Свадьбы у нас не было. Я суеверный человек и очень боюсь пышных свадебных торжеств. Мы поженились символически. Жить нам было негде, и тогда его родители взяли нас к себе, в Марьину Рощу. Мама передвинула шкаф, за него поместили матрас, рядом - брат Славы. Все удобства - во дворе. Я-то с Никитского бульвара, с шикарного дома! Папа - заместитель наркома танковой промышленности! За мной ухаживал сын генерала, приезжал на своей машине во ВГИК... Но я выбрала Вячеслава Михайловича и решила, что замуж один раз.
- Почему же вы выбрали Вячеслава Михайловича?
- Поскольку я рано осталась сиротой, я не привыкла, чтобы меня кто-то опекал. Когда генеральский сын пригласил меня в гости, на кухонном столе я увидела два кусочка сахара. Он первым делом бросил один кусочек в свою чашку, а второй предложил мне. Это во время войны! Ничего себе, ухаживания!
А Вячеслав Михайлович повел себя по-другому. Когда он обратил внимание, что у меня нет ни чулок, ни теплых штанишек, и ноги мои зимой стали синего цвета, он вдруг принес какой-то сверточек. Развернув его, я обнаружила лиловое трико.
Вот так два куска сахара и лиловое трико решили мою судьбу.
- Очень забавно звучит...
- Согласна. Когда эту историю услышал чешский писатель Людвиг Ашкенази, известный как автор сценария фильма "Майские звезды", он попросил у меня разрешение использовать ее в своем творчестве.
- Ваш папа был заместителем наркома, а почему он не мог помочь вам с квартирой, с деньгами, наконец?
- Дело в том, что папа оказался в местах не столь отдаленных. Несмотря на воинские заслуги, его арестовали и сослали в лагерь, на рудники. Он был уже пожилой человек, и поддержала его моя слава, мой успех в "Молодой гвардии". Жизнь невероятна! Я получаю Сталинскую премию, папа сидит в сталинском лагере, туда привозят фильм, и он видит меня на экране!
- "Молодая гвардия" принесла успех целому поколению актеров, совсем еще молодым людям, делающим первые шаги в профессии. По сути, вы сыграли своих ровесников. А вам еще посчастливилось встретиться со своей героиней Валерией Борц.
- Да, мы с ней подружились на долгие годы. Она ушла из жизни в начале 90-х. Познакомил нас Сергей Герасимов. Привел ее на репетицию в Театр-студию киноактера, где мы готовили сценическую версию "Молодой гвардии". В тот день я и Сережа Гурзо репетировали какой-то эпизод с участием Вали Борц и Тюленина, импровизировали, что-то выдумывали. Вдруг в зал входит девушка в военной форме и с орденом Красной Звезды. Мы закончили, Герасимов подзывает нас и говорит: "Знакомьтесь, это та самая Валерия Борц". Я была в страшной растерянности! Думаю: ничего я тут лишнего не сделала?
- Внешне вы были похожи?
- Нет, абсолютно. На это Сергей Апполинарьевич сказал: "Неважно, главное, чтобы вы внутренне были похожи".
Кстати, спектакль был великолепным, безумно популярным. На него ходила вся Москва. Кто только у нас не побывал! Я дважды видела в зале Ивана Козловского с закутанным горлом.
А потом выехали в Краснодон на съемки. Это огромный этап в моей жизни. Актеров селили в домах их героев, еще были живы родители молодогвардейцев, еще не стерлись из памяти все ужасы недавней трагедии. У меня до сих пор такое впечатление, что мы не снимались, а буквально прожили эти жизни.
- Сталинские премии дали пятерым исполнителям, в том числе и вам, хотя ваша героиня не была главным действующим лицом романа и фильма. Как так получилось?
- Благодаря Александру Фадееву. Он сказал, что я сыграла больше, чем было написано в романе. То, чему в свое время меня научил Протазанов. Я сыграла любовь к Сергею Тюленину, так как нужно было создавать характер, нужно было чем-то оправдывать присутствие моей героини на экране. То я с него кепку за столом сниму, то еще какую-нибудь житейскую мелочь придумаю. Я предложила даже целый эпизод: когда Тюленин развешивал советские флаги, я заявила, что Валя Борц должна быть с ним. И Герасимов с этим согласился.
- А сама героиня как отнеслась к вашим выдумкам?
- Я ей очень признательна: она не сопротивлялась моим предложениям, не спорила. Прекрасно понимала, что для фильма так будет лучше. Но была очень недовольна мать Сергея Тюленина, она была настроена против Борц. У нее вообще были свои взгляды, свои непререкаемые понятия о жизни, о традициях, о быте. Например, на спектакле она вдруг выкрикнула: "А что это мой Сережка по сцене все время босой ходит?! У него всегда ботиночки хорошие были!"
Рецензии на фильм вышли очень хорошие, хвалили нас с Гурзо и Инну Макарову. Ругали Нонну Мордюкову и Володю Иванова. Писали, что Кошевой на экране истеричен, а Ульяна Громова в романе более лирична и женственна, нежели получилась в фильме.
- После "Молодой гвардии" вы стали беспрерывно сниматься, причем в самых разных по жанру картинах.
- Да, и первой работой стала роль у Александра Довженко в фильме "Прощай, Америка!" Я играла американку, секретаршу Сесилию Вонг. Но неожиданно Сталин запретил сразу шестнадцать фильмов, и наша работа легла на полку. К тому времени мы сняли семьдесят пять процентов картины. Вскоре Довженко умер, и долгие годы никто об этой работе даже не говорил.
- С Довженко было тяжело работать?
- Нет, к актерам он был очень расположен и прекрасно подыгрывал. Особенно на крупных планах. Он ложился под камеру и так играл своим лицом, так сопереживал, что ты забывал не только об отсутствии партнера по сцене, но даже о самой камере. Он был очень скромный и хороший человек, безумно любящий космос. В перерывах всегда рассказывал о звездах, планетах, астрономии.
- А потом была комедия Михаила Калатозова "Верные друзья" с великими партнерами Чирковым, Меркурьевым, Борисовым, Грибовым, Лилией Гриценко...
- И безумно страшные съемки с табуном лошадей, ведь снимали без дублеров. Все было так, как и на экране: я лежу, а чуть ли не по мне бегут сотни лошадей...
Накануне съемок ко мне подошел Меркурьев и тихонько сказал: "Ляля, не советую!.." Я заупрямилась, стала отказываться, и тогда принесли куклу. Нарядили, положили на поле, вырыли яму для оператора, прикрыли листом железа, собрались снимать. Но все равно было видно, что лежит не человек. Тогда выступил сам Калатозов: "Ляля, я пригласил тебя после "Молодой гвардии", так как посчитал тебя смелой. Если ты трусиха, мы, конечно, снимем и куклу..."
