- Плохие, - опередила клиентка своего адвоката.

Серафима не собиралась ориентировать её на явную ложь - будет только во вред, ведь о том, как её бывший супруг поступил с женой и детьми, известно многим, и Любу легко подловить на обмане, если та станет уверять, что их отношения были безоблачными. И все же вываливать с первой минуты все свои обиды - неумно. Лучше было бы избрать более обтекаемые формулировки. Но что сказано, - то сказано. Сима встретилась со своей подопечной у входа в следственную часть без пяти четыре, - та не могла уйти с работы раньше, и не успела её проинструктировать.

Да и адвокатский опыт у Серафимы Новицкой ещё слишком мал, большую часть жизни она работала юрисконсультом. Отказать своей клиентке Сима не могла - Люба никому не верит, а к ней, Серафиме, испытывает симпатию, особенно после того, как вместе с ней побывала в клубе.

Симе нравились обязанности адвоката. И дело вовсе не в гонорарах. Теперь она состоятельная женщина и могла бы ограничиться должностью в "Атланте". Но там она почти не участвует в процессе - коллектив успешно трудится и без её чуткого руководства. Сейчас Серафима жалела, что не привлекла Аллину подругу Наташу Покровскую, известного адвоката по уголовным делам. Самой Симе раньше доводилось исполнять адвокатские обязанности лишь в гражданских процессах.

- А какие у нас могут быть отношения, раз он меня бросил?! - заявила Люба. - Чего ж я стану обманывать?!

Мысленно отметив, что клиентка, сходу выдав свое негативное отношение, весьма достоверно мотивировала его, Серафима Николаевна поспешила вмешаться:

- Однако с момента их развода прошло уже пять лет.

Геннадий Павлович кивнул, мол, мне это известно, и продолжил:

- Вы встречались после развода?

- Вначале частенько, а в последние годы редко, - ответила Люба.

- В какой тональности проходили ваши беседы?

- Ну, я говорила, что надо бы детей обеспечить, а он отвечал, что сейчас переживает тяжелые времена, фирма очень много потеряла во время кризиса - закупили товар заграницей, а его даже по себестоимости невозможно было продать при новом соотношении доллара и рубля. Мол, долгов на нем много, потому что все деньги на счету были в рублях, а банк во время дефолта объявил о своем банкротстве, и два года ничего не удавалось получить, за это время сумма обесценилась во много раз. Чтобы совсем не обанкротиться, мужу пришлось занять под большие проценты, иначе пришлось бы продавать магазин - на его содержание и зарплату сотрудникам нужны немалые средства. А сейчас он, дескать, работает на погашение долга, с процентами набежало много. Уговаривал, что это временно, рано или поздно дела пойдут лучше, и тогда станет давать побольше.

- И вас это устраивало?

- А куда деваться? - пожала плечами Люба, а Серафима мысленно похвалила свою клиентку, - ведь ей та говорила совсем другое. - Если у человека одни долги, как же с него рвать последнее?!

- Еще один мотив, возможно, ускоривший решение Любы или кого-либо из её отпрысков поквитаться, - продолжала Алла уже спокойным голосом, - если ныне убиенный намеревался сочетаться браком с любовницей. Тогда половину его имущества наследует новая супруга, а оставшаяся половина делится поровну между наследниками прямой очереди, к каковым в данном случае относятся дети и законная жена. Любиным отпрыскам досталось бы лишь по одной шестой наследства, а это, сами понимаете, гораздо меньше, чем при варианте, когда бывший муж ещё не женат, и наследников всего двое: сын и дочь. Мало того, через некоторое время их папаша снова мог стать отцом, он был ещё в полном соку, - и тогда на одного наследника больше. Любиным детям досталась бы уже не одна шестая, а одна восьмая, а отец мог прожить и до девяноста лет. Вполне возможно, Люба или её отпрыски решили ускорить события и получить все, а не малую часть. Теперь они подадут документы и через полгода вступят в права наследства.

- Ал, а что ты думаешь о Любе Шаховой как о человеке? - Тамара тоже успокоилась и говорила ровным тоном, старательно избегая смотреть на Матвея и дав себе слово, что попозже круто с ним поговорит - ведь даже не извинился перед Аллой!

- Ей присущие многие качества, которые я в целом характеризую как бабство. Мы довольно долго общались с ней наедине. Мне удалось её разговорить, Любаня прониклась и многое поведала. Честно говоря, Люба Шахова симпатии не внушает. Во-первых, у меня не вызывают позитивных чувств бабы, которые себя запустили до неприличия. Любе всего пятьдесят два, а выглядит кошелкой. Вот нашей Лидии Петровне пятьдесят пять, а она бабонька хоть куда, хоть и не красотка, но ухоженная. А Любаня - женщина из категории "тетка с химией" и недоброжелательным взглядом исподлобья. Видок - как у базарной бабы, и базарит порой как рыночная торговка. Легко переходит из одного состояния в другое, эмоционально неуравновешенная. То понурая, плечи опущены, говорит монотонно и явно напрашивается, чтобы её пожалели, но как только речь заходит о её претензиях к супругу и его любовнице, - сразу преображается: глаза сверкают, а весь облик так и пышет ненавистью. У неё высшее образование, покойный дед был академиком, а Люба временами изъясняется как тетка, торгующая у метро семечками. В этом и во многом другом я почувствовала некий наигрыш, - мол, вот до чего меня довел образ жизни. В другие моменты у неё правильная речь интеллигентной женщины, нормальные обороты, адекватные эмоции. Общее впечатление: Люба неискренняя, многое преувеличивает, явно пытается предстать в образе жертвы. Одно я четко уяснила - ей нужны союзники, а вот зачем - пока не разобралась.

Все "самаритянки" знали, что верная боевая подруга, несмотря на резкие высказывания в адрес некоторых представителей рода людского, никогда не оставит человека в беде, даже малознакомого. К её мнению всегда прислушивались - в людях Алла хорошо разбирается, будучи "урожденным психологом", как она себя называет, да и в общении с психиатром немало почерпнула.

Подруги-сыщицы слушали её анализ с напряженным вниманием, а жалостливая Олеся, сочувствовавшая всем и вся, недоумевала, почему верная боевая подруга дает столь нелицеприятную оценку несчастной женщине, к тому же, попавшей в переплет. Наконец "самаритянка не выдержала:

- Ал, мне кажется, напрасно ты так... Образ жизни и в самом деле накладывает свой отпечаток. Сама посуди, Люба всю жизнь работала в архиве, а теперь вынуждена зарабатывать на кусок хлеба себе и детям, торгуя на вещевом рынке.

- Не она одна, - вмешалась Клара. - Я тоже почти два года там работала и познакомилась со многими женщинами, имеющими высшее образование. И ничего - интеллигентности у них не убавилось. Образ жизни, разумеется, влияет, но человек с внутренним хребтом никогда не уподобляется окружению, а остается самим собой.

- Нам всем пошли на пользу беседы с любимым психиатром, - одобрительно отметила верная боевая подруга. - Мы теперь в человеческой психологии рубим почти как профессионалы. А тебе, Олеся, надо бы почаще захаживать к Лидии Петровне, чтобы избавиться от своих розовых очков.

- Да, она говорила, что я сенситивная личность, - согласилась "самаритянка" и самокритично отметила: - Слишком близко принимаю к сердцу пустяки, понапрасну переживаю и все ещё идеализирую людей.

- Кстати, на жизнь Любаня плачется зря - отнюдь не нищая, в день зарабатывает до тысячи рублей, а такие заработки, сами понимаете, многим только снятся, - продолжала Алла. - Не сомневаюсь, что загашник имеется, почти штуку баксов в месяц заколачивает, а пришла в клуб одетая, как нищенка. Насчет того, что рядовая торговка, тоже Симе приврала - Люба в доле с приятельницей и имеет навару побольше обычного продавца. Деньги ей нужны до зарезу - хочет открыть собственное дело. "Надоело, - говорит, батрачить на компаньонку, три четверти прибыли ей, у неё вложения больше". Пока мне невдомек, зачем она ввела Серафиму в заблуждение. Пусть и в мелочах, но симптом настораживает.

- Может быть, чаша вашего терпения переполнилась? - задал провокационный вопрос следователь.