Причём латыш, песчаную землю латышскую(и никакую более) купить мог только у немца, и очень не дешево. На пустовавшие чернозёмы Новороссии переселиться права не имел. Хотя очень широко развернулось тогда в крае идущее снизу желание аборигенов перейти в "русскую веру", дававшую право на эмиграцию. Но русское православное правительство встало на сторону "прокладки" состоявшей из лютеран остзейцев. И перекочевать на юг смогли только прибалтийские евреи. Практически вся Одесса имеет латвийские корни и фамилия Курляндский там не редкость.
Вот и в начале 20-го века, подхватил семь столетий жаждавший перемен народ от новых псевдо-пророков вирус "новой веры" и положил себя целиком на её алтарь. А потом именно за это и был расстрелян как бывшими соратниками. Интернациональными, но в сознании народа всё равно отпечатавшимися ка "криеви"(русские). И те, некогда красные стрелки, которым посчастливилось выжить после лагерей, настрого запретили своим потомкам даже язык предавшего их народа учить. Что бы такой трагедии не произошло, требовалось как можно раньше пусть умеренно, но отделяться. Чем дальше - тем ближе!
Что же ещё ожидать следовало, когда большевики столь деликатный "национальный вопрос" доверили решать семинаристу-недоучке, полному кровавых комплексов. "Дело тонкое" не только Восток, но и Запад, Юг и Север. А прежде всего Центр - то есть собственный народ. Управлять по заветам Макиавелли - тех сослать, а этих истребить, уже нельзя. Не простят "единожды предавших" и век спустя.
Оставались считанные дни для того что бы предотвратить надвигающийся Великий разлом, как внутри великороссов, так и между русским народом и народами окраин. Царизм не являлся совершенством, но строй идущий ему на смену даже ни в какое сравнение с ним не шёл. Потому то развал построенного на песке-идее Союза, что случился на глазах моих, и тысяч пришедших со мной очевидцев, являлся неизбежным. Но используемая в ТОМ мире Лениным-Сталиным проповедь тотального страха, теперь использовалась против проповедников. Ведь ужас от надвигающейся Гражданской войны с 15-ю миллионами жертв и рядом не стоял с 800 тысячами погибших россиян в Великую войну. Но и это ещё не всё - как и предсказано в Библии - добавятся ещё мор и глад. Одна "испанка" похоронит 20 миллионов землян, когда за всю Великую войну погибнет их 10. Так что последний шанс парализовать страхом всё более и более разгорающийся "праздник непослушания" у нас имелся и воспользоваться им мы настраивались не по методу "только заинька был паинькой...".
Хроно-десант действовать принялся по тщательно отработанному плану. Прежде всего требовалось обезопасить место высадки и временных складов от покушений. От Риги, до Царникавы было то всего 20 километров - дневной переход. Как в любой армии мира, и в кайзеровской, процент тыловиков в ходе войны постоянно возрастал и это скопище интендантов и согласовантов многократно превосходило нас всех вместе взятых, то есть могло задавить уже только своей массой. О том что "латышские идут" известно стало кайзеровцам через пару часов после начала нами операции - местный барон самолично сыночка в седло сажал и велел коня не щадить. Но через час за это сам был повешен на воротах своего имения по приговору военно-полевого суда как колаборант, к огромной радости арендовавших у него "воду" рыбаков, тут же направивших своих сыновей служить правильной власти. Но вот германцам собрать со швален и складов прикипевших к своим местам тыловиков требовалось время - по нашим расчётам не менее трёх суток.
На всякий случай батя, как опытный пушкарь, с батареей болгарских миномётов и ротой прикрытия, сформированной из рыбацких сынов(вооруженных правда только лопатами) выдвинулся вперёд по идущей к Риге по сосновым лесам грунтовке на пару километров от реки Гауя. Пока именуемой как её ещё викинги прозвали - Аа Видземская(не путать с Лиелупе - Аа Курляндская), и подобрал удачное место для артиллерийской засады. Времени было у него достаточно и на то что бы окопаться, и что бы пристреляться, без спешки и обстоятельно. Батя столько лет обучал "слишком умных" студентов окапываться, что прямо душёй отдыхал пока малограмотные селяне без пререканий копали у дороги окопы полного профиля.
Но основной части десанта времени на раскачку не оставалось - малые свои силы компенсировать требовалось стремительностью, не растеряв эффект неожиданности. Первоочередной целью удара являлась железнодорожная станция Вольмар(в "латышское время" переименованная в Валмиеру), с которой германцы снабжали фронт. От Эстляндии сей пункт находился в полу-сотне километров, от Риги в сотне, а от места нашей высадки в восьмидесяти, но по просёлам, хотя, танки грязи не боятся. Если бы не так торопились, то и с судов не сходя, до места доплыть возможность имелась. Городок лежал на берегу всё той же Аа Видземской, в весьма живописном местечке, а осадка самоходных барж позволяла проход по фарватеру. Но бороться с усилившимся от осенних дождей течением выходило долго. Посему вариант с речкой оставили на потом - для туристических маршрутов. А колею на разбитых гусеницами просёлках пленные германцы заделывать станут, если мы поторопимся. Так что "гремя огнём, сверкая блеском стали", наш танковый рейд по тылам почти на четверть века опередил ролики Гудериана и база прифронтового снабжения взята оказалась с налёту и практически без потерь. Даже ног никто не стер, а пятые точки об броню у десантников уже давно не отбивались - приобретя аналогичную крепость.
Железная дорога проходящая через Вальмер, в осеннюю распутицу становилась для обоих противоборствующих сторон единственной коммуникацией, питающей крайне прожорливый фронт. В ТОЙ истории, германцы даже почти до самого Питера сразу же перешили её на "свою" колею, как только большевики подписали мир "без контрибуций", дабы решить вопрос кардинально. Да и во Вторую мировую, при максимальной суточной пропускной способности в 32 состава, доходило до 36. Держать Ленинград в блокаде и немцам дорогого стоило.
И всё это произошло в первый же день после высадки . Хоть он по осенней поре и близился к концу, останавливаться не стали - навязав врагу ночной бой при прорыве фронта - не даром же на всех машинах ПНВ стояли. И не только на машинах - прицелы у снайперов так же являлись круглосуточными. Так что ночной налет на линию фронта, да ещё с тыла, оказался неожиданным и весьма эффективным.
Германские позиции оказались между молотом и наковальней и это помогло избежать долгой и нудной мясорубки за несколько линий окопов. Фронт был взломан сходу и далее инициативу пришлось передать хроно-аборигенам, то есть бывшей Российской императорской армии, со 2-го сентября переименованной в Республиканскую и обязанной носить красные банты, но от всех этих изменений потерявшую всяческую боеспособность. Исключение составлял только недавно сформированный Балтийский корпус, тут же запущенный в прорыв и позволивший землякам из будущего наконец то выспаться после беспокойных суток на броне.
Пол-дня ушло на то что бы восстановить разбитую на линии фронта железнодорожную колею и пустить по ней под конвоем пары бронепоездов в заранее приготовленных эшелонах латышских стрелков, причём уже перемешавшихся. Мех.воды "из будущего" загнали свои машины броневые на железнодорожные платформы, а стрелки-аборигены плотно натрамбовались в двухосные теплушки - ехать было недалеко и можно было хоть на одной ноге терпеть неудобства ради освобождения Родины. Темпа операции нельзя было сбавлять - повторно эффекта неожиданности больше было бы не достичь. То есть не довести армию врага даже до большего потрясения чем то в котором пребывала большая часть русского воинства. Последнее же, стронутое с места благой вестью о победах, приободрилось и по принципу "и мы пахали" согласилось сыграть роль массовки в НЕПОБЕДИМОЙ И ЛЕГЕНДАРНОЙ, то есть уже без боёв войти в прорыв. Предотвращая тем самым его "затягивание" германцами.