Как следствие всего этого, Каноги отправилась на собрание капитанов в состоянии настолько взвинченном, что это было видно невооруженным глазом.

– Мичико! – Изумился Кьораку. – Что у тебя стряслось?

– Черт бы их побрал, этих шутников! – В ярости рявкнула Каноги, не успев подумать о последствиях.

Капитаны, а в особенности командир, немедленно заинтересовались. И Каноги, все еще вне себя от гнева, рассказала все об утреннем происшествии.

– Идут и идут! – Рычала она. – Один за другим! Я так и не закончила расписание!

– Ну и ну, – озадаченно протянул Кьораку. – Кто бы это мог так над тобой подшутить?

Каноги чуть не ляпнула, кто, но вовремя прикусила язык. Гнев ее чуть поутих, позволив распоряжаться здравому смыслу. А здравый смысл твердил: не стоит признаваться в том, что собственный лейтенант уже два года безнаказанно измывается над ней, а она никак не может вывести его на чистую воду. Слишком стыдно. К тому же еще ни один капитан не удостаивался такого отношения со стороны лейтенанта.

– Если выясню, кто, они у меня поплатятся!

***

Лейтенанты Абарай и Кирихара случайно встретились на углу и остановились, разговорившись. Ренджи тащил куда-то охапку бумаг, Сю же так откровенно бездельничал, что Абараю стало завидно. Это был необязательный, пустой светский разговор, и он, скорее всего, закончился бы уже через пару минут, – лейтенанты никогда не были большими приятелями. Но тут появился капитан Кучики. Он неторопливо приблизился к лейтенантам и остановился напротив. И поднял глаза на Кирихару. Просто посмотрел, но Сю внезапно покрылся испариной.

– Лейтенант Кирихара, – с расстановкой проговорил Кучики. А потом, обернувшись к Абараю, вдруг погасил свой взор, сделав его обычным, скучающим, и бросил небрежно:

– Ренджи, надеюсь, ты не забудешь отнести бумаги в первый отряд.

– Да, тайчо, я их уже тащу, – Ренджи продемонстрировал пачку, которую прижимал к груди.

Кучики опустил глаза, прошел между лейтенантами и все так же неторопливо удалился. Кирихара таращился ему вслед круглыми от изумления глазами.

– Заступается! – Выдохнул он, когда капитан уже не мог его услышать. – За нее заступается! Он!!

– Не понял, – Ренджи недоуменно глядел на коллегу. – Что ты имеешь в виду?

И Сю все рассказал. Впервые за два года рассказал о своей войне, и не надежному другу, а случайному свидетелю. Объяснил, что ненавидит Каноги с давних пор, с того еще времени, когда они служили вместе в девятом отряде, и уже тогда она изводила подчиненных своим занудством. Рассказал, как он постановил себе отомстить, как ухитрился пробиться на пост лейтенанта, чтобы постоянно быть с ней рядом. И как придумывал множество безобидных и не очень розыгрышей, чтобы не давать капитану ни на минуту расслабиться. И как посылал все утро адских бабочек к офицерам, находившимся в штабе, с приказом немедленно явиться в кабинет капитана.

– Это она сейчас, наверное, нажаловалась на собрании, – решил Кирихара. – Я ее как раз перед собранием накрутил. А Кучики-тайчо сразу понял, кто виноват.

– Погоди, – изумился Абарай. – Ты что хочешь сказать, что он в курсе?

– Ну да, – Сю состроил гримасу, которая выражала одновременно и смущение, и изумление. – Так вышло, что я его в самый первый розыгрыш втянул. Почти нечаянно, просто вдохновение нашло. Сам был в шоке от своей выходки. Пришлось объясняться. Но ведь тогда он мне подыграл! И потом никому меня не выдал. Почему же сейчас он вдруг стал за нее заступаться?

– А он вовсе не за нее заступается, – тоном знатока объявил Ренджи. – Я тебе сейчас переведу. Ты, Кирихара, своими действиями нарушил нормальную работу отряда. Он просто хотел сказать, чтобы ты не зарывался. Шути, но осторожно. А на нее ему плевать. Даже наоборот, я уверен, что тайчо тебя в глубине души поддерживает. Иначе бы давно тебя заложил.

– Думаешь, он только из-за того, что я офицеров с места сдернул? – С большим облегчением переспросил Кирихара. – Ну, это не проблема. Больше не буду, вот и все.

– Но издевательства все равно продолжишь?

– Конечно. До победного конца. Только ты никому, ладно, Абарай? – Сю умоляюще глянул на Ренджи. – Вообще никому. Я и так по лезвию ножа хожу. Если поймает… Нет, не могу представить, что она сделает.

– Рисковый ты парень, – хмыкнул Ренджи. – Ладно, если просто выставит.

– Все ради мести, – усмехнулся и Сю. – Я ведь не только за себя. Все наши, кто ей подчинялся, затаили злость. А может, – нет, я на это не надеюсь, но все-таки! – вдруг до нее однажды дойдет, что нельзя так с людьми обращаться.

– Настолько противная? – Осторожно спросил Ренджи. С капитаном Каноги ему не доводилось сталкиваться лично, он умело ускользал от ее внимания, разве что один раз удостоился пьяного выговора, но этот случай можно было не считать. А вот капитану Кучики некогда всерьез от нее досталось*, а капитана Ренджи привык защищать.

– Она сумасшедшая, по-моему, – очень серьезно сообщил Кирихара. – Нет, правда. Нормальный человек так себя вести не станет. Она все загоняет в жесткий каркас правил. Все, что отклоняется от правила, неправильно и подлежит уничтожению. Дисциплина в отряде железная, но все постоянно на взводе. Ходят и думают только о том, какой пункт правил они только что нарушили и как бы не нарушить еще один. Не знаю, как они еще не разбежались. Может, только по привычке да еще потому, что беглецов из других отрядов не больно ласково принимают. Она и себя загнала в такие рамки, куда ни один нормальный человек добровольно не полезет. И просто бесится, когда что-то не так.

– Да уж… – Ренджи невольно поежился. Ему вспомнился капитан Кучики. Вот уж кто себя в железных тисках держит. Абарай догадывался, что под маской ледяного спокойствия кроется довольно буйная натура, тем более, порой часть ее все же прорывалась на поверхность. Держать самого себя в непрерывном подчинении требовало от капитана стальной воли. И это даже несмотря на то, что в последние годы Кучики несколько размяк: много дружеского внимания и семейного тепла заставили его вести себя немного естественнее. Да, Кучики подчинял самого себя строгим правилам, но от других столь же безупречного поведения не требовал, главное – не выходи за рамки. Рамки эти были, конечно, не столь широки, как в одиннадцатом отряде, где можно запросто не выйти на дежурство, и тебя, в худшем случае, просто заставят чистить отхожие места. Но они не напоминали и прокрустово ложе, о котором рассказывал сейчас Кирихара.

– Ничего, прорвусь, – Сю улыбнулся какой-то шалой улыбкой. Было видно, что он отдает себе отчет, что играет с огнем, но останавливаться не намерен. – Сложно, конечно, в одиночку что-то масштабное провернуть, но не хочу никого втягивать из ребят. Сам придумал, сам и буду тянуть.

– А что бы, например, ты придумал? – Вдруг, прищурившись оценивающе, спросил Ренджи. – Ну, если бы у тебя вдруг оказались помощники?

Кирихара рассмеялся.

– Так сразу и не скажешь. Думать надо. Хотя, – тут он пожал плечами, – когда-то была у меня одна мысль. Может, не очень остроумная. Наверное, можно и поумнее придумать. Но, если бы нас было хотя бы двое…

И он принялся рассказывать, что сделал бы, будь у него помощник.

– В одиночку тоже можно, но не очень эффектно. Она догадается. А так было бы забавно: я рядом, а оно тут как тут. Откуда взялось, непонятно.

– Думаешь, забавно? – Усомнился Ренджи.

– Ну, я же говорю, что можно и поумнее придумать, – смутился Кирихара. – Я просто никогда не строил планов, где больше одного исполнителя. Но это должно здорово действовать на нервы. Когда что-то такое происходит без видимой причины, вполне можно подумать, что сходишь с ума. Ну да что говорить об этом? Все равно одному не сделать.

– Давай сделаем, – Ренджи от неловкости насупился и глядел в сторону.

– Что? – Не понял Сю.

– Сделаем, говорю. Мы с тобой. Должно получиться смешно.

– Но, Абарай! Зачем? Тебе-то зачем?

– Да вот, тоже зуб на нее имеется, – признался Ренджи. – Знаешь, наверное, что она капитана Кучики однажды чуть живьем не закопала. Он, может, и стерпел, а мне такое спускать не годится. К тому же, и мне из-за нее досталось, – не удержавшись, с обидой добавил он.