Есть руки у святых, их ищут пилигримы, Касание ладоней - поцелуй святых. Ромео и Джульетта Акт I, сцена V

***

Тепло.

Удивительное тепло.

Белла нежно ласкала мою ладонь, и ее касания пускали электрические импульсы по моим венам. Никогда не подумал бы, что чьи-то касания могут приносить такое наслаждение.

Солнце, апельсин против фуксии и фиолетового неба. Рассеянный свет проникал сквозь окна моей комнаты. Свет заставлял мою кожу искриться и посылал сотни осколков сияния на стены. Это выглядело как один из тех инфернальных дискошаров с 1970-х годов. Но Белле, похоже, нравилось, и она одарила меня волшебной улыбкой. Кончик ее пальца проследил синие вены на моем запястье, создавая невидимые узоры на бледной коже и заставляя меня дрожать от удовольствия.

Ничто не имело значения, когда теплые пальцы касались моей кожи…

— Тебе когда-нибудь гадали на ладони? — внезапно спросила она. Ясный голос затих, когда она положила мою руку себе на колени.

Я опустился на мягкие подушки, сложив правую руку под голову. Никогда прежде я не занимался ничем подобным. Карлайл изменил меня, и я начал искать свое место в жизни, сосредоточившись на лженауке. Вряд ли я когда-либо верил во все эти гадания и хитроумные трюки. Я всегда был скептиком. С возможностью читать мысли я всегда мог распознать мошенника.

— Не припоминаю, — ответил я, закрыв глаза, когда она провела пальцем по центру моей руки. — А тебе?

— Да. Это был один из прошлых интересов Рене после того, как мы отправились на местный фестиваль эпохи Возрождения. Она прочитала ладонь и была так взволнована перспективами, что купила около дюжины книг по хиромантии, и мы начали учиться, чтобы она могла произвести впечатление на своих друзей и флиртовать с мужчинами.

Я усмехнулся. Это было очень похоже на Рене. Конечно, я мало видел мать Беллы, но она производила впечатление флюгера.

— Значит ты тоже умеешь? — я скептически поднял бровь и с любопытством ожидал ответа.

— Немного. Это не сложно. Тем более после того, как ты изучишь технику. Она просто включает в себя немного интерпретации. Это часто неправильно используется для прогнозирования будущего, но на самом деле ты просто предсказываешь потенциал. Линии на наших ладонях могут и меняться, у обычных людях, в любом случае, я не знаю о вампирах. У нас есть свободная воля, поэтому мы можем изменять нашу собственную судьбу в любой момент.

Я сразу заметил две вещи в ее фразе. Во-первых, она сказала о вампирах с необычайной легкостью и спокойствием в голосе. Меня никогда не переставало удивлять то, что она действительно хочет стать одной из нас. Если бы мне было позволено пробыть хотя бы шестьдесят секунд в ее мыслях, то, без сомнения, мое естество будет ликовать. Неужели она действительно хочет стать монстром? Ну и, во-вторых, концепция свободной воли людей слишком непостоянна. Какая польза от чтения ладоней, если будущее невозможно предсказать? Какую информацию можно получить?

— Прочитай мне, — резко попросил я, перекатываясь к ней.

Ее щеки мгновенно окрасились в самый восхитительный и соблазняющий меня оттенок розового, и я услышал, как ее сердцебиение мгновенно ускорилось.

— Но я не очень хороша в этом… — виновато прошептала она, ее чувственные ласки закончились, когда она заерзала — верный признак того, что она нервничает.

Я приблизился и встретил взгляд кофейных глаз, все время отбиваясь от желания широко улыбнуться. Ослепленная, она называла это так, и я любил ее реакцию на мое ослепление. Я попытался сделать такое лицо, какое делаю всегда, когда хочу что-то получить и слепо потянулся за ее рукой.

— Пожалуйста? — промурлыкал я, делая свой голос настолько соблазнительным, насколько это возможно.

— Эдвард, я правда не очень хорошо в этом разбираюсь, — начала она заикаться. Почти.

Двигаясь с вампирской скоростью, я в долю секунды изменил свое положение, чтобы отразить ее позу со скрещенными ногами. Я старался не нарушать контакт с ее невинными, шоколадно-карими глазами. Я снова прошептал “Пожалуйста?”. Положив руки на колени, я медленно придвигался к ее бедрам, чтобы наклониться еще ближе. О да, мой знакомый неподвижный взгляд.

— Хорошо, — захныкала она, и, хотя я ненавидел, отрывать от нее взгляд, я нашел лучшую награду, когда позволил своим губам спуститься к ее горлу.

Обхватив ее лицо, словно хрустальную вазу, я мягко притянул ее голову к себе, чтобы дать лучший доступ к ее сладкой коже.

Я начал привычный путь посредством поцелуя на ее челюсти, вдыхая запах и смакуя вкус ее тела — я могу быть хорош в этом деле. Тонкие пальчики моей любимой запутались в моих волосах, стараясь прижаться к моим губам сильнее. Я ухмыльнулся ей в губы, когда она вздрогнула, ее сердечный ритм неуклонно рос. Девушка прижалась к моему телу, и я очень старался быть с ней нежным, но мое рвение и безнравственность действовали за меня.

Она оторвалась, задыхаясь от недостатка воздуха, и я воспользовался возможностью, чтобы остыть. Она понятия не имела, как легко я могу увлечься, вряд ли она имеет хотя бы отдаленное представление, как сильно я хочу ее. Я потянулся к своим волосам, чтобы взять ее кулак, сжимавший их. Проведя своими пальцами по ее, я притянул теплое запястье к своим губам. Я чувствовал, как горячая кровь течет по ее венам, ощущая запах сладости на языке — запах, который я запомнил еще с самого первого момента нашего с ней контакта. Амброзия, нектар богов.

— Теперь я верю, мисс Свон, что тебе нужно увидеть мою ладонь, — от моего по ее коже пробежала стайка мурашек, и я с сожалением убрал губы с ее руки, положив ее на колени.

— Почему? — спросила она, немного затаив дыхание.

— А это имеет значение? — я заставил себя рассмотреть эту задачу под открытым небом, стараясь не позволить своим мыслям дрейфовать. А они как раз это и сделали бы — если бы у меня не было совести, и я продолжил касаться губами этого манящего тела.

— Да, это важно, — ответила она, ее дыхание и сердцебиение уже почти пришли в норму. — Нужно читать руку, которой ты пишешь.

— Но я могу писать обеими руками, — сказал я самодовольно.

— Докажи, — ухмыльнулась Белла.

Я одарил ее своей ответной улыбкой и покачал головой.

— Полагаю, тогда мне нужно дать руку, которая мне больше нравится, — Белла выжидательно поиграла пальцами.

Я кивнул, положив правую руку на ее левую.

— Ты полагаешь правильно.

Тепло ее тела уже просачивалось в мою кожу, это было неотразимое ощущение. Она ласкала мою ладонь, снова и снова переворачивая мою руку, медленно водила кончиками пальцев по моей ладони, костяшкам пальцев и по самим пальцами. Если бы у меня была возможность дрожать, я уверен, что сейчас меня можно было бы сравнить с осенним листом; это было слегка щекотно. Кажется, она делала небольшие визуальные наблюдения, иногда поднимая брови и ухмыляясь.

— Что смешного? — потребовал я ответ.

— Ничего, — ответила моя гадалка, снова ухмыляясь.

Я инстинктивно посмотрел на свою руку, а затем быстро поднял взгляд на ее темные глаза, обрамленные густыми ресницами. Проклятье — моя неспособность читать ее мысли.

— Рука для гадания делится на три части: пальцы представляют собой ум, верхняя половина ладони представляет повседневную жизнь и наше сознательное я, а нижняя часть ладони представляет первичные инстинкты, природу и подсознательное я.

Я был впечатлен. Ясно, что она изучала древнее искусство. Не то чтобы я в это верил… Но ее знания действительно могли впечатлить.

— Нужно начинать с наблюдения с пальцев, большого пальца и общей формы руки. У тебя длинные и тонкие пальцы с вытянутыми кончиками — это, кстати, признак творческой личности и интеллекта. — Она сказала это с недовольством… Или мне показалось? — И… — она сделала паузу, измеряя длину пальцев в сравнении с длиной и шириной моей ладони. — А еще у тебя водные руки…

— Водные руки?..

Я кивнул. Сомневаюсь, что когда-нибудь мне будет комфортно в своем теле. Тем более, если Белла станет вампиром.Я кивнул, но я сомневался, что когда-нибудь буду по-настоящему комфортно в моей коже, особенно если Белла пошла и стала вампиром.