Заметно было, что последний пункт его особенно волнует.

Бьякуя задумчиво уставился в тарелку, прожевал кусок и глубокомысленно выдал:

– Я начинаю сомневаться в своих выводах.

После чего снова принялся за еду. Некоторое время его спутники ожидали продолжения, потом Хаями не выдержал:

– Бьякуя, не тяни жилы, выкладывай!

– Дай поесть, – буркнул тот.

– Только не говори, что не можешь делать это одновременно! – Взорвался Наото. – А если попробуешь сказать, что это неприлично, я тебе тресну по шее. Мы тут совсем извелись, сидим, ждем тебя, а ты молчишь, как рыба!

– Ладно, не ори, – ровным, безжизненным голосом проговорил Бьякуя. – Расскажу.

Тут только Хаями понял, что его друг вымотан до предела, и что, будь он один, пожалуй, уже уснул бы прямо так, сидя. Ему стало стыдно.

– Тут что-то не то, – заговорил Кучики. – Кто может быть в курсе нашего задания? Капитанский состав – вполне вероятно. Может быть, Совет еще. Но из обычных бойцов… Доклад о здешних событиях поступил от корпуса разведки, а подготовкой нашей миссии занимались техники двенадцатого отряда. Вряд ли те и другие встретились, чтобы обсудить и связать между собой факты: исчезновения пустых и нашу высадку в Осаке. Тем не менее, тот, кто напал на меня, точно знал, кого он здесь встретит. Он искал именно меня. И именно в том месте.

– И что это, по-твоему, может значить? – Озадаченно спросил Хаями.

– Мы все были слишком ошеломлены гибелью командира. Настолько, что забыли даже о том, что изначально ловушка была приготовлена для меня. Кто-то очень хочет меня убить.

– Но кто это может быть?

– Понятия не имею.

– Ты полагаешь, что это тоже ловушка? – Сообразил Наото. – Устроить несколько странных случаев, чтобы выманить тебя в Мир живых, где можно спокойно и без свидетелей тебя прикончить?

Бьякуя медленно кивнул, и все надолго задумались над ситуацией.

– Но если это ловушка, – заметил Хаями, – то в высшей степени ненадежная. Как можно было предположить, что по такому пустяковому поводу пошлют именно тебя? Ты сам говорил, что подобное задание больше подходит для корпуса разведки.

– Об этом я тоже думал, – признался Бьякуя. – Складывается впечатление, что наше появление здесь было не случайно. Был выискан хоть какой-то повод, чтобы отправить нас сюда…

– Ты же не хочешь сказать, что… – перепугался Хаями.

– Подозревать Кьораку очень не хотелось бы. – Бьякуя ненадолго задумался и решительно добавил: – Нет, это совершенно дикое предположение. За гранью возможного. Он последний, кого можно было бы заподозрить. Но я обязательно выясню у него, с какой стати он решил послать именно нас на это задание.

– Может быть, все намного проще? – Предположил с надеждой Хаями. – Кто-то узнал, что ты здесь, и воспользовался случаем. Состояние нашей реяцу сейчас ни для кого не секрет.

– Но тогда, как я уже говорил, нам придется подозревать либо капитанов, либо Совет, – напомнил Кучики. – Кто еще мог знать, какую часть города мы патрулируем?

Вскоре размышления о том, кто виноват, пришлось прервать за недостаточностью данных. В самом деле, хоть весь капитанский состав поименно перебери вместе с Советом сорока шести, нет ни одной очевидной причины кому-то из них желать смерти Кучики. Если бы ответ лежал на поверхности, Бьякуя догадался бы уже давно. Гораздо более важным вопросом было – что делать. Бьякуя наконец рассказал друзьям подробности своего приключения. Пусть знают, что даже он не рискнул ввязаться в драку с врагом, это несколько охладит их пыл.

– Мы не справимся с ним даже вчетвером, – говорил он. – У нашего противника очень неплохая реяцу, наша же – на уровне рядового. Мы не должны забывать об этом. Будет очень глупо, если мы сейчас позволим ему перерезать нас, как барашков.

Ренджи, насупившись, сжимал и разжимал кулаки. Ему хотелось драки. Бьякуя некоторое время понаблюдал за ним, потом по одному ему известным приметам заключил, что ни спорить, ни заниматься самодеятельностью Абарай не станет. Оценил опасность.

Самым адекватным и разумным вариантом было бы немедленно выйти на связь с Сейрейтеем, доложить Кьораку, что группа столкнулась со слишком опасным врагом, и потому дальнейшее выполнение задания невозможно. Но этот вариант решительно не нравился Бьякуе. Раз уж получил задание, должен его выполнить, невзирая на трудности. Если так каждый будет убегать, поджав хвост, едва столкнувшись со сложностями… Будь он один, о возвращении он бы даже не помышлял. Можно превратить преследователя в преследуемого, найти этого синигами и проследить за ним, выяснить, встречается он тут с какими-нибудь людьми, или же люди здесь вовсе ни при чем. Разобраться в истинной подоплеке событий: была ли хоть какая-то правда в докладе разведчика, или же исчезающие пустые и убивающие их люди – выдумка от начала до конца. И если выдумка, то чья. Выяснить, кто заманил их в западню, было жизненно важно, ведь кто знает, сколько еще хитроумных ловушек расставит неведомый враг. Разумеется, слежка за синигами сопряжена с огромным риском: если заметит – крышка. Но Бьякуя был готов сыграть в эту игру. В конце концов, это всего лишь сражение, пусть и по новым правилам.

Вот только сейчас рядом с ним были те, чьими жизнями он не хотел рисковать. Его сестра, его лейтенант, его друг. Бьякуя очень не хотел впутывать их в свою битву. Ведь уже ясно, что все это касается его одного, и если кто-то из важных для него людей погибнет из-за него, как он будет жить с этим? Если бы можно было отослать их назад в Сейрейтей! Но чисто формально это сделать невозможно. Кьораку, черт бы его побрал, отдал приказ сразу двум капитанам, так что ни один из них не является на этом задании главным. Приказывать сейчас Бьякуя мог только Абараю. Вот уж с кем не стоило связываться! Разобидится насмерть, а потом все равно исхитрится вернуться обратно, чтобы вступить в игру, но уже со своей стороны. Беспрекословное подчинение приказам никогда не входило в число добродетелей Абарая. А понятие ответственности, которое старался привить ему Бьякуя, приняло у Ренджи неожиданную форму: «Я лейтенант, значит, отвечаю за весь отряд, да-да, и за капитана тоже, а что, он не часть отряда?» Уговорить же этих троих по-хорошему оставить его одного… Да можно даже не пытаться, не тратить время.

– Слушай, Бьякуя, – задумчиво проговорил Хаями. – А может мы лейтенантов… того… – он неопределенно махнул рукой. – Вдвоем попробуем.

– Что?!! – Хором взвыли Рукия и Ренджи.

– Вот только попробуй мне такое приказать! – Рукия подскочила и, упершись кулачками о стол, нависла над своим капитаном. – Ты меня знаешь!

– Ты совсем спятил! – Зарычал Ренджи. Потом обернулся к Кучики: – Тайчо, не слушайте его!

Хаями подался назад, вжался в спинку стула, его лицо приобрело по-детски обиженное выражение.

– Что-то они меня совсем не уважают, – пожаловался он Бьякуе.

– Сам виноват, – равнодушно отозвался тот. – Не умеешь держать дистанцию.

Нет, видно же, что бесполезно. Срослись уже все, корни пустили друг в друга. Выдерни одного – все взвоют. Только такая верность, непоколебимая перед лицом смерти, имеет значение. И оскорблять такую верность не стоило, никак. Погибать – так всем вместе.

– Сейчас попробуем вернуться в квартиру, – решил Бьякуя. – Но очень осторожно. Мы не знаем, что известно нашим врагам. Мы даже не знаем, сколько их. Но вполне вероятно, что они прекрасно осведомлены, где мы живем. Поэтому появляться там опасно, но мы попробуем. Надо забрать вещи и деньги, без них нам будет сложно. А потом мы постараемся сами выследить этого синигами.

***

К дому подходили со всеми возможными предосторожностями. Бьякуя велел разделиться и зайти во двор с четырех разных сторон. И не высовываться раньше времени, проверить сперва, нет ли там чего подозрительного. Бьякуя вжался в стену, осторожно выглянул из-за угла (сам при этом выглядел подозрительнее некуда). Как будто ничего такого. Семейная пара с ребенком… Вряд ли их враги способны так замаскироваться. Какие-то школьники в дальнем конце двора. Кажется, можно попробовать прорваться. В квартире тоже может быть засада, так что надо проскользнуть вдоль стены, чтобы его не было заметно из окон. А уж на близком расстоянии он реяцу учует, как бы они ее ни прятали.