– Однако чукча не ждать такой неприятный известие, – вырвалось у меня.

Первая тварь пала, словив нож меж светящихся глаз. Да уж, Каин не церемонится с врагом, такого на переговоры посылать опасно.

Стая кинулась на нас с устрашающими воплями. Невысокие, покрытые густой зелёной шерстью уродцы с огромными обезьяньими руками и челюстями в два ряда.

Они атаковали наш малочисленный отряд со всех сторон. Мы рубили врага, точно бесстрашные спартанцы Леонида ненавистных персов Ксеркса. Конечно, я намекаю не на умение, а на разницу в численности солдат.

Я с Фонарём защищали фланги, Каин сражался по центру, шустрая Хани помогала, где придётся, а Лаванда взяла на себя обязанности авиации.

Какое-то время я завидовал крылатой фее, ведь она заняла наиболее выгодную позицию. Лафа закончилась, когда недомерки взяли камни. Обозлённая фея, получив по мягкому месту булыжником, швыряла в них из сумочки всё, что под руку попадётся.

Ох, ну и зрелище, скажу я вам. С ладони феи слетали крошечные макетики вещей и мебели, а приземлялись уже в полную величину. Что на шишиг только не сыпалось: и огромная ванна, заполненная доверху горячей водой; и дубовая тумба, набитая швейными принадлежностями; и кухонная утварь, включая острые ножи и вилки; и трюмо, трескавшееся от обилия косметики и парфюмерии; и даже снежный ком, захваченный наудачу из вечно холодного Труфуроса (как выяснилось позже); и ещё куча всякой-всячины, что похоронила под собой множество представителей негостеприимного народца.

Один раз я не на шутку испугался, но не за себя, а за Хани. Рыжая так вошла в раж, что выбежала к шишигам навстречу и как давай колотить скалкой по головам! Была бы в лесу аптека, так они бы в очередь выстроились за бинтами и обезболивающим. Меня чуть не задела – да и задела бы, просто вовремя отскочил в сторону.

Пока мы успешно шли к победе, зелёное войско пробралось в шатёр. Как догадался? Децибел! Мой славный питомец издал такой истеричный вопль, что позавидовала бы любая девчонка.

Мы пошли на выручку четвероногим. И в самый раз: несколько тварей вцепились в Бармалея. Даже боюсь вспоминать, как их отделал Фонарь. Как мы ни старались, но коней близнецов отбить не удалось. Жаль, мы рассчитывали получить за животину немного денег в ближайшем селе. Но лучше так, чем пасть самим.

– Отступают негодники! – объявила фея. – Ура! Мы победили!

– Куда же вы, подлые трусишки? – возмущалась рыжая. – А ну, идите сюда и сражайтесь!

Она была не прочь кинуться вдогонку. Но никто не разделял её боевой настрой: у Каина Душегуба откусили четверть плаща, Фонарь остался без части сапога. Удивляло, как он умудрился так поджать пальцы, что ему ногти подравняли. За Лаванду и говорить нечего: столько имущества испорчено, что подсчитав в уме убытки, фея расстроенно заскулила.

– Придержите свою грозную подругу, не хочу спорить с лешим за её бездыханное тело, – рявкнул Каин. Он внимательно осматривал поле боя: вдруг кто мёртвым притворился, чтобы потом накинуться. – Нам несказанно повезло, отделались малой кровью, но это не означает, что нужно лезть на рожон – кроме шишиг, в Тёмном лесу полно других любителей человеческой плоти.

Хани моментально остыла, будто на неё ушат с холодной водой вылили. Она виновато проронила:

– Да и вправду! Даже не знаю, что на меня нашло. Обычно я против всякого насилия, а тут так понравилось бить по головам… Наверное, Жорик виноват!

– Я-то здесь при чём? – недоумевал рыцарь.

– Конечно же, при чём!

И понеслась, точно быстрая река, обвинительная речь в адрес Фонаря. Как выяснилось, мало уделяющего внимания её рыжей особе, оттого и чрезмерная кровожадность…

Днём мы покинули Тёмный лес, и это не могло меня не радовать. Надеюсь, больше никогда не придётся ночевать в этом проклятом месте. Ещё неизвестно, сколько дней будут сниться кошмары с зелёными тварями в главных ролях… Так, Филя, возьми себя в руки – всё позади! Успокойся и поскорее. Как? Прибегни к проверенному способу.

Я набрал полную грудь воздуха, задержал и…

– Милорд, а что это вы надулись, как бегемот в брачный период? – хихикнула рыжая. – Нехорошо вам? Может, помочь чем?

– Хани, ну что ты к нему привязалась с расспросами? – ворчал рыцарь. – Не видишь, что ли: граф Девиер мудатирует!

…и выдохнул. Да, с моей весёлой братвой не соскучишься. Фонарь с максимальной точностью описал моё занятие, по-другому и не назовёшь.

– Жорочка, а ты откуда знаешь? – девчонка приподняла бровь. – Опять секреты?

– Нет! Нет, рыбка моя, – испугался барон фон Арн. – Он так часто после тренировки делал. Вот и знаю.

– Давай и мы попробуем.

– Легко!

И началось!

– Милорд, а мы правильно делаем? – пыжилась Хани. – Да не отмахивайтесь вы от нас. Мы же не мухи! Ну, хоть одним глазком посмотрите.

– Идеально, – соврал я.

Фонарь по-жабьи надул щеки. Хани раскраснелась, а затем посинела от чрезмерной натуги. Расслабиться у ребят точно не выйдет. Не покалечились бы, и на том спасибо.

Ближе к вечеру мы въехали в Дальнюю деревню. Хотя какая ж это деревня? Одно название! В действительности процветающий городок. Тут тебе ни крестьянских лачуг, ни идущих с полей трудяг, ни пастбищ со скотиной.

Добротные домины из камня, реже из дерева. Да куда ни плюнь, чья-то ремесленная мастерская или купеческая лавка. Уверен, в этом месте и первая реклама на Астере появилась. Все улицы в указателях с картинками, чтобы и безграмотный, и учёный народ понимал, где что.

У одного дома перед входом одежду вывесили, у другого обувку выложили, у третьего – сувениры, а у четвёртого – глиняную посуду, и так по всей группе товаров. Не удивлюсь, если днём здесь рассекают ребята на телегах, предлагая чай, кофе, мороженое и булочки. Одним словом, на самый настоящий базар попали.

– Граница! – коротко объяснила фея. – Местный люд прёт в Дальнюю дешёвые и некачественные товары от данков, а уже отсюда их бездарность расходится по Алькасару. Всем сердцем ненавижу это место!

Подозрения оправдались: попал в средневековую версию харьковского «Барабашово».

Мы проехались, осмотрелись. Народ в центре гулял на полную: танцы, песни, пьяных рож видимо-невидимо. Наверное, на какой-то праздник попали. Мы чувствовали себя лишними, особенно опечаленный Фонарь. Он пялился то на открытые магазинчики, то на оголённые пальцы ноги. Рыцарь не забывал вкладывать во взгляд душевные муки.

– Фил, заглянем в один из них? – канючил Фонарь. – Надобность у меня немалая! Носки да сапоги. Ветерок прохладный поддувает…

Не успел я ответить, как рядом зарычала Лаванда:

– Я тебе загляну! Поддувает ему! Только заикнись ещё раз! Из-за таких неразборчивых потребителей, как ты, такие замечательные и талантливые феи, как я, лишаются работы и бросают любимое дело. Потом приходится заниматься чёрт знает чем! В учителя идти или маги-врачеватели. Уяснил?

– Но…

– Никаких «но»! – отрезала она. – Не забывай: кто заказчик, а кто исполнитель!

Жора понуро опустил голову. Через пару минут Лаванда остыла.

– Выше нос, Георг фон Арн. Я же не сказала, что мы не займёмся твоей проблемой. Есть тут у меня одна давняя подруга. Мы вместе обучались портному и сапожному мастерству. Обещаю ненадолго заскочить к ней, но лишь когда остановимся на ночлег. По рукам?

– По рукам! – просиял окрылённый надеждой Фонарь.

Найти две комнаты оказалось делом непростым. В большинстве трактиров всё заняли приезжие торгаши. Оказывается, мы попали на время открытия новой коллекции, которое ещё и на «День работника торговли» выпало. Короче, очень уж не вовремя приехали.

С трудом, но отыскали свободные места на захудалом постоялом дворе.

– Семь золотых?! – выпучила глаза Лаванда, услышав цену.

– Нечего так на меня смотреть! – возмущался хозяин вороватого вида.

Фея ударила кулачком о стойку, за которой умостился вымогатель.

– Они и серебряной монеты не стоят! И половины!