- Привратник, усиль магией звук её голоса, - пришел на помощь Пусть. - Она для тебя старается.

Бородач, будто придя в себя, кивнул, и уже в следующий миг меня услышали все кхелет хатра, собравшиеся посмотреть на унижение человека.

- Этот юноша - не ваш слуга! - я ткнула пальцем в бочком приближающегося ко мне Славу. - Он - маг из моей свиты!

Гешет, скрестив руки на груди, молчал. Молчали и его подопечные. У края котлована столпились слуги, во все глаза глядевшие на нас.

- Как ключнице шестого мира, мне нужна его помощь! - продолжала я.

- Твой слуга пошел против правил, - грохнул Гешет. - И он ответит по законам кхелет хатра.

- Он - мой слуга, а не ваш! - неужели проявление драконьей ипостаси сделало меня такой смелой и наглой? - Мне и наказывать его!

- Ты, дочь лавы, дитя моего клана. Ты подчиняешься мне. Твой слуга - мой слуга.

Женя хотел что-то сказать деду, но тот махнул рукой, едва не ударив внука по лицу.

- Я прощаю тебя на первый раз, княжна, - великодушно прогремел Гешет. - Ты лишь день, как из лавы, и ярость преображения ещё будоражит твою кровь. Выходи из ямы и лети в свое гнездо. Пока твое место там.

- Мое место в шестом мире, потому что я - его ключница! - от моих ног по дну ямы во все стороны побежали тонкие, сверкающие, голубоватые нити. Достигнув стен, они вспыхнули и погасли, искрами рассыпавшись в пыли. - А место привратника - подле меня!

- Ца-ца-ца-ца, - заелозил Пусть. - Я же говорил! Ой...

Я перекинулась, и проводник спикировал в песок, едва увернувшись от тяжелой лапы, которая потянулась за Славой. Тот завопил, кинулся в сторону, но удрать не успел - я поймала его и, сцепив когти, с силой тряхнула.

- Чокнутааааааяяя-я-я!!! - заорал он, когда мы оторвались от земли и под вой драконов и крики людей взмыли в небо.

- Пусть, - рявкнула я. - Покажи мне путь ко Рву.

- Будет сделано! - пискнул дух, мелькая у правого глаза. - За мной!

Проводник увеличился раз в пять, словно решил соответствовать ключнице. Издав победный визг, он перекувыркнулся в воздухе и пулей дунул мимо княжеской вершины к столовым горам.

Позади во всю глотку затрубил дракон. И в реве его была угроза.

Кажется, я перегнула палку.

В этот раз мне не удалось удрать так просто - передо мной вынырнули сразу семеро сынов ветра, преграждая путь. Я ринулась вверх, уходя от столкновения, но там напоролась на разъяренного деда. Он погнал меня к земле, рыча, выбрасывая когтистые лапы, как будто готовился ударить. Пусть крутился рядом, но он ничем не мог мне помочь. Я огрызалась, пыталась вырваться, но ни одна попытка не увенчалась успехом - драконов было слишком много, и среди них я не видела Жени. Серебряные тела слились в единый поток, словно крылатые водили хоровод. Солнце мерцало на их крутых боках. Голова пошла кругом. Тяжело опустившись на землю, я разжала лапу, и отпустила Славу, который, встав на четвереньки, покачнулся и упал мне под ноги, где и остался лежать, постанывая и бормоча ругательства.

Мы оказались на широком ромбовидном утесе, нависавшим над расщелиной, тянущейся до самых столовых гор, на которых, как ни в чем не бывало, нежились сотни драконов. Оглядевшись, я вытянула шею и пригнула голову к земле, исподлобья глядя на деда, опустившегося передо мной. Моя ярость против его гнева не выстаивала - удрать не вышло, оставалось ждать наказания.

- В пещеру, - грозно прозвучал приказ. Недовольно ворча, я только ниже опустила голову. Вокруг парили драконы, и их неодобрение было настолько велико, что казалось осязаемым. Я была неправа. Не гостям нарушать устоявшийся порядок.

Я посмотрела на лежащего чуть поодаль Славу. И ведь даже не подумала поинтересоваться, что он натворил. Что ж, выбора мне опять не оставили.

Хотя, нет, не так. Я сама себя его лишила.

- Не надо! - завопил Слава, приподнимаясь на локтях и с ужасом наблюдая за моей лапой. - Нет, чтоб тебя!!! Чудовище!!!

В пещеру меня никто не сопровождал, но я даже не намеревалась нарушить приказ деда. Сначала зашвырнула внутрь Славу, которого сразу же вывернуло наизнанку, а потом влетела сама, ловко перекинувшись у самого края. Пусть уменьшился в размерах и, опустившись на кровать, нахохлился.

- Что, стала частью клана? - сварливо спросил он. - Вот оно, стадное чувство в действии.

- И что мне теперь делать? - я села рядом с ним и, поставив локти в колени, схватилась за голову. - Это ужасно... Надо было попытаться удрать! Ничего бы они мне не сделали. Трусиха! Раз-маз-ня! Что, если улететь сейчас?

- Не старайся, - произнес Пусть. - Перекинешься и решишь, что лучше остаться. Если хочешь уйти, уходи в обличии человека.

- Почему? - я обернулась.

- И сомнений меньше, и искать будут дольше.

- Не в чем тут сомневаться. Я струсила!

- Не кори себя, умница, - мягко произнес Пусть. - Послушай... Тебя не смущает, что кхелет хатра почти не дерутся внутри клана, что им всего хватает, что у них нет тюрем, а наказания распространяются только на слуг? Что они строго чтят традиции и не пытаются пойти против них? Неужели не видишь разницы в том, как думаешь сейчас, и в том, как думаешь, будучи крылатой?

- Вижу, но...

- Они - не люди, усвой это, пожалуйста, - Пусть говорил так, словно я не понимала чего-то очевидного. - Чем сложнее разум, тем больше кичится он своей индивидуальностью. Примитивная драконья речь, состоящая из набора звуков, не предназначена для долгой болтовни. Это стая, Саша, стая! Здесь каждый на своем месте, и каждый знает, что это правильно. Они могут спорить между собой, но всегда найдут выход. Не потому что у них нет воли, а потому что они связаны.

- Коллективный разум?

- Нет, что ты, - Пусть замахал крыльями. - Это не улей и не муравейник. Здесь каждый осознает себя как личность, но личность, неотделимую от клана. И связующее звено здесь - род венценосных. Вожаки.

Я обвела пещеру взглядом.

- Ну... Вот сейчас я человек. И мне тут находиться совсем не хочется.

- Ты просто начинаешь больше думать. О себе, в том числе. Кхелет хатра всегда разрываются между острым умом человеческой ипостаси, который дарует разноцветную палитру чувств и эмоций, но делает огнеглазых одинокими и мечущимися, и разумом крылатого стайного хищника, четко знающего свое место в жизни и не задающегося вопросом "А в чем смысл?".

- Похоже на раздвоение личности.

- Опять судишь по меркам шестого мира!

- Меня тошнит от вашей болтовни, - Слава вытер губы и злобно уставился на меня. - Ты, что человек - тупая, что дракон! Ребра мне чуть не поломала, психопатка конченая.

- Прости, - машинально ответила я. - Хотела помочь.

- Нет! Хотела что-то кому-то доказать! А меня тупо использовала... Все вы, бабы, одинаковы!

- Зу! - крикнула я. - Принеси корыто с водой.

Через некоторое время Слава, отфыркиваясь, умывался, Зу, морщась, собирал испачканную траву, а я, вырвав тряпку из рук ребенка, протирала пол. Порядок мы навели быстро, и, когда мальчишка удалился, я снова пристала к духу.

- А слуги? Они-то не бывают драконами.

- Они зависят от огнеглазых, - Пусть уселся на край корыта, в котором Зу после умывания Славы, сменил воду, и, едва не свалившись за борт, принялся лакать. - Фу. Холодная.

- Для слуг наказания есть, - размышляла я. - Но оружия нет.

- За оружие может сойти любой камень, - Пусть облизнулся. - Но слуги сами себя защитить не могут. Они слишком малы для опасностей этого мира.

Я вспомнила о вчерашней охоте. Ведь на пастухов тоже может напасть озлобленное животное, и кто тогда его защитит, как не дракон?

Слава, умывшись, нагло завалился на мою кровать. Хотелось спросить его, в чем он, собственно, провинился, но бородач злился и на каждый мой вопрос отвечал язвительно, колко и оскорбительно, а через какое-то время и вовсе захрапел.

Я сползла вниз и села на пол, спиной прижавшись к кровати. Полог трепетал на ветру и лез в лицо, и я раздраженно одернула ткань. Пусть забрался ко мне на колени и потребовал его почесать.