– Может, он говорил: «поразите сердце»? – спросил я, отфильтровав лишнее.

– Точно! – воскликнул Витька. – Слово в слово.

– Я так и сказала, – обиженно возмутилась Хани. – Разве нет?

Я не стал спорить с ворчуньей. Толку от этого никакого.

– Фил, – впервые за эти дни заговорила со мной Аша (от неожиданности я даже вздрогнул), – откуда тебе известно, что сказал Хему?

Я огляделся по сторонам – народу шастало немерено. Тогда я кивнул на шатёр Хему. Через несколько секунд мы стояли вокруг Хранителя. Сморщенный, точно забытое полгода назад в чулане яблоко, но уже не такой бледный, старик лежал на толстых шкурах. Если бы его узкая грудь слегка не вздымалась, я и не подумал бы, что Хему жив. На шее колдуна я заметил небольшие раны. Наверное, в драке с Витькой получил.

– Перед смертью Гнерон сказал, что лишь удар в сердце поразит Мрака, – поведал я, оторвав взгляд от колдуна.

– Тоже мне, совет. Любой подохнет от удара в сердце. – Сперва Рябчик пожал плечами, но затем осёкся: – Или на Астере свои правила?

– Смотря, от какого удара. – Я мысленно перенёсся в день последней встречи с Мраком. – Синмар прожёг в Мраке дыру размером с арбуз, а ничего – затянулась за секунды.

– Как же так? – Фонарь провёл руками по соломенным волосам и сложил пальцы на затылке. – А если у Мрака к магии… как его… ими… има…

– Иммунитет?

– Он самый, – обрадовался моей понятливости рыцарь.

– Брось, так не бывает, – в сомнении скривилась Хани. – Вот…

– Бывает, – перебила рыжую Аша. – В детстве отец часто рассказывал мне истории о героях прошлых лет Жохе и Адамане. Легендарных братьев никакое колдовство не брало.

– Я тоже слышал об этом, – Фонарь энергично закивал. Да и немудрено – коснулись его любимой темы. – Жох и Адаман совершили немало ратных подвигов во имя Добра. И боги забрали их к себе в Тривор.

– Боги? Чушь! – махнул рукой Витька. – Скажу вам как закоренелый атеист, боги – выдумка. Один из множества рычагов управления стадом. И только.

Глубоко верующий Фонарь выпятил вперёд грудь, раздувшись чуть ли не в два раза.

– Говоришь, чушь? – грозно навис он над Рябчиком. – Фил лично общался с Адаманом.

– Точнее, с призраком Адамана, – поправил я и встал между Витькой и Фонарём. – Друзья, давайте не затевать ссор, а лучше придумаем способ победить Мрака.

Остальные задумались. Я поймал себя на мысли, насколько все по-разному это делали: рыцарь скрёб квадратный подбородок, Витька полировал лысину, Хани грызла ноготь на мизинце, Аша накручивала волос на палец.

– Раз магия не берёт, то предлагаю поступить по старинке, – наконец сказал Фонарь. Серебряный клинок – наистрашнейший враг нечисти.

– А если не получится? – засомневалась Хани. – Мрак ведь не вампир.

– Тогда не знаю, – раздражённо вздохнул он.

– Нужно знать наверняка, – высказала своё мнение Аша. – Мы так рассуждаем, будто Мрак расстегнёт перед нами рубаху и покажет куда бить.

Неожиданно Хему вскочил. Он схватил меня за воротник кафтана и, притянув к себе, прохрипел:

– Поразите сердце!

И вновь отключился. Прямо как в фильме ужасов. Что и говорить, мы все перетрусили. Первым опомнился Фонарь. Он подхватил заваливающегося набок старца и бережно положил.

– Какой же он измученный. – Аша с жалостью посмотрела на старика.

– В прошлый раз Хему лишь шептал, – заметила Хани. – Может, скоро проснётся и разъяснит что к чему?

– Было бы неплохо, – хмыкнул рыцарь. – Ничего, старик полежит – наберётся сил, а мы тем временем пробьёмся к кхарам. Надеюсь, именно Хему возглавлял местную армию нечисти. – Поймав мой вопросительный взгляд, он пояснил: – Смена командования всегда проходит болезненно.

Аша установила возле Хему волшебный маячок (что-то наподобие детектора движения, только ещё и на звук реагирует), и мы вышли.

С мыслями о недосмотренном сне я навострил лыжи к себе в шатёр, когда Аша окликнула меня.

– Фил, мне бы хотелось поговорить, – неуверенно промолвила волшебница. Как же я удивился, когда она протянула мне руку. Я легонько сжал ладонь и ощутил тепло её бархатистой кожи.

У меня появился шанс?.. Филька, не упусти его!.. Не упущу!.. Угу, усмехнулся внутренний голос. Знаешь, в прошлый раз ты то же самое говорил и в позапрошлый…

– Аша, ты всё… всё неправильно поняла… Ну, тогда, – сбивчиво заговорил я.

Филька, куда подевалось твоё красноречие? Мекаешь, как козлик. Соберись!

– Я знаю, – мило улыбнулась она и приложила пальчик к моим губам. – Иномирянин… Витя всё объяснил. Пройдёмся?

Рябчик прошмыгнул мимо нас и подмигнул мне. Что ж, спасибо за службу, дружище.

Мы неспешно прогуливались по лагерю. Если честно, даже не скажу, в какую сторону шли. Главное, что вместе с Ашей. Она вспомнила нашу первую встречу, я – долгие, но такие приятные для нас двоих дни во дворце короля Фредегара.

Я и не заметил, как мы очутились у небольшого озера. На серебристом покрывале стояла корзина с фруктами, два деревянных бокала и кувшин. Заметив его, я непроизвольно скривился.

– Не переживай, в нём вода, – звонко рассмеялась Аша. – Утром от иномирянина так несло бражкой, что я подумала: в ближайшие дни ты ни к вину, ни к элю не притронешься.

Я благодарно посмотрел на волшебницу. Как же хорошо она меня знала.

– Расскажи, как тебе жилось эти два года, – попросила Аша, усаживаясь на покрывало.

Я опустился рядом и обнял её. Наши губы соприкасались снова и снова.

– Сплошные муки, – через какое-то время признался я и погладил её нежную шею.

– Обещай, что не причинишь мне боли. – Аша прижалась ко мне и преданно заглянула в глаза.

– Обещаю, – тихо произнёс я.

…И обрушил властелин Нигтхиса на воинов славного Морсуса орду нечистую…

Хроники Астера

Солнце едва выглянуло за горизонт, а мы уже выступили. Покажем нечисти, кто на Морсусе хозяин!

Я сидел верхом на Диби, Рябчик – на Бамбуке, а Фонарь – на Бармалее. С полными решимости лицами (и мордами) мы стояли на возвышенности во главе войска наёмников и терпеливо ждали разведчиков. Правее от нас гордо развевались жёлто-бирюзовые флаги Морсуса. Там заправляли наши боевые подруги: Хани, змееглазая Тамина и Аша.

Тёмно-синие лучи от посоха волшебницы тянулись во все стороны, накрывая подобно морской волне армию. Они скрывали нас от глаз неприятеля. Что и говорить, за последние два года Аша преуспела в колдовстве.

– Точно готов? – спросил я у Витьки, всерьёз беспокоясь за друга.

– А то! – Он успокаивающе мне улыбнулся и похлопал себя по стальному панцирю. – Непривычно, но, с другой стороны, так спокойнее. Почему сам не надел броню?

– Не моё это, – отмахнулся я, а затем провёл пальцами по артефакту на запястье. – Буду полагаться на новые свойства браслета.

– Будто ты в прошлом в бой в латах шёл, – ехидно заметил Фонарь. – Разве что пару раз в ржавчине Кучерявого Фредда.

– У каждого свои тараканы, – в тон рыцарю отозвался я. – Кто-то раньше купаться в озере боялся. Да, Жора?

Фонарь состроил задумчивую мину, якобы ушёл в себя. Я не стал его донимать – незачем перед боем настроение друг другу портить.

– Смотри, Девиер, какой длинный серебряный наконечник мне местный кузнец приделал, – похвастался Витька и вытянул в мою сторону посох, чтобы продемонстрировать лезвие. – Два в одном: и посох, и копьё. Ух, бойся меня, нечисть!

– С таким и на Мрака можно, – хихикнул я, оценив рвение друга. – Это ж надо, как вовремя тебе посох Хему попался.

– И не говори.

– Иномирянин, нарекаю тебя первым магом-воином, – рассмеялся Фонарь и прибавил уже на полном серьёзе: – Главное, на рожон не лезь. Какой бы отличный ты боец ни был, но с таким противником опыт нужен. Усёк?

– Да, папочка, – язвительно проговорил Витька, невинно хлопая при этом глазами. Он откупорил флакон с зельем, маленькими глотками осушил его, и, вытерев рот, продолжил: – Всё, сейчас буду крушить и ломать… Ты уж извини, Жора, но ваши нелюди и упыри и в подмётки террористам с автоматами не годятся.