– Думаешь, это так просто? – Огрызнулась Мичико, уязвленная справедливым замечанием. – Теперь, пока это не погибнет, новый образ не сделать. Или мне придется запечатывать меч. И ты думаешь, он не нападет в это время? – Она кивнула в сторону пустого, который так и торчал посреди поляны.

Ренджи, разобравшийся, наконец, что происходит, зажал рот ладонью, сиганул в кусты и уже там повалился за землю, изнемогая от хохота.

Бьякуя недовольно оглядел еще раз своего двойника, и тут вдруг сообразил:

– У него есть оружие! Ты можешь использовать его банкай?

– Должно получиться, – неуверенно согласилась Мичико. – Я примерно представляю, как это должно выглядеть.

Двойник повернул меч острием вниз, отпустил рукоять. В целом выглядело похоже, хотя и не в точности. Разлетелись мириады лепестков. А пустой… вдруг исчез.

Бьякуя недоуменно заморгал. Он не сводил глаз с противника и был уверен, что тот оставался на месте. Кучики не сомневался, что заметил бы любое движение. Каноги тоже растерялась, принялась лихорадочно озираться. И тут Бьякуя сообразил: никуда он не исчез, стоит на том же самом месте, только стал почти невидим! Изменил окраску, словно хамелеон, слился с обстановкой.

– Бей прямо, – скомандовал он.

– Прямо-то зачем? – Недовольно откликнулась Мичико.

– Не спорь, а бей, – ледяным тоном процедил Кучики едва не сквозь зубы.

Тут Каноги и сама разглядела врага, собрала все лепестки в один большой кулак и грохнула им в то место, где находился пустой. Но, пока капитаны препирались, противник успел удрать.

Бой получался странный. Пустой не атаковал, он только шнырял из стороны в сторону, кружил по поляне, а Каноги пыталась его догнать. Но, поскольку он был практически невидим, догнать не удавалось. Да и выглядело это все по-дурацки. Стоят три человека (хоть один и ненастоящий), вертят головами туда-сюда, вокруг вьются тучи стальных лепестков. Ренджи, спрятавшись за деревом, давился смехом, наблюдая за всем этим.

Бьякуя с огорчением убеждался, что сражаться Сенбонзакурой Каноги совершенно не умеет. Бьет бестолково, почти не целясь, слишком медленно, не разделяя потоки лепестков, так что пустой легко уходит из ее захватов. Как же ему хотелось отпихнуть девчонку, самому взмахнуть руками, направляя клинки! Но приходилось только подсказывать.

– Бери левее, – сдержанно говорил он вполголоса. – Слишком далеко. Теперь справа.

Ему хотелось встряхнуть Каноги за шиворот и заорать: «Ты что, не видишь, вон же он!» Но Бьякуя терпеливо и нарочито негромко, чтобы сдержать самого себя, подсказывал, куда бить, каждый раз, как находил врага взглядом.

– Так ты его не поймаешь, – говорил он. – Раздели лепестки.

– Как я их разделю? – Огрызалась Каноги.

– Хотя бы на две части, – втолковывал Бьякуя. – Одним потоком загоняешь, второй заходит спереди. Лови его, – и он пытался руками показать, какого эффекта хочет добиться от лепестков Сенбонзакуры.

Каноги и в самом деле была начисто лишена воображения. Очень долго она не могла представить, как это должно выглядеть. Но когда до нее наконец дошло, она очень быстро загнала пустого в капкан. Тот не стал сопротивляться, издох быстро и без звука.

– Как ты вообще сражаешься такой штукой? – Возмутилась Каноги.

– Зачем ты берешься за то, чего не умеешь? – Парировал Кучики.

– Ты сам в этом виноват!

– Никогда больше так не делай, – строго сказал Бьякуя, искоса взглянув на собеседницу.

– Да больно надо! – Фыркнула та. – Совершенно бестолковая сила.

– Не стоит рассуждать о том, о чем ты не имеешь ни малейшего представления, – несколько резковато бросил Бьякуя.

Нет, дело было даже не в том, что эта выскочка так пренебрежительно отзывалась о его способности. Просто созерцание собственного банкая отозвалось болью в душе, в том самом месте, где теперь зияла пустота. Это был самый последний раз, когда сила, подобная Сенбонзакуре, сражалась на их стороне.

========== Тестирование завершено ==========

Этим утром командир собирал совещание, так что у места открытия гарганты оставили дежурить одного Абарая. Капитаны потихоньку подтягивались к штабу первого отряда. Кучики и Хаями шли вместе. Этой ночью произошло еще одно сражение, и теперь Хаями рассказывал о нем.

– Я его сначала камнями, а он выкапывается, и хоть бы что. Тогда я кидо, а оно отражается. Представляешь? Отскакивает рикошетом, чуть нас самих там не положило. В общем, я опозорился. Его Хиракава потом своими тесаками покрошил.

Бьякуя сохранял равнодушное выражение лица, но под ложечкой нехорошо засосало. Если они сделают так, что кидо будет бесполезно… Ведь у него ничего другого не осталось! Что он будет тогда делать?

Кьораку начал собрание со странного, двусмысленного какого-то замечания:

– А удобно, когда лейтенант с банкаем, правда, Бьякуя?

И пока Кучики, напрягшись, соображал, к чему это было сказано, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Мы пока можем обсудить ситуацию. Пора бы нам собрать воедино все факты и соображения, у кого какие есть.

Первым вступил Куроцучи. Он принялся рассказывать о данных, которые ему удалось получить, о результатах измерений, наблюдений и изучения фрагментов образцов.

– Что мы имеем? Пустые модифицированы, причем с использованием неизвестной нам технологии. Даже арранкары, как бы они от нас ни отличались, пользовались теми же принципами в науке, что и мы. Пустые, нападающие на нас, не чувствуют боли и не имеют инстинкта самосохранения. Они без колебаний отрывают фрагменты собственного тела, а при попытке захвата самоуничтожаются. Далее: они приходят одним и тем же путем. Вход и выход гарганты всегда находятся в одних и тех же точках. Пустые, которых из одного мира в другой ведет звериный инстинкт, никогда не прокладывают одинаковых путей. Более того, это слишком сложно сделать. Кроме того, повторяются их способности. Любой следующий нападающий может иметь какую-то способность от предыдущего, причем, как правило, улучшенную. Способности пустых при всем их многообразии повторяются крайне редко. Словом, я более чем уверен: это роботы.

– Роботы? – Заинтригованно переспросил Кьораку.

– Биологические роботы, – подтвердил Куроцучи. – Некто (пока неясно, кто) захватывает пустых и превращает их в этакие машины. Очевидно, подавляет разум, программирует на определенные действия, затем модифицирует тело, создает необходимое вооружение и отправляет сюда. Очевидно, они смогли обсчитать один вариант гарганты и теперь постоянно используют его.

– Но цель? Чего они добиваются этими странными действиями?

– Я полагаю, это тестирование. Очень похоже на испытание вооружения. Они проверяют, что на нас действует, а что нет. То, что действует, усиливают. То, что сработало плохо, больше не используют. Например, с тех пор, как мы повалили того огромного ящера, они больше не посылают ничего крупного. Заметили, что неповоротливые механизмы неэффективны.

– А почему они перестали использовать парализующую жидкость? – Вдруг вспомнил Кучики. – Она показалась мне весьма эффективной.

– Думаю, потому, что я продемонстрировал им хорошее противоядие, – самодовольно ответил Маюри.

– А откуда они вообще об этом знают? – Задумался Хаями. – Ведь роботы не возвращаются назад и не могут сообщить никакой информации. Те, кто их посылает, ничего не узнают о результатах теста!

Куроцучи ненадолго призадумался, потом недовольным тоном разъяснил:

– Остается предполагать, что они как-то наблюдают за своими роботами постоянно. И получают информацию сразу. Иначе бы они не жертвовали ими так бездумно.

Дальше докладывала Йоруичи. Ее бойцы в Мире живых пытались выследить, откуда идут пустые. Поначалу это удавалось: твари тупо ползли одним и тем же маршрутом, и разведчики, карауля в том же месте, где пустые были уже замечены в прошлый раз, смогли проследить пару километров их пути. Но потом враги спохватились, и роботы стали приползать к гарганте с разных сторон.