Еще до рождения мы слушали сердцебиение матери, и оно нас успокаивало. Появившись на свет, узнавали ее запах, голос, тепло. Она давала нам пищу и укладывала спать, напевая тихую песню. Неудивительно, что наша жизнь была связана с нею тысячью нитей, но все же наступило время, когда мы отправились в самостоятельное плавание. Однако так бывает не всегда.

Есть такой довольно распространенный тип – «маменькин сынок». Главной опорой и мерилом всего для таких людей, хотя они давно вышли из детского возраста, продолжает оставаться мать. Им нужно внутренне отделиться от нее, хотя иногда это бывает очень трудно сделать. Образно говоря, нужно «перерезать пуповину», а это довольно болезненно, поскольку у матери с сыном часто сохраняется глубокая внутренняя зависимость. Свою избранницу такой человек обязательно начинает сравнивать с мамой, и юная супруга, конечно, будет ей проигрывать: и готовит она хуже, и рубашки гладит не так, и деньги тратит нерасчетливо. Он не думает, что когда-то его мать была такой же юной и неумелой, ведь в сыновней-то памяти она запечатлелась по естественным причинам иной – все знающей, все умеющей. Без маминого одобрения такой сынок шага не ступит, и это может разрушить его семейную жизнь. А мать, в свою очередь, ревниво отмечает все промахи молодой супруги и не забывает обращать на них внимание сына. Так и проходят годы в бессмысленном и опасном соревновании, в котором, скорее всего, мать одержит верх, если сын не сумеет достичь психологической независимости.

Похожая ситуация происходит и с дочерьми. Нередко девушка никак не может выйти замуж и живет с мамой. Дочь и мать варятся в собственном соку, они тесно связаны. Мать контролирует взрослую дочь, а «ребенок», которому уже три десятка лет, никак не может занять позицию самостоятельного и независимого человека. Стоит кому-то одному нарушить этот стиль поведения, как другой тоже начнет постепенно перестраиваться. Проблема еще и в том, что сегодня не все молодые люди могут позволить себе жить отдельно от родителей. Однако им все же нужно менять условия, уходить, уезжать от родителей, если их связывают такие отношения, которые психологи называют созависимыми[14], хотя иногда отделения не происходит и после расставания.

На сайте www.nelubit.ru как-то обсуждался похожий вопрос. Молодая женщина писала, что она уехала за границу, подальше от родного дома, но у нее осталась сильная зависимость от матери. Она постоянно задавалась вопросами: «Почему я все время думаю о маме? Почему я не могу нормально общаться с мужем? Почему желанного освобождения от зависимости так и не произошло?» Такие созависимые отношения с родителями встречаются довольно часто.

Возможно, мы не можем им что-то простить. Мы вроде бы тяготимся общением с ними, ругаемся, но продолжаем зависеть от них, иногда даже материально. Порой мы совершаем те же ошибки, наступаем на те же грабли, что и они в свое время. Физическое расставание не решает проблему полностью. Поэтому важнее отделиться от родителей на психологическом уровне. Главное – понять, что я – это я, другой человек, со своими взглядами, желаниями, целями. Как личности мы существуем отдельно. Каждый из нас имеет право на свои ошибки, на свое неправильное поведение, на свои интересы, но вместе с тем мы продолжаем любить и уважать родителей.

Если мы продолжаем зависеть от отца и матери материально, во главу угла ставим то, что кажется правильным им, а не нам ит.д., разделения не происходит, несмотря на все декларации нашего взрослого статуса. То есть в поведении мы проявляем себя как маленькие дети, которых мать и отец инстинктивно не могут и просто боятся отпустить от себя. Доказательством взрослости для них будут наши ответственные поступки и зрелые решения – не обидчивость, не раздражительность, не жалость к себе, а спокойствие и уверенность.

Ни у кого не вызовет сомнения, что государство должно охранять свои рубежи и не позволять их безнаказанно нарушать. Не менее важно соблюдение психологических границ в семейной жизни. Тема эмоциональных границ связана с выражением наших чувств друг к другу. Нам ясно, что если, несмотря на установленные рубежи, одно государство вторглось на территорию другого, то речь идет об агрессии. Из этого следует, что наше вторжение в чужой эмоциональный мир – тоже агрессия: в такие моменты страсти распаляются, разум молчит и теряются рамки, в которых мы обычно стараемся удерживать наше поведение. Настоящая любовь, в отличие от созависимости, требует простора, свободы, понимания того, что ты – это ты, а я – это я. Другими словами, речь идет о взаимоуважении, о праве на свои интересы, свое видение мира, то есть, продолжая сравнение, на «свою территорию».

Если, к примеру, взрослые дети, которые имеют свою семью, не отделены от родителей, живут с ними в одном доме и при этом считают, что причина такого положения – квартирный вопрос, то, скорее всего, они заблуждаются, путая следствие и причину. А причина коренится в глубоком искажении отношений, в незавершенности отделения детей от родителей.

Вот коротенькая иллюстрация к сказанному выше, и таких историй не перечесть. Многодетные супруги жили несколько лет с матерью мужа. Они рассказывали о том, что пожилая женщина, забывая о том, что имеет дело со взрослыми людьми, без стука врывалась в их комнату, нисколько не смущаясь даже тогда, когда заставала их в постели. Конечно, когда взрослые дети находятся в зависимом от родителей положении, им трудно держать дистанцию в отношениях с ними. Им почему-то кажется, что нужно мириться с беспардонным поведением старших, которые обращаются с ними как с подростками.

Другая история: пожилая женщина попала в ситуацию, когда ей, по воле обстоятельств, пришлось жить в одной квартире с дочерью и зятем. Вскоре после их свадьбы родился ребенок, а уже через полтора года дочь вышла на работу. Вся дела по дому и уход за ребенком легли на плечи этой женщины. Ее взрослые дочь и зять, приходя с работы, общались друг с другом и отдыхали, а ребенок, довольствуясь тем, что бурно встретил вернувшихся родителей, снова бежал к бабушке.

Никто не говорит, что семья, в которой мирно сосуществуют несколько поколений, это плохо. Однако это нормально лишь при условии, что каждый возьмет на себя свою долю обязанностей и будет с уважением относиться к «вкладам» других членов в общую копилку отношений. В ситуации, описанной выше, семья дочери героини абсолютно не развивалась; по сути, молодые продолжали жить как жених и невеста, а роли супругов и родителей не выполняли. Оказывается, даже в выходные дни они только гуляли, ходили в гости, а к вечеру ждали ужина, который приготовит мама. Ей же фактически пришлось выполнять для дочери роль мамы, как будто та все еще не вышла из подросткового возраста, а для зятя – его «жены», конечно, в переносном смысле слова, потому что она готовила для него, стирала, воспитывала его ребенка. Вот ведь какие перевертыши получаются, когда семья живет бессознательно!

Перекосы с нарушением пространственных границ дорого обходятся людям, поэтому они никак не могут почувствовать себя счастливыми. И более того: в семье, где все роли перепутаны, жизнь становится невыносимой. Счастье приходит к нам в дом, когда есть порядок, зрелое понимание того, как развиваемся мы и наши близкие. Мудрость родителей в том и состоит, чтобы постепенно, по мере взросления детей, сокращать свое присутствие в их жизни: те сами должны постигать законы развития собственной семьи. Взрослым детям тоже стоит с большой долей осторожности прибегать к помощи родителей.

Важным условием здоровых отношений между родителями и детьми является взаимное примирение. Если у детей нет обид и злости на родителей, они не будут считать, что те должны им еще что-то додать. Другими словами, хочешь быть взрослым – неси свою ношу сам, не возлагая чрезмерное бремя на родителей. А отец и мать, простив себя, покаявшись за то, что, может быть, чего-то действительно недодали своим детям, станут помогать им в меру. Опасно культивировать в себе роль жертвы, из чувства вины потакая безответственному поведению своих детей.