тоже мои близкие друзья.
Это было явным преувеличением. Он был на дружеской ноге со Стивеном и Клейтоном Уэстморлендами, но никто из обоих мужчин не был в особом восторге от того, что их жены дружили с Николосом. Как со смехом признавались обе дамы, это наверняка будет продолжаться до тех пор, пока «ты, Ники, не женишься и жена не вскружит тебе голову точно так же, как мы Клейтону и Стивену».
– Поскольку вы пока не обручены с мисс Скеффингтон, – мягко поддразнила его Валери, нежными круговыми движениями пальцев поглаживая его подбородок и пытаясь вновь обратить на себя внимание, – то ничто не мешает нам сейчас покинуть сей гостеприимный лабиринт и подняться в вашу спальню. С того самого момента, как она встретила его в своем доме, Николас не сомневался, что такое предложение обязательно последует, и сейчас молча обдумывал его. У него не было никаких особых причин отказывать ей. Никаких – за исключением ничем не объяснимого отсутствия интереса к тому, что, как он знал из предыдущих свиданий, должно было за этим последовать: словно кем-то отмеренные полтора часа весьма вольных плотских утех с искусной и страстной партнершей. Этому предшествовал обычно бокал прекрасного шампанского, а заканчивалось все полстаканом еще более замечательного коньяка. После этого он должен был непременно дать понять, что ему страшно жаль, что она должна вернуться в свою спальню – «чтобы слуги не сплетничали». Все очень цивилизованно, тактично и очень предсказуемо.
