— Меня зовут Денис Старков, я управляющий. Надеюсь, вам понравилось в нашем ресторане? Вы у нас впервые.
Полянского мало заинтересовало общение с управляющим, он сослался на занятость и распрощался. Пожал Кате руку, кивнул Андрею и направился к выходу. А Жданову пришлось отвечать, потому что жена молчала, вообще отвернулась от управляющего.
— Нам всё понравилось, — отделался Андрей ничего не значащим комплиментом в адрес заведения. Даже голос его прозвучал скучающе. Забрал у официанта свою кредитку и тоже поднялся. — Как-нибудь ещё зайдём.
— Будем очень рады. — Старков перевёл взгляд на Пушкарёву. Улыбнулся и кивнул. — Катя.
Андрей, уже готовый направиться к выходу, притормозил и оглянулся. Для начала на жену посмотрел, затем на молодого управляющего.
Катя же скупо улыбнулась.
— Денис. — И на Андрея, как на спасителя посмотрела. — Идём?
Тот брови вздёрнул, затем кивнул, не собираясь с ней спорить.
— Конечно. — Протянул ей руку.
Катя её приняла. Наверное, впервые за время их семейной жизни, не помедлив, не сомневаясь, приняла его руку. Хотя, и понимала, что Андрея это насторожит сильнее, чем её знакомство с управляющим незнакомого ему ресторана. А она ещё зачем-то оглянулась через плечо на Старкова. Не понимала, чего именно испугалась, возможно, чересчур пристального взгляда. А ещё ухмылки. Её словно обожгло, она нахмурилась и вцепилась в руку мужа сильнее. А когда опомнилась, поняла, что Андрей тоже на неё смотрит. И, судя, по его взгляду, то, что он видит, ему совсем не нравится.
Не повезло. Катя очень надеялась, что Старкова не окажется в ресторане, что что-нибудь случится, он будет занят, а может просто не захочет подойти к их столику. Высматривала его весь обед, и этим привлекала к себе внимание мужа. Замечала, как Андрей на неё косится, с непониманием, ведь ещё утром с таким энтузиазмом она рассуждала о том, что появилась возможность заменить оборудование в цехах. А потом узнала место встречи и примолкла. Думала попросить Андрея поехать, например, в «Ришелье», но пока набиралась смелости и пыталась придумать, как объяснить свою просьбу, всё уже решилось, и Полянский, вечно занятый, успевал только в ресторан по соседству со своим офисом, в котором, кстати, совсем не дурно кормят.
И чуда не случилось: Старков был на своём рабочем месте, заметил её почти сразу, а затем и подошёл. И даже поздоровался с ней! Вот кто просил его здороваться?!
С их последней встречи, когда она пила шампанское в баре его ресторана, отмечая свою помолвку, прошёл месяц. Месяц знаменательный и насыщенный для такого незаметного человека, как Катя Пушкарёва. И она была уверена, что Денис знает, что она всё-таки вышла замуж, и за кого именно вышла. Что она теперь Жданова. И за ту секунду, в которую они встретились взглядами, Катя успела многое о себе узнать. Старков не смеялся и, кажется, любопытно ему особо не было. Он ощупывал её взглядом, отмечая изменения, потом на Андрея посмотрел. И улыбнулся тому заученно и официально. Кате от этой улыбки страшно стало. Поэтому и схватилась за руку мужа, как за последнюю соломинку. Было такое чувство, что она между двух огней оказалась. Потому что Денис смотрел на неё так же, как Андрей, почти каждое утро — изучающе, но без особого интереса.
И именно из-за отсутствия интереса, Кате хотелось впасть в отчаяние. Хотелось закричать и затопать ногами. Что ещё она не так делает? Так старается, так много времени на это тратит, уже лютой ненавистью ненавидит глянцевые журналы и всё, о чём в них пишут. Она смотрит на себя в зеркало и не узнаёт. По магазинам ходит, для чего даже раньше уезжает с работы. Разве раньше она могла о подобном хотя бы помыслить? Поставить покупку нового наряда выше своих профессиональных обязанностей? Хорошо хоть папа не знает, точно бы не понял. Она прислушивается к советам свекрови, приходит в салон к Карлосу, как по часам, и пока тот колдует над её внешним видом, рассказывает ему о его кумире — Милко Вукановиче. Она трудится, старается, меняется, и всё для того, чтобы однажды, встретив человека из своей прежней жизни, понять — он не помнит, какой она была, он знает Екатерину Жданову, и ему в голову не придёт посмеяться или просто фыркнуть ей вслед, как поступал раньше с Катей Пушкарёвой.
И да, она понимает, что теряет Андрея, каждый день, каждый час их совместной жизни. Он и раньше не особо ей интересовался, а сейчас она его злит и раздражает, а тот факт, что она его шантажировала и принудила к самому ужасному событию в его жизни, не оставляет ей ни одного шанса. И Катя напоминала себе об этом изо дня в день: нет у неё шансов, она враг. Враг для него. И, как ни парадоксально, именно понимание, что шансов на счастье у неё нет, давало ей силы бороться со Ждановым. Ругаться, сопротивляться, перечить ему, и терпеливо, почти спокойно, сносить его вспышки гнева. Иногда их ссоры приносили удовольствие, чувство раскованности и свободы, которой раньше она никогда не чувствовала. Она пререкалась с мужем, порой забывая о воспитании, могла даже голос повысить, а после, успокоившись и вспоминая случившееся, пугалась собственной несдержанности. А ещё больше того, что чувствовала душевной подъём, и даже улыбаться ей хотелось, понимая, что ни в чём — ни в чём! — ему не уступила. Порой после выяснения отношений садились с Андреем за стол, ужинать, молчали, но при этом молчание не казалось тягостным, оба были уставшими, но довольными, выпустив пар и избавившись от лишнего негатива.
Если бы не обстоятельства, побудившие их к браку, то можно было бы с уверенностью сказать — по крайней мере Катя так считала, — что они друг другу подходят. В бытовом плане. Узнать и подстроиться под привычки Жданова ей оказалось не трудно, она даже находила некоторую отдушину, заботясь о нём. Правда, сам Андрей вряд ли замечал её заботу. Был уверен, что всё по-прежнему делает домработница. А Катя как-то сама справлялась, разве что на полноценную уборку квартиры времени не хватало, этим на самом деле занималась приходящая домработница, Анна Степановна, милая женщина, правда, не слишком разговорчивая. Молчком приходила, также тихо уходила, выполнив все Катины поручения. А вот то, как жена готовит, Андрея устраивало. Он никогда не отказывался позавтракать или поужинать, не привередничал и даже хвалил. Без особого восторга, конечно, но вполне искренне. И понятия не имел, как Катя старается и что заранее тщательно продумывает меню. Ждановым всё воспринималось, как данность.
Единственное, что Катю расстраивало, всерьёз, до глубины души, так это вечерние отлучки Андрея. Если в будние дни он появлялся дома вовремя, то по пятницам и выходным, он уезжал, ничего не объясняя, и появлялся обычно за полночь и не совсем трезвый. И расценивать это можно было как угодно — попытка её унизить, уязвить или полное наплевательство на её чувства, сути это не меняло — Жданов не собирался ни на один день из-за её шантажа менять свой образ жизни. Хотя, о подобном они и не договаривались. И поэтому ему совсем не нужно знать, как сильно Катя из-за этого переживала. Из-за того, что ему рядом с ней тошно; из-за того, что ему плевать на её чувства; из-за того, что он ничего ей не должен. Переживала, но думать старалась о том, что беспокоится лишь о том, какой скандал может разразиться, если его кто-нибудь увидит в привычной для его холостяцкой жизни компании. Маргарита точно обвинит в этом её. Что не смогла удержать мужа в своей постели после нескольких недель брака. И разочаруется в ней. Терять же расположение Ждановых-старших Кате очень не хотелось, ей льстили внимание и неподдельный интерес свекрови. Но разве Андрею это объяснишь? Он лишь рассмеётся. А уж если Катя озвучит свою просьбу — не гулять и не изменять, может ещё сильнее разозлиться и начать всё делать ей назло. Это же Жданов.
Но инцидент в ресторане его, кажется, заинтересовал. Когда они вышли, Андрей всё косился на неё, что-то спросить хотел, но передумал и промолчал. А Катя боялась взглянуть на него напрямую, раздумывая о том, вызвало имя Дениса в памяти Жданова какое-нибудь воспоминание или нет. Может, она, в самом деле, зря переживает? Правда, что ли думает, будто Андрей её тогда внимательно слушал? В ту ночь она всерьёз верила, что Андрею важно всё, что она говорит, каждое слово, он так смотрел на неё, но потом выяснилось — врал.
