Это правда, и это лучшее, что я могу сказать в ответ на данный момент.

Он наклоняет голову в сторону.

— И эти люди посвящены в твою личную жизнь?

— Здесь более интимная обстановка, чем встреча с коллегами в баре. Разве ты не согласен?

— Согласен. Иногда я задаюсь вопросом…, — его голос замолкает, оставляя мне на усмотрение изменить наши отношения или оставить все, как есть.

Я никогда не задумывалась, что причиняю ему боль, скрывая наши отношения, заставляя его верить в то, что я так мало думаю о нем. Я не могу сделать ему больно снова.

— Ты задавался вопросом о чем?

— Интересно, ты когда-нибудь снимешь свою защиту и впустишь меня внутрь. Интересно, смогли бы мы быть настоящей парой? — он делает паузу, принимая во внимание его следующие слова. — Задавался вопросом, знаешь ли ты, что я никогда не был в клубе. Я только упомянул о нем, чтобы узнать твою реакцию. Будет ли это зависть или апатия? Ты думаешь, что тебе удается все отлично скрывать, но я знаю, что кто—то тебя очень сильно обидел. Я не сомневаюсь, ты думаешь, что не сможешь восстановиться. Но я обещаю тебе, как твой друг и любовник на полставки, ты сможешь.

— Рассел... — я даже не знаю, что сказать. Как мне на это реагировать? Все в моей жизни было сосредоточено на уничтожении того, кто уничтожил меня. Зависть, которая когда-то поглотила меня, сменилась местью и ненавистью. Настолько, что я не понимала, что причиняю боль другим в своих стремлениях.

— Не надо, Меган. Не отвечай мне сегодня. Мое признание несвоевременно и нетактично. Сегодня твой вечер, и ты обеспокоена этой сделкой. Я только увеличил твои страдания, и за это прошу прощения. Мы друзья, и я здесь ради тебя. Когда это приобретение будет завершено, ты сможешь подумать о том, что я сказал, и тогда мне ответить.

— Рассел Харрисон? Это ты?- один из членов правления прерывает нас, прежде чем я успеваю ответить. Когда мы оба поворачиваемся на голос, мои глаза сначала останавливаются на Уайте.

Его лицо кроваво-красное, и его челюсть сжата так плотно, что щечные мышцы дергаются.

Он сжимает кулаки по бокам.

Его ноздри раздуваются от каждого вздоха.

Глаза мечутся взад и вперед между Расселом и мной.

Глава 7

Рассел отходит, чтобы побеседовать со старым другом своего отца, оставляя меня один на один с бешеным взглядом Уайта. Хотя я и желаю уничтожить его, но не хочу ставить под угрозу сделку, когда мы так близки к ее завершению. Под предлогом обхода заинтересованных лиц, я здороваюсь с несколькими людьми по пути к Уайту.

— Наслаждаешься вечеринкой? — не могу удержаться.

Воткнуть воображаемый кинжал еще чуточку глубже в его грудь — огромное удовольствие.

— Не так сильно, как ты, но еще не вечер.

— Где твоя дама? Я хотела с ней познакомиться.

— Она скоро вернется. Я буду рад познакомить тебя с ней, — он наблюдает за мной, используя свою сверхъестественную способность смотреть мне прямо в душу. — Пока мы ждем ее, ты можешь представить меня своему сопровождающему.

Паника охватывает меня при мысли об этих двух мужчинах, перемалывающих мне косточки. Только от этой мысли меня начинает подташнивать. Но я глотаю желчь, поднимающуюся к горлу, и устремляюсь в направлении своей цели.

— Конечно, я могу представить тебя Расселу.

Он скрещивает руки на груди и глубоко вдыхает.

— Ты хоть знаешь, что он влюблен в тебя?

— Ты даже не говорил с Расселом. Откуда ты можешь знать, что он чувствует или что думает?

Его слова и поворот разговора шокируют меня до такой степени, что мой ответ звучит высокопарно и неестественно.

— Потому что я, черт побери, не слепой, Меган. У меня имеются глаза, которые видят и уши, которые слышат. А у тебя?

Он говорит негромко так, чтобы находящиеся вокруг нас люди не смогли его услышать. Но я чувствую контролируемый гнев в его тоне. Я ощущаю, как напряжение накатывает на него волнами.

Прежде чем я успеваю ответить, Рассел появляется рядом со мной с новым напитком. Он забирает почти пустой бокал из моей руки и ставит его на поднос проходящего мимо официанта.

— Пожалуйста, дорогая. Думал, ты не откажешься освежить.

Затем он обращает свое внимание на Уайта и протягивает руку.

— Извините, что прервал. Меня зовут Рассел Харрисон, а вас?

— Уайт Вестон, — он пожимает руку Рассела. — Я — бывший.

Я перестаю дышать, и не могу вспомнить, как это делается.

— Прошу прощения? — спрашивает Рассел.

— Бывший генеральный директор, — поясняет Уайт, переключая свое внимание на меня. — Меган появилась из ниоткуда, выбила почву прямо у меня из-под ног, и я даже не понял, что оказался на земле, пока она проделывала это со мной. Должен признать, она хороша.

— Вы понятия не имеете, насколько хороша, — соглашается Рассел. — У нее невероятные способности к бизнесу.

Рассел думает, что Уайт имеет в виду приобретение компании. Но по его тону я понимаю, что Уайт говорит о чем-то совершенно ином, но его заявление не совпадает с концом нашей истории.

Сопровождающая Уайта подходит к нему с дружелюбной улыбкой на лице. Он обнимает ее рукой и притягивает к себе.

— Как раз вовремя. Я уж начал думать, что ты меня бросила.

— Ни за что. Ты знаешь это лучше меня.

Она игриво похлопывает его по груди, явно спокойно прикасаясь к нему и не боясь демонстрировать публичного проявления привязанности. Что это? Я завидую? То, от чего, я думала, избавилась? Зависть вернулась ко мне с новой силой. Мало того, что эта женщина, очевидно, из его лиги, к тому же болезненно ясно, что она еще и хороший человек. Она не испорчена, еще не испытала любовных мук, умеет дарить и принимать чувства без страха того, что подумают или скажут другие.

Она сейчас такая же, какой я была тогда с Уайтом.

Она такая, какой я больше никогда не буду.

С милой улыбкой на лице она протягивает мне руку.

— Уайт забыл свои манеры. Привет, я Джеки. Ты должно быть Меган Кинг.

— Да. Приятно познакомиться, Джеки.

Я пожимаю ей руку и возвращаю теплую улыбку. Я напоминаю себе, что она ни в чем не виновата.

— Я так много о вас слышала. Приятно, наконец, встретится с вами.

— О, надеюсь только хорошее? — смеюсь я и стараюсь сдержать нервную дрожь.

— Только хорошее. Только хорошее.

Я представляю ее Расселу, и они обмениваются любезностями. Затем Джеки спрашивает:

— Вы давно вместе?

Рассел и я обмениваемся неловкими взглядами, которые Уайт немедленно улавливает и всматривается в меня своим всевидящим оком. Наши глаза встречаются на короткое время, мгновение, прежде чем я опускаю взгляд в пол, чтобы сию же секунду разрушить его телепатическую связь с моими мыслями.

— Мы знаем друг друга в течение нескольких лет, но мы, на самом деле, просто хорошие друзья.

Рассел делает глоток из своего стакана и осматривает комнату. Это явный признак того, что ему неприятна эта тема.

— А что насчет вас двоих? — спрашиваю я, уводя внимание от Рассела и меня. — Вы давно вместе?

Уайт ухмыляется. Его самодовольная улыбка подтверждает, что он знал, что я не смогу удержаться, чтобы не спросить об этом.

Джеки смеется и качает головой.

— Ну, я знаю этого человека всю свою жизнь и мне пришлось терпеть кучу безумств от него на протяжении многих лет. Но я не могу желать лучшего кузена.

Кузена?

Я чувствую себя полной дурой.

С натянутой на лице улыбкой, под которой скрываю свое смущение, я смеюсь вместе с Джеки.

— Семья очень важна, — отвечаю я.

Когда я бросаю взгляд на Уайта, он слегка пожимает плечами, словно говоря: «что ты знаешь?»

При упоминании о семье, воспоминания об отце всплывают у меня в голове. Выражение на моем лице меняется в соответствие с моими мыслями — печаль, гнев, сожаление. Рассел и Джеки не замечают смену моего поведения, но Уайт замечает все. Его игривое выражение на лице — « а я поймал тебя» — сменяется на беспокойное, и видно явное желание устроить мне допрос. Прежде чем он успевает спросить, официанты звонят в маленькие колокольчики, призывая гостей занять места за обеденными столами.