Леонид рассеяно прослушал сообщение и загрустил. Слов нет! Находка достаточно интересна и, в конечном счёте, займёт достойное место в Музее Человеческой Цивилизации. Под ней на памятной табличке непременно выгравируют имя того, кто обнаружил скитальца. А наблюдателю хотелось вкусить большой славы и слегка покупаться в её лучах.
Между тем с планеты пришёл запрос - вскрывать гондолу на месте или доставить на станцию? Напарники в нерешительности помялись, стыдливо посматривая друг на друга, почесали затылки и после довольно продолжительной паузы собрались с духом и пожелали идти до конца. Механизмы осторожно, даже нежно вспороли покрытый окалиной бок гондолы. Видеокамера торжественно проникла внутрь. Перед взорами взволнованной и более чем заинтригованной аудиторией предстала трагическая картина. В тесном помещении царил абсолютный хаос. Повсюду валялись искорёженные куски облицовки. Теплоизоляция волнами сползла со стен. Пучки проводов свисали с потолка неопрятными прядями. Кресла, вырванные с корнем, валялись в куче дроблёного пластика. Левее расколовшегося пульта управления лежали четыре продолговатых предмета, завёрнутые в блестящий материал. Два больших и два поменьше.
- Как ты думаешь, что это такое? Спросил у бритого обезьяна Леонид.
- Сейчас узнаем, - ответил Бантик и сделал запрос. Информаторий сдер-жанно пояснил - это и есть те самые манекены, изображающие взрослую пару и разнополых детей. Из соображений биологической безопасности их, прежде чем отправить в полёт, тщательно обработали различными реактивами, пронизали разнообразными излучениями и поместили в стерильные пакеты. Никто из медиков не хотел, чтобы земная микрофлора заразила чужие планеты. Там она непременно бы доставила массу неудобств местным видам, что совершенно не совместимо с миссией кораб-ля.
- Понятно, - сказал Хансен и принялся смотреть на экран.
Мобильная лаборатория биологического контроля, увешанная датчиками и сканерами, тщательно обследовала гондолу. В результате не было обнаружено ничего опасного. Но при осмотре одного из мешков с манекеном, робот засёк крайне слабую биологическую активность внутри герметически запечатанной ёмкости. Леонид мгновенно воспрянул духом. У него появилась реальная возможность навсегда остаться в анналах истории, так как бактерии, выжавшие в замкнутом пространстве в течение восемьсот лет, представляли собой огромную ценность для микробиологии. Не было никаких сомнений, что благодарная научная общественность непременно назовёт находку именем Хансена. Однако исследователь мужественно прогнал сладкие грёзы, которые обещали стать ещё слаще, и распорядился более тщательно просканировать свёрток на предмет определения вида микроорганизмов. Но к великому сожалению наблюдателей аппаратура не справилась с поставленной зада-чей. Материал пакета с увеличением мощности сканеров начинал сильно искажать сигнал. Тогда Леонид, снедаемый нетерпением, пожелал без промедления вскрыть свёрток, дабы утолить любопытство, но Бантик решительно воспротивился и настоятельно порекомендовал переправить манекены на станцию, где в медицинском отсеке можно было без излишней спешки организовать всесторонние исследования. Хансен согласился с мнением напарника.
Санитарная шлюпка, по самую крышу загруженная оборудованием, убыла на планету, забрала бесценный груз и доставила не "Воортреккер". Роботы сервисной службы с величайшей осторожностью перенесли находку в медотсек, после чего доктор, помигав лампочками, заблокировал вход, так как, руководствуясь служебной инструкцией, был обязан уберечь от заражений всех любопытствующих индивидуумов женскага, мужскага и роботовага полу древнейшими инфекциями.
- Имеет ли смысл нам присутствовать при вскрытии? - спросил у компаньона Хансен.
- Лично у меня нет ни малейшего желания с умным видом рассматривать сизую плесень, - ответил бритый обезьян. - Пусть этим занимается специалист.
- Я того же мнения. Уважаемый доктор, - обратился к хозяину медотсека Леонид, - не сочтите за труд сбросить нам отчёт после того, как закончите осмотр.
- Чем мы займёмся теперь? - поинтересовался напарник.
- Будем следовать программе освоения планетной системы. Насколько я помню, мы ещё не разобрались с названиями. Выведи список на экран...
Друзья некоторое время с энтузиазмом составляли каталог увлечённо спорили практически по каждому его пункту, так как одному частенько не нравилось то, что приглянулось другому. Неожиданно пришло сообщение из медотсека. Вот что оно гласило! Все манекены в количестве четырёх штук оказались стерильными! Никаких микроорганизмов обнаружено не было! Первоначальное предположение оказалось ошибочным по простой причине. Древний материал, из которого были сделаны мешки, попав в зону действия сканеров, повёл себя несколько странным образом - начал излучать в том же диапазоне, что и простейшие организмы. Только поэтому сложная аппаратура была введена в заблуждение. Вот и всё...
Хансен разочарованно вздохнул. Мировая слава уплыла из рук. Жаль! А так всё хорошо начиналось...
На сём все сенсации и неожиданности закончились, так толком и не на-чавшись.
* * *
Со дня обнаружения "Поиск 27" минуло две недели. Жизнь станции после маленькой встряски вернулось в прежнее русло. Однако с некоторых пор Хансен помимо своей воли почти утвердился в невероятной, более чем абсурдной и парадоксальной мысли - на "Воортреккере" появился посторонний! Всё началось со странных происшествий. Периферийным зрением Леонид стал замечать какое-то движение. Нечто неосязаемое, расплывчатое, неуловимое будто сон, перемещалось из отсека в отсек. Удивительно, но и Бантик говорил о том же самом. Компаньона неоднократно посещали аналогичные, совершенно необъяснимые видения. Странно, пришелец не пел на разные голоса, не сотрясал мебель, не завывал в ночи аки ведьма на шабаше, ничью кашу не ел, и не спал ни в чьей постели. Он просто скользил и мелькал в самых неподходящих местах.
Дальше - больше! Несколько раз исследователь находил Информаторий включённым. Кого-то явно интересовали папки со сведениями по истории. Файлы, содержащие техническую документацию на станцию, тоже не были обойдены вниманием. Тогда, для выяснения истины, друзья дали указание управляющему компьютеру тщательно просканировать все помещения, включая грузовые отсеки. Отчёт поразил экипаж. Он гласил - на борту тишь да гладь, да божья благодать! Но, не смотря, ни на что, странности продолжались. Исследователи, заведённые в тупик, готовы были предположить самое невероятное - манекены восстали из анабиоза и решили немного поразмять затёкшие косточки. Леонид на всякий случай сделал запрос в медотсек на предмет выяснения судьбы пассажиров "Поиска 27". Оказалось их переработали на удобрения для выращивания овощей. На большее они не годились. А изолятор, где они содержались, поставлен на профилактику, как того требовали директивы головной организации.
Тем временем движение на грани восприятия теперь наблюдалось практически каждый день. Оно начинало раздражать, потому, что никакие ухищрения, уловки и тайное подглядывание из-за угла не позволяли рассмотреть, кто это балует. Информаторий не смотря на все усилия, так и не смог ответить на простой вопрос - кто активировал папки? В это было трудно поверить, но реалии говорили об обратном. Тогда Хансен решился на последний шаг - выел из ангара мобильную биологическую лабораторию и попросил внимательно осмотреть все отсеки. Через сутки он получил отчёт - в Багдаде всё спокойно!
Так за тщетными попытками разобраться в странных происшествиях и безрезультатным стремлением поймать фантома за хвост прошли три месяца. Всё это время бритый обезьян, занимающийся коррекцией работы исследовательских аппаратов, делал запросы, регистрировал и систематизировал данные о планетной системе. Параллельно Бантик свернул все дополнительные работы на шестой планете, ибо там более ничего интересного не попадалось. Далее компаньон засел за составление пространного отчёта об обнаружении допотопного звездолёта. Ему очень хотелось сочинить документ, соответствующий торжественности момента, а вместо этого постоянно получалось нечто блёклое, сухое, совершенно не впечатляющее. Вскоре роботу наскучила бесконечная писанина и он отослал депешу такой, какой она получилась.
