– Русь, не засни в процессе, – хмыкнула я, накладывая на тарелку еду и поглядывая на сонного парня в коридоре, пытающегося расшнуровать берцы.

Со второй попытки удалось, и он наконец прошёл на кухню. Заставив это великовозрастное дитя помыть руки, усадила за стол и сама устроилась на табурете по соседству с небольшим плазменным телевизором, уткнувшись в кружку со слабо заваренным чаем.

Спать хотелось уже невыносимо.

– Русь, ещё раз зевнёшь, и я тебе рот скотчем заклею, – пригрозила я, прикрывая собственный рот ладошкой. – Ты так челюсть вывихнешь!

– Да я еле на ногах стою, – махнул он рукой. – Ночью пожарная тревога сработала, пришлось всех выводить. А я, наивный, подремать за пультом собирался…

Я понимающе кивнула и отобрала у парня полупустую тарелку.

– Иди-ка ты спать, Кузнецов. Тебе вечером опять на работу.

– Ага, – послушно согласился парень, поднимаясь.

Он подхватил свои ботинки, влез в заранее приготовленные мной тапки, позволил потрепать себя по доходящим почти до плеч светло-русым волосам и обречённо пошаркал в свою квартиру. Да уж… с таким образом жизни он себе не скоро подругу найдёт!

Ладно. Нравится ему работать по ночам в двух разных клубах, а в остальное время отсыпаться – пускай так и делает. Не в лоб же ему за это бить? Да и бить бесполезно, я пробовала, только руку отбила…

Войдя в спальню, я рухнула на кровать не раздеваясь. Мамочки, как же спать хочется!.. И переодеваться лень…

Лучше б я не ложилась, честное слово! Лучше бы я вообще не ложилась сегодня спать… Ибо попасть два раза подряд в один и тот же сон я никому никогда не пожелаю!

На то, чтобы понять, что я нахожусь всё в том же сне, у меня ушло несколько секунд.

Всё началось с того, что я открыла глаза и села, – и на этом всё обычное закончилось. Ощущения были теми же, что и в прошлый раз: странное чувство, будто нахожусь в другом теле, незнакомые запахи, не присущие современному миру… Совсем другое мироощущение… Это сложно объяснить. Я просто чувствовала, что опять очутилась здесь.

Но здесь – это где?

Тряхнув головой, я медленно огляделась. М-да, такое мне ещё ни разу не снилось, тройное мерси, дядюшка Морфей, за очередную подставу…

Большое помещение с высокими потолками. Мраморный пол цвета слоновой кости с красивыми тёмными прожилками. Стены до середины отделаны деревянными панелями с простой, но причудливой резьбой, а выше, уходя под потолок, опять светлый камень, уже не мрамор. На стенах несколько картин с пейзажами и массивные серебряные канделябры со свечами, а на потолке просто нереально здоровая люстра, украшенная тысячами тяжёлых и причудливо выточенных осколков хрусталя. Красиво.

Слева от меня стояла небольшая прикроватная тумбочка, явно старинная, из тёмного полированного дерева, за ней, в углу, высокий шкаф с изящной резьбой на двух больших створках. Дальше – огромное арочное окно с широким мраморным подоконником, с разноцветными витражными стёклами наверху и тонким, словно хрустальным стеклом внизу. Следом за ним – огромный камин с витой решёткой, в котором весело трещало пламя. Следом ещё одно идентичное окно.

Справа от меня ещё тумбочка с подсвечником. В углу – небольшая дверь, ведущая неизвестно куда, напротив – ещё дверь, обитая тяжёлым железом с заклёпками и громоздкой ручкой. По обе стороны от неё что-то вроде кушеток или диванчиков с низкими спинками, обтянутых чёрной кожей, с витыми металлическими ножками. Возле них на полу лежали полосатые шкуры, судя по головам с синими глазами и длинными клыками, явно принадлежащие когда-то белым тиграм. Бенгальским, если попросту, но размерами в несколько раз больше обычных…

Посередине – огромный ковёр, тёмно-кремовый, с чёрными разводами. На нём недалеко от камина стояли два кресла с высокими спинками. Между ними, контрастируя со светлой обивкой, стоял круглый столик на одной ножке, сильно закрученной и напоминающей сплетение гибких веток.

Я сидела на кровати. Прямо безмерной. Такая могла бы быть, если объединить как минимум три двуспальных. Четыре столбика, широкая спинка, лёгкие полупрозрачные шторы, закреплённый по углам и более тёмный балдахин над головой. Шёлковое покрывало с кистями, светлое, но отделанное тесьмой тёмно-стального цвета, четыре большие подушки в тон и несколько маленьких.

Цвета в помещении удивительно гармонировали между собой, светлый камень оттеняла тёмная мебель, а значительное количество серебра не давало ей стать тёмными пятнами. Здесь было довольно уютно, но роскошь обстановки при этом не бросалась в глаза. Всё было красиво и в меру…

И не подходило по описанию ни под один стиль, который я знала. Явно старинная обстановка, но какая именно? Не бедное средневековье, но и не роскошное барокко. Всё просто другое. Непривычное, нереальное. Это сон.

Стало даже немного жаль.

Неожиданно я поняла, что потихоньку затекает шея и вообще голове как-то странно тяжело. К тому же некомфортное ощущение не моего тела так и не прошло.

Интересно, как я сейчас выгляжу?

Скатившись с кровати, подошла к шкафу, на створках которого висели зеркала во весь рост, и спокойно в него взглянула. А что? Паниковать во сне всё равно не имеет никакого смысла.

Из зеркала на меня смотрела я… но не совсем, скорее, невысокая, гибкая фигура, облачённая в экзотический наряд. Широкий чёрный кожаный пояс удерживал на бёдрах длинную, до пола, красную юбку со вставками чёрной ткани вдоль двух высоких разрезов, в которых виднелись точёные ножки и соблазнительные бёдра. Изящные щиколотки, голень и выше, вплоть до колен, были обмотаны узкими кожаными ремешками открытых сандалий на маленьких аккуратных ступнях. Короткий красно-чёрный топ обтягивал небольшую упругую грудь, оставляя открытыми хрупкие руки и плечи. Множество браслетов подчёркивали тонкие запястья, а на лебедином изгибе шеи висело изящное колье с рубинами, уютно устроившись в ямочке между хрупких ключиц. Тяжёлые серьги из тёмного металла с камнями в тон ожерелью оттягивали аккуратные ушки, а на пальцах вместо привычного аккуратного маникюра – чуть изогнутые алмазные коготки. Интересно…

Плоский живот с едва заметными мышцами и стройная линия талии оставались открытыми. Разве что сзади были прикрыты роскошными волосами цвета чернёного серебра. Чуть волнистый водопад густым покрывалом ложился на спину и плечи, кончиками касаясь поясницы. Волосы были тяжёлыми, шелковистыми и мягко переливались при свете солнца из окна.

Так вот почему мне было так тяжело и затекала шея! А лицо…

Красивая форма, чуть иная. Острый подбородок, чувственные алые губы. Серые глаза, вокруг зрачков которых плескались маленькие серебряные солнца с более тёмной каймой на радужке по краю, чёрные как ночь пушистые ресницы (мои наяву были светлыми, как и перекрашенные волосы) и та же форма бровей, придающая лицу ироничное выражение. Практически тот же нос, линия скул чуть помягче и идеальная алебастровая кожа. От моего бронзового загара не осталось и следа.

Из зеркала на меня смотрела я, но гораздо красивее. Изящнее, утончённее… совершеннее.

Я засмотрелась. Мне думалось, что я отлично выгляжу, но то, что я увидела сейчас, заставило сомневаться в своём мнении. Похоже, правы те, кто говорил, что нет предела совершенству…

– Насколько, оказывается, девушки забавные существа, – неожиданно раздался позади голос, заставивший меня похолодеть. – Никогда бы не подумал, что маленькая маранта, попавшая в плен к лератам, оказавшись в застенках Тёмной крепости, очнувшись, первым делом побежит смотреться в зеркало.

Едва удержавшись, чтоб не вздрогнуть, медленно, очень медленно повернулась, чувствуя, как непослушно двигается не моё тело. Я узнала этот голос! Ясный, хорошо поставленный, достаточно мелодичный, глубокий. Его я слышала в прошлом сне!

В одном из кресел сидел молодой мужчина, опираясь локтем на подлокотник, закинув ногу на ногу и подпирая щёку кулаком, едва касаясь кожи костяшками пальцев.