Всё мною предсказанное ему, сбылось. Чуть не сразу же Питер получил спасённое от поедания крабами Ла-Манша латвийское мясо. Потом КГБ путём нескольких "несчастных случаев": полковника авиации, актёра Грозненского драмтеатра, и ещё шести менее заметных "трактористов", уберегло страну от очень несвоевременной(хотя иных и не бывает) гражданской войны. Что изрядно ослабило тот ущерб, что оставил в наследство не так давно ушедший на покой "уставший" президент-алкаш. Настал черёд возвращать долги, хоть с учетом бедственного положения некогда великой страны, запрашивать старался по минимуму и по привычке "чего нибудь не нужного". Как раз флот России переходя на "Варшавянки" списывать принялся очень шумные "Сомы" - ДПЛ-641Б, устаревшие морально, но к эксплуатации годные. Найти баксов три сотни лямов на новую подлодку было не реально, но от гуманитарной помощи в виде пары крепеньких ещё как бы списанных субмарин разумеется не отказался. Партнёр пояснил, что в экипажи набраны были отчаянные добровольцы, которым обещано было душеньку всласть отвести. В комплекте к у-ботам прилагалась дюжина "кораблей сопровождения" - самоходных барж "Восток", загруженных всяким требуемым для войны имуществом, срок хранения которого подходил к пределу. Так как всё это согласованно было ранее в переписке, то удивился я только тому, что сидевший у костра собеседник выплеснул остатки чая, потом я услышал как о дно кружки звякнул металл и забулькала жидкость выливаемая из карманной фляжки. Затем соратник отхлебнул сам, пожелал удачи и велел мне выпить на посошок чего покрепче - пришло время расставаться навсегда. Осушив посуду в зубах у меня застрял орден Дружбы народов.
Катер отвалил и его огни стали быстро удаляться, а "флотилия", возглавляемая парой подлодок переходила под моё командование. Правда пока им требовалось пару месяцев действовать самостоятельно в автономном режиме, но в детальных инструкциях действия были расписаны и люди хорошо подготовлены. Моряки уходили исполнять своё предназначение в суровый 1917 год, а я с сыном помогал им в этом. Обещая присоединиться в октябре. Что бы открыть портал, пришлось сопоставлять давние советы Хурала нанайских шаманов, сны и гороскопы графа Вронского. Выходило, что временной режим во всех смыслах весьма ограничен и зависим от возраста сына. Так что ни раньше, ни позже "окошком" попользоваться не получалось, как и не открывалось оно в другие времена. Во истину - ВРЕМЕНА НЕ ВЫБИРАЮТ!
Оставил я сына у костерка на берегу, а сам на гидроплане отплыв метров на сто достал подаренный шаманами варган и зажав зубами стал издавать звук - зазвучало что то космическое. А на берегу эту неземную мелодию подхватил горловой песней мой сын. Разбиравшийся в космобиологии Сергей Алексеевич разъяснял мне, что так возможно вызвать такие волновые колебания, которые способны будут раскрыть временной портал, в который способны будут проходить материальные предметы. Но сей фокус не вечен - только пока голос у подростка ломается, то есть максимум на ещё один сеанс перехода запас есть, а потом про "окошко" надлежит забыть и жизнь в ином времени налаживать. Ну а нынче, в 1917 год проходила между костром сына и огнями моей амфибии, кильватерная колонна барж во главе которой и в конце, как в молоке проглядывались на исходе белых ночей контуры пары подводных лодок.
Даже при подготовке рядовых учений жизнь Штаба флота больше напоминает палату буйно-помешанных. Если же добавлены вводные, требующие довести условия проведения до максимально приближенных к боевым, причём используя исключительно воинов запаса, то не то что мозги у штабных кипели - компы плавились. Очень захотелось власть придержащим похвастать элитой вооруженных сил - годоми выпестованной мной морской пехотой. Добро на создание которой и получил то когда то только что бы оправдать халявные ге-де-эр-овские десантники, уже десять лет исправно тягающие по Балтике латвийский пиловочник. И дающие приличный доход, частично идущий на развитие того же флота, но и в карманы народным избранникам долей малой перепадающим. Так что накопившуюся за этот срок из запасников почти дивизию десантуры, народные избранники считали и своей заслугой. Очень удачно получилось мне в своё время успокоить их внимание своеобразной военной концепцией передранной с Югославской армии - чуть что и в партизаны. Причём, на суда грузятся особо ценные тушки элиты с чадами и домочадцами, а так же непосильно нажитым, а потом - в Швецию, указивки от туда слать. А в курляндских, земгальских, видземских да латгальских лесах и болотах разгорается пламя партизанской войны, чурками в топке которой служат великолепно выдрессированные морпехи. В "той" войне Лесные братья до 55-го года по бункерам отсиживались, периодически налёты на Сельпо за жрачкой да водкой совершая. Потому и на мои грешки по закупке продовольствия длительного хранения для создания как бы тайных складов глаза закрывались и средства выделялись.
Но пересчитывать бочки и мешки любители постоянно появлялись. Что бы их любопытство удовлетворить, как бы секретные партизанские базы не светить, а так же свою кристальную честность доказать, многотонные запасы до часа Х складировались в оставшихся с советских времён огромных подземных бункерах, мною для нужд флота частично прихватизированных. Хозяйство там поставлено было по последнему слову складского искусства истинными талантами от интендантства - такие так же выискиваются, если искать долго и старательно. А зам по тылу у меня и вовсе брюликом -дцатикаратным являлся. И на нынешних показательных манёврах, именуемых большими оперативно-тактическими учениями "Отчизне и свободе", блистал всеми гранями своего таланта. Когда стало окончательно ясно, что тоннажа СДК для техники, живой силы и запасов харча не хватает, то он предложил временно использовать протирающий пирсы в ожидании распила на лом рыбацкий флот. ЕС резко срезал квоты по вылову рыбы и суда, кормившие пол-республики, вдруг стали не нужными. Мы же мелким судовладельцам(обычно и капитанам попутно) предлагали подзаработать на каботаже и отказаться дураков не нашлось. По Курземскому и Видземскому побережьям, и даже в Эстонии и Литве, пару дюжин разномастных сейнеров и траулеров, как советской, так и той же ге-де-эр-овской, и даже болгарской сборки, со средним возрастом в четверть века, навербовать получилось. Пусть ржавых и с виду неряшливых, в ожидании своей корабельной смерти, но все ещё крепких и к морю привычных.
Так как кэпам было без разницы у какой стенки ржавеют их судёнышки, то к месту сбора - в неприметный бывший рыб. колхоз "Царникава", в устье р.Гауя, собралась под погрузку целая их флотилия задолго до обговорённой даты, забив все протоки. Мой тыловик тут же принялся перегружать в трюмы с выветрившимся давно запахом рыбы, всяческий армейский харч и амуницию с расположенных неподалёку "тайных" складов. Дабы согласно плану учений перевезти грузы в места ещё "более тайные".
Неподалёку располагался и с советских времён знаменитый колхоз-миллионер "Адажи". Его председатель Герой Соц.труда, первым понял как продавать картофелину по цене килограмма и поставил чипсовый заводик. Картофель на балтийском песочке родился хорошо и хозяйство не развалилось даже при смене государственного строя, разве что потеряло свои "колониальные владения" на Украине. Там у нерадивых хозяйств арендовались земли под подсолнечник - дабы и масло было своим. Но связи остались и нынче от туда закупался уже готовый товар почти по той же цене, причём без головняка. Мой тыловик давно "дружил" с руководством теперь уже ЗАО и по дешёвке брал там как картошку, так и масло. Вот и нынче, один МРС-80 зарезервирован был под погрузку бульбы нового урожая, а его собрат под бочки с растительными жирами. Хотя и сети так же присутствовали на борту, но весили они мало и засунуты были чуть ли не в кокпит.
