– Миссис, я просто упал со стула, играя этюд для черни.... – Произнес Вулмерт, задергав деланно от обиды подбородком и скривив губы.

– Черни – это фамилия, безголовый навозный жук, – отрезала Керк, – давай, играй…

Она поставила сумку на пол и поджала тонкие сухие губы.

Вулмерт убрал руки с клавиш и виновато опустил голову.

– Что еще? – Строго спросила няня.

– Сначала откройте подарок, он на кухне… на столе…

Миссис Керк повернулась на каблуках и прошла в кухню.

– Старая гаргулья, – прошептал мальчик.

– В банке с рисом? – Спросила она, взяв ее в руке.

– Да, миссис, я сделал его своими руками… он ваш…

Керк открыла плотную жестяную крышку. Ее глаза сделались огромными, будто пятипенсовики, она глубоко вздохнула и на выдохе прокричала: «помогите». Уголки ее рта были приподняты в дурацкой улыбке, будто на нее надели японскую маску хання и теперь она играла на сцене японского театра ноо. Из банки на воздух полезли личинки и их родители – жуки. Один из них, влажный и гладкий, сел на костлявую руку няни и та, сбрасывая его с себя, швырнула всю банку на пол. Жуки – плавунцы ринулись на свободу, разбегаясь по всей плитке в разные стороны. Теперь они больше были жуками – сухопутниками, нежели пловцами. Женщина схватилась за голову, закрываясь от жуков руками, и попятилась к стене. Ее губы что – то произносили. Казалось, будто ее выловили рыбаки и теперь ей не доставало перепонок для прыжков по земле и носа заместо жабров. Будто Керк не могла дышать кислородом на суше, так она глубоко дышала. Вулмерт спокойно встал у дверного проема и сложил руки на груди. Он смотрел в ее глаза своими холодными карими «вишнями». Уголки его рта были приподняты.

– Вулмерт, убери их отсюда… собери их всех до одного из моей кухни… – Крикнула Керк, указывая пальцем на уже пустую банку.

Вулмерт отрицательно покачал головой.

– Вулмерт Торнтон, убери этих мерзких жуков немедленно… – Произнесла она со слезами на глазах.

– Нет, миссис Манки. Они – мои друзья, вы разве забыли? Я ведь и сам мерзкий водяной жук. Да?

– Нет – нет, Вулмерт, ты не жук, отнеси их обратно, пожалуйста… – Говорила она, вставая на цыпочки, стоя в углу.

– Я не жук?! – Удивился Вулмерт. Он поднял вопросительно брови и подался вперед.

– Нет! – Крикнула она.

– И не порченое яблоко, и не безголовый навозник?

– Нет, нет, Вулмерт, нет....

– Тогда кто я, миссис Манки? – Спросил серьезно мальчик.

– Ты – человек, Вулмерт…извини меня…прости… Святой Плегмунд, убери отсюда эту мерзость…

Вулмерт улыбнулся и подошел к банке. Он осторожно брал каждого жука и личинку и клал обратно в банку.

– Еще я хотел бы вам сказать, миссис Манки, что я – человек, но не пианист, у меня до этих этюдов ваших не доходят ни ноги, ни руки, ни, если хотите, голова…

Керк закивала:

– Хорошо, Вулмерт, хорошо… ни слова больше про аппарат, обещаю…

– Ну тогда все, урок закончен, – сказал Вулмерт. Он поднялся с корточек и, вытерев руку о штанину, подал ее ей.

Она брезгливо посмотрела на его влажные пальцы, и, сглотнув ком слюны в горле, подала ему свою сухую руку в ответ.

– Вулмерт, отнеси их туда, где взял…пожалуйста, Вулмерт… – Шептала она, смотря на открытую банку.

– Отнесу, но только когда вернется мой отец, миссис Керк, обещаю. А пока они могут жить в вашей раковине в ванной, потому что они водяные жуки, разве можно жалеть воды для таких красавцев? Нельзя, чтобы они умерли, правда?

Миссис Керк смотрела широко открытыми глазами на жуков и на Вулмерта.

– Да, Вулмерт…

– Здорово, – произнес мальчик и бегом пустился в ванную с банкой.

Остаток дней Вулмерт занимался своими жуками, бегал к водоему, читал книгу Жюля Верна « Путешествие к центру Земли», которую ему дала сама миссис Керк. Вулмерт с ногами забирался в кресло и читал. Керк надевала квадратные большие очки и читала свои книги рядом с ним.

Потом приехал Пол. Вулмерт заранее сбегал к водоему и отпустил всех жуков до одного в воду, личинок посадил на стебли на берегу и запустил банку в воздух. Та взлетела вверх и плюхнулась в воду. По водной глади заходили круги. Жестянка зацепилась об илистое темно – зеленое днище водоема. « Так вот иметь дело с жуками!»: – произнес он и побежал обратно.

Когда приехало такси, Пол попросил водителя подождать его, и направился к калитке миссис Керк. Та вышла сама к нему на улицу. Открыв калитку, Керк начала что – то рассказывать Полу, разводя руками между собой и указывая в сторону водоема. Отец грустно смотрел на нее сверху вниз и в окно, где слегка заходили ходуном тяжелые тюли. Он знал, что Вулмерт подсматривал, знал, что он боялся отца. Он, не отводя своих голубых ледяных глаз от окна, скривил губы и сморщил нос, будто держал во рту горькую таблетку. Миссис Керк все говорила и говорила, а потом, вдруг, закрыла лицо руками и так стояла перед высоким сильным Полом, согнувшись, как девяностолетняя старушка. Ее плечи вздрагивали. Она плакала.

Отец забрал Вулмерта. Они сели в черный кэб и поехали домой. Отец сидел напротив водителя слева. Вулмерт сидел на заднем сидении и смотрел в окно.

– Больше мы не поедем к миссис Керк, она отказалась прийти в четверг, – произнес Пол.

– Ну и ладно… миссис Манки… – Вулмерт запнулся и уставился в окно. Назвав ее при отце Манки, Вулмерт уже понял, что он сильно влип.

– Папа, Манки – это индеец из народа апачи… – говорил виновато мальчик, – почти как Манко Инка Юпанки… он ведь тоже боролся за свободу индейцев в Америке против всех нас… он – хороший, как миссис Керк…

У Пола заходили желваки. Он глубоко вздохнул и провел красивыми длинными пальцами руки по своим белым густым седым волосам. Но ничего не ответил сыну. Вулмерт понял, что его дело труба.

Расплатившись с таксистом, Пол открыл заднюю дверцу машины и взял Вулмерта за локоть. Пройдя в дом, отец не говоря сыну ни слова, снял с крючка в холле свой армейский ремень с большой медной бляшкой, и повел сына в свою спальню. Обычно Вулмерту не разрешалось входить в комнату к отцу, эта дверь всегда была закрыта на ключ. Но теперь отец, не задумываясь, завел его за дверь спальни и запер дверь на ключ. Вулмерт стоял напротив него и во все глаза смотрел на действия отца. Тот развернулся и грубо ударил сына по лицу. Мальчик не удержался на ногах и упал на пол рядом с кроватью, больно ударив коленку. От страха, Вулмерт быстро встал с пола, в его глазах застыли первые слезинки. Он раскрыл рот, чтобы сказать «папа». Но отец толкнул его рукой в грудь и ребенок спиной упал на мягкую широкую отцовскую кровать. Мальчик живо отполз на другую сторону постели в самый угол, поджав ноги под себя.

– На живот, Вулмерт! – Скомандовал он. Пол спокойно расстегнул защелку на своих наручных часах и положил их на высокий старинный дубовый комод с зеркалом. Затем он закатал рукава своей рубашки до локтей. Вулмерт боязливо смотрел на него и на ремень с большой бляшкой, лежащий на кровати совсем рядом с ним. Пол взял ремень в свои сильные руки и снова крикнул:

– На живот! – Он придвинулся ближе к мальчику и взял его за ногу. Вулмерт проскользил по покрывалу к отцу. Руками он пытался зацепиться за покрывало или простынь. Тот быстро перевернул его животом вниз и задрал рубашку сыну.

– Штаны сам снимешь или это тоже скажешь мне сделать за тебя? – Грозно произнес отец.

– Не надо, папа, я больше так не буду, честно – честно… Сэр, нет… – Просил Вулмерт. По его щекам потекли слезы.

Отец стянул мальчику штаны и сильно ударил толстым кожаным ремнем по слегка смуглым ягодицам.

Мальчик вскрикнул и громко заплакал. Отец бил ребенка, ударяя ремнем по ногам, спине и ягодицам. Вулмерт сначала кричал от боли, но потом затих и только вздрагивал всем телом от наносимых ремнем ударов. Он кусал край наволочки и сжимал в кулаках содранное покрывало. Соленые слезы текли ему в рот. Боль прожигала всю спину и ноги, будто это он лежал на раскаленных углях в том самом камине вместо Киплинга. Он не мог считать ударов, но их было много, как ему казалось. Он слышал, как над его спиной заносился в воздухе кожаный ремень, прежде чем опуститься на его тело с громким: « шшш». Кружилась голова, губы пересохли и были солеными из – за слез. Он зубами чувствовал отцовскую подушку, дыша запахом его одеколона. Отец ругался и кричал: «ты не музыкант, значит, а кто же ты?! Кто?! Быть может, мореплаватель… шериф… путешественник… летчик?! Кто ты такой, сопляк?! Ты еще зеро… зеро, сукин сын!» Вулмерт не просил отца, не кричал, он держал зубами крепко подушку и зажмуривал глаза. Его руки все сильнее сжимали покрывало. « Мама, мне больно, мамочка, мне так больно»: – билось у него в голове.