— Почему?

Она всё же оглянулась на него через плечо.

— Почему доверяю?

Жданов кивнул.

— Потому что он честный, и никогда не предаст.

— Не слишком убедительный довод, — хмыкнул Андрей. — Когда-то я также думал о тебе, и что?

— Ничего. Ты меня плохо знал, а я Колю знаю… — Она на секунду призадумалась. — Двадцать два года.

— И поэтому, в память о прошлом, он решил стать соучастником твоего преступления? Даже не засомневался ничуть?

Катя крышку ноутбука закрыла и на стуле развернулась.

— Засомневался, и даже не чуть. Но я умею убеждать, ты же знаешь.

— Знаю, — негромко и недовольно отозвался Жданов, глядя Кате не в лицо, а на грудь под тонкой тканью сорочки. Пушкарёва почему-то не стеснялась его, видно, и это в себе воспитывала, помня о прошлом. — Давай спать, — попросил он.

Катя спорить не стала, поднялась и прошла к двери, чтобы свет выключить. Андрей не спускал с неё глаз. Говорил себе, что смотреть не нужно, пора отвернуться, и мало того, повернуться к жене спиной, но медлил. Так и лежал, и когда свет погас, уставился в темноту до рези в глазах. Катя легла рядом, повозилась, устраиваясь поудобнее, а Андрей, чувствуя это, зубы сжал, отказываясь думать о том, о чём думалось.

— Спокойной ночи, — прошептала Катя, по всей видимости, тоже удивлённая тем, как спокойно закончился этот вечер. Не поругались, даже не поспорили ни разу. Но желать друг другу «спокойной ночи» показалось Жданову всё-таки излишним. Молча повернулся на бок и закрыл глаза.

За две недели брака их засыпали приглашениями. Всем не терпелось воочию увидеть женатого Андрея Жданова и его избранницу. Посетить все предложенные мероприятия было физически невозможно, а Андрей предпочёл бы и вовсе нигде не показываться, настроения не было, но отказаться от всех приглашений тоже нельзя, Маргарита чётко отслеживала их светскую жизнь. И дважды они с Катей всё же вышли в свет. В эти вечера приходилось безостановочно улыбаться, держаться за руки, врать о счастливой семейной жизни, даже танцевать. Танцы обоих смущали. Жданов попытался над женой подшутить, наклонился к её уху и зашептал какую-то ерунду, вызывая тем самым смущённый румянец у Кати на щеках, но решился он на это лишь однажды, потому что после того, как они вернулись к другим гостям, жена, в отместку, принялась вспоминать о том, как он в караоке для неё пел. Андрей улыбался, сверлил её взглядом, а она всё говорила и говорила, радуясь реакции людей на свой рассказ.

— Убью, — шепнул он ей, отведя в сторонку.

Катя положила руку на его локоть.

— Я просто рассказала.

— Смотри, как бы я чего не рассказал в следующий раз.

— Неужели это так страшно — спеть для женщины? — поинтересовалась она, явно подтрунивая.

— Я не пою, и все об этом знают. У меня даже слуха нет.

Катя отвернулась и улыбнулась его родителям.

— Я, кстати, заметила.

Андрей стоял позади неё, положил руки ей на плечи и чуть сжал. Затем наклонился и прижался губами к её открытой шее.

— Я тоже заметил. Новые духи?

Он снова шептал ей на ухо, и Катя поневоле затаила дыхание, стало жарко, и она осторожно повела плечами, стараясь отодвинуться от мужа. Занервничала, и боялась, что со стороны это заметно. И, видимо, Жданов тоже об этом подумал, потому что решительно вернул её на место. И снова его ладони у неё на плечах, дыхание касается щеки, а у неё дрожь по всему телу. Даже зажмурилась на секунду. А Андрей ещё руку ей на живот положил, и стало совсем худо.

Спасла Маргарита. Подошла к ним, взяла Катю под руку и заговорила о своей старинной знакомой, которая ещё когда-то с Андрюшей нянчилась, а потом уехала во Францию, и они не виделись уже лет двадцать. А сейчас она вернулась, и мечтает увидеть Андрея и особенно его жену.

— Мама, мы сбежать собирались, — со смешком и особым, многозначительным тоном произнёс Жданов. Катю за талию обнял.

Маргарита сдвинула брови.

— Что значит, сбежать? Вы пришли час назад.

— Да, — подтвердил он, — и уже мечтаем оказаться дома. Да, родная?

С каждым его словом, Катя всё заметнее краснела. Не знала, куда глаза деть, и, в конце концов, вцепилась в его руку, что на её животе лежала. Сжала, что было сил, но особого результата не добилась.

Маргарита же посмотрела на раскрасневшуюся невестку, потом на улыбающегося сына, и незаметно для остальных гостей, погрозила им пальцем.

— Прекратите. — Затем решила сжалиться. — Ещё час — и свободны.

Теперь уже Кате хотелось Жданова убить. Он улыбался, не отходил от неё, а она, при первой возможности, наступила ему на ногу, каблуком. Андрея заметно перекосило, он посмотрел с осуждением, а затем взял и шлёпнул её пониже спины. Прямо посреди заполненного людьми зала. Катя застыла, уверенная, что все — все! — это видели. Резко повернулась, не зная, куда отвернуться, чтобы Андрея не видеть, и встретилась взглядом с Кирой, стоявшей неподалёку. Неизвестно, как все остальные, но Воропаева точно всё видела.

Зато Андрей развеселился. Когда они покинули банкетный зал, он рассмеялся, а Катя от души пихнула его в бок, Жданов даже отступил от неё на пару шагов. Твёрдым шагом направилась вперёд, не собираясь ждать, когда муж насмеётся вдоволь, а тот сказал:

— Вот это уже похоже на нормальные семейные отношения.

— Не надейся, — возмущённо проговорила она, не оборачиваясь.

Следующее утро началось, как обычно. Катя приготовила завтрак, достала из чехла костюм Жданова, который домработница вчера принесла из химчистки, даже рискнула сама галстук выбрать и повесила его поверх пиджака. Собрала все свои бумаги в портфель, а когда Андрей вошёл в спальню, вернувшись из ванной, в одном полотенце на бёдрах, сделала вид, что её ничего не смущает. А также, что ни капельки на него за вчерашнее не злится.

— Что на завтрак? — поинтересовался Андрей.

Сделала глубокий вдох, пытаясь заглушить раздражение. Завтрак ему!..

— Яичница.

— С беконом?

Повернулась и посмотрела в упор.

— Без.

Андрей фыркнул себе под нос, когда Катя вышла.

На обед их пригласил Полянский. Запасся каталогом нового швейного оборудования, и собирался вытрясти из них хорошую сумму. Андрей посмеивался, обменивался с давним знакомым шутками, давая тому понять, что всю его стратегию давно понял, и осматривал зал незнакомого ресторана. А на жену время от времени кидал непонимающие взгляды. Катя странно оглядывалась, словно высматривала кого-то, и, кажется, к разговору об оборудовании не особо прислушивалась. Правда, Полянскому улыбалась и обстоятельно отвечала на каждый его вопрос. Но как только её оставляли в покое, начинала заметно нервничать. Опять оглядывалась.

Андрей протянул руку и заправил ей волосы за ухо. Катя так посмотрела, казалась обескураженной, и Жданов поторопился улыбнуться ей, прося не отвлекаться от «игры».

— С тобой всё хорошо?

Помедлила с ответом, проявляя осторожность.

— Да.

Полянский сам взял бутылку с вином, и наполнил Катин бокал.

— Девушке, через пару недель после свадьбы, нельзя работать, Андрей, — сказал он, улыбаясь. — А у тебя никакого понятия.

— Конечно, куда мне. Как говорит Милко: я тИран.

— В самую точку. Катя, не слушайте его, отправляйтесь отдыхать. У него всегда будут показы, один за другим. Нужно правильно расставлять приоритеты. Семья — на первом месте.

Жданов усмехнулся.

— Тебе откуда знать? Ты дважды разводился.

— Вот оттуда и знаю. При разводе все тайны раскрываются.

Катя натянуто улыбнулась, посмотрела на бокал с вином, в некотором сомнении, потом сделала пару глотков. Кажется, и этим мужа удивила. Андрей внимательно наблюдал за ней.

Когда собрались уходить, Катя вздохнула с облегчением. Отказалась от десерта, только вино допила. И поднялась из-за стола, как только приличия позволили.

— Добрый день.

Пока Андрей подписывал счёт, к их столу подошёл человек, Жданов глаза вскинул, без особого интереса, и кивнул.