Хромая, он взошел на крыльцо дома и позвонил. Никто не открыл – судя по всему, там никого не было. Гибсон стоял на этих странных ступенях и продолжал звонить. Он был мистером Гибсоном с английского отделения или чокнутым, преступником, человеком в отчаянном положении, чьи друзья боролись за его судьбу. Разве он мог их подвести? Дать им понять, что они обречены? Полумертвый, полувозродившийся к жизни, он не был ни в чем уверен.

Только он собрался уйти и звонить в другую дверь, как услышал пронзительный свист, поднял голову и увидел, что Ли Коффи энергично жестикулирует своими длинными руками.

Гибсон обрадовался – он был доволен, что из всех четверых Ли Коффи первым напал на след. Одного этого было почти достаточно, чтобы вообразить, будто человек способен победить, противопоставив обстоятельствам ум и интуицию. Романтичная, наивная идея, но она ему понравилась.

Он направился к водителю автобуса. Туда же бежала Розмари и спешил Пол. Они собрались на сером крыльце опрятного серого дома, навевавшего мысли о Новой Англии. Рядом с перилами крыльца рос сиреневый куст – не частое растение на Западе. На пороге стояла миниатюрная девушка, на которую с высоты своего роста взирал Ли Коффи.

На ней был синий хлопчатобумажный халат. Волосы сбились, словно она только что оторвала голову от подушки. Лицо с широко расставленными глазами сужалось к подбородку. Привлекательное лицо и без заурядной смазливости. Кожа превосходная, гладкая. Серьезный рот, прозрачные серые глаза. Единственной, в понимании Этель, присущей блондинкам чертой был цвет ее волос.

– Вот она! – В этот момент Ли Коффи показался Маленьким Медвежонком из «Историй Хеллоуина».

– В чем дело? – спросила девушка. По уверенному голосу можно было судить, что ее не так легко удивить. Для такой миниатюрной особы она была очень сильной.

– Мы приехали не для того, чтобы вас в чем-то обвинить, – пробормотал водитель. – Нам надо знать, мэм, не находили ли вы сегодня в автобусе бутылочку с оливковым маслом? И не принесли ли ее домой?

– Нет, – ответила блондинка.

– Вы видели в автобусе этого человека… моего мужа? – Розмари показала на Гибсона.

– Нет. – Взгляд блондинки переходил с одного лица на другое. – Что-то случилось? Вот вас я помню. – Она перевела взгляд на Ли Коффи. – Вы водитель. – Ее глаза были ясными и спокойными.

– Да, мэм. – Гибсон ждал, что он скажет, что она – его блонди, но его соломенные ресницы были скромно опущены.

Девушка наморщила лоб.

– Может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне, что произошло?

За дело взялась Розмари, но не дошла и до половины рассказа, как блондинка жестом пригласила всех в дом. Словно такой серьезный предмет можно было обсуждать лишь внутри, где не помешает ветер и не разнесет их слова по округе.

Они расселись в гостиной на жестком диване и стульях. Розмари продолжила разговор.

Маленькая светловолосая женщина слушала сосредоточенно, ничем не выражая тревоги.

– В конце концов Ли… мистер Коффи вспомнил вас, и мы приехали, – закончила Розмари. – Надеялись, что бутылочка у вас. Или вы что-то заметили.

– Я бы ее не взяла, если бы даже увидела. В голову бы не пришло. – Безукоризненные руки блондинки без единого кольца лежали на коленях. – Ни бутылка, ни зеленый бумажный пакет мне на глаза не попадались. – Этой маленькой женщине пропавший яд смертельной опасностью не грозил.

Поиски зашли в тупик. Провалились. Чуда не произошло: они смогли найти блондинку водителя автобуса, но не пузырек с отравой. Яда здесь не было.

Гибсон смущенно поежился, он решил, что сам должен выступить в роли чудотворца.

– Скажите нам ваше имя, – попросил он. Гибсон хотел, чтобы Ли Коффи узнал, как зовут его блондинку.

Она ответила, что ее зовут Вирджинией Северсон. Имя означало невинность, чистоту и очень ей подходило. Она выглядела по-девичьи опрятной, спокойной и по-скандинавски сдержанной. Розмари назвала ей имена всех присутствующих. И снова благопристойный ритуал знакомства словно успокоил Пола Таунсенда. Он старался быть неотразимым.

Однако все это было только отсрочкой. Строгая, серая, безукоризненно чистая гостиная казалась душной, воздух спертым.

– Я сидела в передней части автобуса, – заметила мисс Северсон. – Ваше место было где-то позади меня. – Ее серьезные глаза изучали мистера Гибсона. – Прошу меня простить. – Она повернулась к Ли Коффи. – Как вы догадались, где меня найти?

– Однажды заметил, что вы нюхали грозди сирени.

– Вы тоже с востока, что обратили внимание на сирень?

– В другой раз я расскажу вам, каким образом обратил внимание на сирень, – тихо ответил водитель автобуса.

Блондинка опустила ресницы.

– Жаль, что ничем не могу вам помочь, – пробормотала она.

– Послушайте, если все это время полиция передавала по радио предупреждения, может быть, стоит им позвонить и узнать, не откликнулся ли кто-нибудь? – спохватился Пол. – Вы разрешите?

– Да, да, позвоните. – Розмари сидела, сцепив руки.

Вирджиния Северсон пошла проводить Пола к телефону. Мистер Гибсон опустился на стул, надежда таяла. Все плоды достались Ли Коффи, а яд, по-прежнему угрожая людям смертью, не нашелся.

Девушка вернулась, кусая губы.

– Понимаете, я медицинская сестра, и все это меня глубоко волнует.

– Каждый человек имеет свои резоны, – мягко заметил водитель автобуса. – Проще всего сказать, что он чокнутый. Не надо никаких усилий.

Взгляд Вирджинии Северсон стал внезапно встревоженным. Она наклонила голову набок и посмотрела на него.

– Сейчас вопрос не в том, каковы его резоны. Где-то гуляет бутылка с ядом без этикетки. Это пугает, мистер Коффи. Меня учили аккуратно обращаться с лекарствами.

– Ее надо найти. Мы обязательно должны это сделать. – Глаза водителя призывно горели.

– Конечно, найдете. Я тоже. – Она, казалось, откликнулась на призыв. – Дайте подумать. – Девушка села, закутав свои красивые ножки в длинные полы синего халата.

Вернулся Таунсенд и в ответ на немой вопрос Розмари сказал:

– Ничего. – Он был расстроен и подавлен. – Ни единого слова. Половина четвертого. Где же это снадобье?

– Где-то бродит, – вздохнула Розмари. – Неизвестно где.

Гибсон старался напрячь воображение и представить бутылку в зеленом пакете. Только где?

– Рози, – проговорил Пол, – все очень скверно. У нас, наверное, ничего не получится.

– Все получится, только не шумите, – благоговейно произнес Ли Коффи. – Вирджиния думает.

Медсестра улыбнулась. У нее была милая улыбка, и лицо шофера автобуса потеплело.

– Ли… – Голос Розмари сорвался. – Мисс… Вирджиния… сейчас не время…

– Ничего и не происходит, – быстро отозвался Коффи.

Гибсон все прекрасно понял, а Пол Таунсенд – нет. Его высокая фигура маячила в арочном проходе, а на лице появилось выражение: «это вы все о чем?». Вирджиния, как показалось Гибсону, тоже все поняла, потому что ее глаза опять закрылись. Она была согласна.

Как замечательно быстро, подумал Гибсон, может осуществиться связь. Ли Коффи сказал девушке, что давно ее заметил, она ему понравилась, нравится и теперь и он многого от нее ждет. Она ответила, что… не обиделась. Даже рада его доброму мнению о себе. Она уже поняла, что он – интересный мужчина. Но они не поддались очарованию, желая прежде всего помочь мне. Водитель автобуса. Эта блондинка. У Гибсона внезапно защипало в глазах.

Все молчали, пока маленькая медсестра не заговорила спокойным, невозмутимым голосом:

– Я знаю человека, который ехал вместе со мной в автобусе. Это может как-то помочь?

– Конечно! – Розмари вскочила на ноги. – Да, да! Отлично!

– Вот видите? – с гордостью заявил Ли Коффи.

– Там была миссис Ботрайт, – сообщила блондинка, тоже поднимаясь. – Я сейчас вспомнила, как удивилась: им что, не хватает их трех-четырех машин? Села в автобус с кучей пакетов! Она человек обеспеченный, во всяком случае, ее муж. Живет на холме в большом доме. Не сомневаюсь, это была она. Как-то встретила ее в штаб-квартире Красного Креста.