- Я понял вас, Марсель Каримович, - священник погладил в задумчивости свою бородку. - А как вы относитесь к церковным колоколам?

- Прекрасно отношусь, святой отец. Мне с детства нравилось слушать их перезвоны.

- Беда у нас в храме произошла. Верёвки на колокольне сгнили и два колокола из пяти упали и повредились.

- Мы поможем вам забыть об этой беде. Новые верёвки и колокола украсят в ближайшее время вашу звонницу. Я же, со своей стороны, будут направлять правонарушителей на покраску внешних стен храма, а то нынешняя краска порядком износилась.

- Что же, - сказал священник, поднимаясь с кресла, - мне было очень приятно с вами пообщаться, Марсель Каримович.

- И мне с вами, святой отец, - ответил Агеев, тоже поднимаясь со своего места.

ИТОГИ И ПЛАНЫ.

Двадцатого июня 1785 года в Тюмени случилось сразу два события, чем то похожих друг на друга.

- Ваше высокоблагородие, Алексей Петрович! - забежал в кабинет к воеводе его доверенный, который следил за строительством дороги в сторону Новосибирска, - пять дней назад мы достигли города!

И довольный молодой человек вручил Казанцеву пакет. Воевода порывисто поднялся из своего кресла и взял в руки письмо. Радость осветила его лицо, и он даже не пытался её скрыть. Прочитав послание, Алексей Петрович обратился к юноше.

- Значит, путь от Тюмени до Новосибирска завершён?

- Сухопутная дорога полностью завершена. Осталось только достроить мосты через Иртыш и Ишим.

- Прекрасную новость ты мне доставил, Захар! Пока иди, отдыхай, а завтра с утра придёшь ко мне. Будет тебе награда! Только, - остановил воевода собирающего покинуть кабинет юношу, - об этой новости никому, понял? Не чего людям знать про это раньше времени.

- Понял, Алексей Петрович, буду молчать, как рыба.

- Хорошо, ступай.

Примерно в это же время в кабинет к Агееву зашёл неприметный мужчина.

- Разрешите, Ваше Сиятельство?

- Входи, Рустам, - ответил тюменский городничий, сидящий в кожаном кресле за широким столом, - присаживайся.

Когда гость занял кресло возле стола справа от Агеева, то Марсель Каримович сделал кивок головой, показав посетителю, что он его внимательно слушает.

- Мы вынуждены были взорвать недалеко от Кронштадта английский флейт "Виктория", - спокойно докладывал Рустам.

- Причина? - так же спокойно спрашивал Агеев.

- Один из пассажиров судна, к которому не было никакой возможности подобраться, вёз подробный отчёт о сибирских землях, о прокладываемых дорогах и заводах Тюмени.

- Как вы узнали об этом отчёте?

- Писарь, которому диктовали отчётное письмо, за небольшое угощение сам всё поведал. Он не считал эту информацию секретной, просто рассказ о чужой стране. Но там были очень точные подробности некоторых моментов, которые нежелательны для чужих глаз.

- Как я понял, посланник взорвался вместе с кораблём?

- Совершенно верно, Ваше Сиятельство.

- А писарь и тот, кто диктовал послание?

- Писарь перепил вина и захлебнулся собственной рвотой во сне. А господин, который много знал, сошёл с ума. Мы неделю держали его в подвале и пичкали наркотиками, а после просто отпустили. Тело с ломкой справилось, а вот мозг - нет.

- Как удалось взорвать корабль?

- На борт, под видом товара, удалось пронести ящик с динамитом, снаряжённый часовым механизмом. Через двенадцать часов механизм разбил ампулу, содержимое которой возгорается от воздуха... Хочу заметить, ампулы и динамит у нас ещё есть, а вот таких же часов - увы.

- Решим вопрос, - Агеев что-то записал в своём блокноте и продолжил, - вам удалось узнать, что это были за люди и откуда они получили информацию?

- Который лишился рассудка - доктор. Думаю, обслуживая высокопоставленных клиентов, он смог подобраться к нашим секретам. Писарь не при делах. Посланник направлялся в Англию. Но он и доктор - французы.

- А что в городе говорили по поводу произошедших событий?

- О том, что данные происшествия между собой как-то связаны - никто не догадался. Флейт взорвался далеко от города и сам. Алкаш-писарь своей смертью вообще никого не удивил. Про доктора говорят, что он объелся своих лекарств и от этого помутился рассудком.

- Сколько прошло времени с тех пор, как ты покинул Петербург?

- Двадцать дней. Если бы все дороги были такие же, как от Екатеринбурга в Тюмень...

- Когда-нибудь будут. А сейчас сходи к господину Лапину, он должен быть в ресторане "Космос". Расскажешь ему обо всех новостях. Потом отдыхай, а завтра с утра придёшь ко мне.

- Хорошо, Ваше Сиятельство.

После этих слов мужчина встал и покинул кабинет, оставив Агеева размышлять над полученными новостями. Через некоторое время городничий позвонил в колокольчик. На звук колокольчика в кабинет вошёл молодой человек.

- Чего изволите, Ваше Сиятельство?

- Вот, - Агеев протянул вошедшему небольшой конверт, - сейчас пойдёшь и передашь Его высокоблагородию Казанцеву Алексею Петровичу это письмо.

- Слушаюсь, Ваше Сиятельство, - и молодой человек, забрав письмо, удалился.

Через полчаса воевода прочитал короткое послание: "Сегодня в 20-00". Это означало, что сегодня вечером они всем составом должны собраться у Лапина в ресторане.

В отдельном шикарном кабинете на мягких креслах, обтянутых белой кожей, перед богато сервированным столом сидели шестеро друзей. Разговор начал Агеев.

- Сегодня приехал Рустам из Петербурга с новостями...

- Друзья, - перебил его Казанцев, - сегодня ещё и Захар приехал. Дорога на Новосибирск завершена!

- Пля! - радостно воскликнул Лапин, - целуйте девушки Ивана, всем подарю сундук с приданым! А мосты тоже готовы?

- Иван, да ты что? - изумился Казанцев, - мосты ещё год точно будут строить. Но Захар без лишней спешки за пять дней добрался до Тюмени!

- Друзья, это радует, давайте выпьем, - предложил Маллер, - сегодня, как мне кажется, новостей будет очень много. Одна из них... Я женюсь.

Собравшиеся было подняли бокалы мужчины, от слов Артура замерли.

- Да-да, друзья, вчера Дарья Михайловна Тихомирова согласилась стать моей женой.

- Артурчик!!! - воскликнули собравшиеся, - поздравляем!

- Десять лет ты её ждал, - по-доброму усмехнулся Муравьёв.

- Всё - ништяк, пацаны! - сказал весёлый Лапин, - нет таких крепостей, которых бы мы не брали. Наш художник не так давно получил личное дворянство. Всё-таки ректор тюменского университета - это не шухры-мухры.

- Мать твою, краплёная колода! - не удержался Кощеев, - так теперь к нему на хромой кобыле не подъедешь? Зазнается, руку откажется подавать... Куда нам, босякам, до господ-то?

И, сделав горестное лицо, Игнат замахнул рюмку тюменской водки, которую изготовляли на их ферме. После чего на его лице появилась самодовольная улыбка, и он добавил:

- Молодец, Артур! Если у меня когда-нибудь родится сын, то я назову его твоим именем.

Зардевшийся Маллер не знал - куда себя деть. Похвалы друзей этому скромному мужчине были очень приятны. Когда все немного успокоились, то разговор в свои руки взял Агеев.

- Иван, расскажи, какие новости привёз Рустам?

- Пля, точно! - воскликнул Лапин. - Итак, первое: твой сын, Алексей Петрович, учится нормально, преподаватели им довольны. Наши люди в Питере за ним присматривают и снабжают всем необходимым. Второе: кроме особняка у нас там уже имеется три больших магазина. Основным спросом пользуются краски. За них спасибо в первую очередь Артуру и, конечно, нашему воеводе. В Европу краски завозят в основном из Индии. А тут намного ближе и лучшего качества. Наши ткани, фарфор, стекло, шампуни и мыло - тоже в цене. Для многих европейских компаний мы становимся серьёзными конкурентами. Пока это ещё не так заметно, но первые звоночки уже есть.