Литмир - Электронная Библиотека

Но сдаваться властям нарушитель не собирался. Сияющая плеть, описав круг, разбросала низкоуровневых патрульных. На месте преступления искрился воздух от статических разрядов.

Толпа расступилась. Мертвая Темнина лежала на брусчатке в луже собственной крови. Рядом с ней Чародей с ником Подсознайка запрыгивал на ящероподобного маунта и устремился прямо в сторону главгера. За ним погнался шлейф разъяренной стражи. Приблизившись, беглец свернул и пронесся мимо, не удостоив ни Стрельца, ни Ворона и крохой внимания.

– Вот видишь, – сказал маг, цепко наблюдавший за всем действом. – Он искал кого-то другого.

Темнина вдруг ожила и села. Женщина как-то механически поводила головой из стороны в сторону, а затем поднялась на ноги.

– Смотри! – ужаснулся Гэгэ.

– Что смотреть? Ты думал, за ней катафалк примчится? Здесь никто не умирает по-настоящему. Только в рамках игры. Терпеть побои Свенельда, выпрашивать помощь, погибать – это ее квест. Поехали, нас ждут.

– Ты не собираешься просить за нее у стражей? – спросил Гэгэ, когда они покинули площадь.

– Могу, только бестолку. Низшие NPC вроде Темнины еще не осознали себя и действуют в рамках Исходного Кода. Ее существование – короткий алгоритм действий. Слова, движения, мысли – она только думает, что это ее личность, ее наблюдения и ее душа. На самом деле все это было до нее и будет после.

– Что это за Исходный Код?

– Скоро узнаешь. Мой поступок тебе кажется жестоким? – Ворон поглядел на спутника и заметил по его насупленному выражению, что дело вовсе не в этом. – Да ты не огорчайся так! В награду за этот квест полагается пара бутылок дешевого ари ее мужа для восстановления Энергии и что-то из личной стряпни бедняжки Темнины. Какие-то булочки или пироги… впрочем, пекла она не в лучшем расположении духа, так что стряпня эта хорошенько подгорела.

– И все равно. Не надо было вмешиваться, я хотел помочь.

– Не сейчас. Вижу, ты заскучал. Основные события не пройдут мимо тебя стороной, обещаю. Но тебе придется выйти за границы собственного, навязанного трендом, мышления. Самую драгоценную руду всегда вылавливают между строк. Первое, что тебе пригодится: внимание к деталям. Их суть разъяснится в дальнейшем.

– Эй, чувак! – донесся откуда-то умаляющий голос. – Эй, НФзыкшыр… блять, хер проговоришь… Чувак!

Гэгэ огляделся по сторонам. Внимание его привлек закуток между Библиотекой Вельзевула и Торговым домом купца Сбыслава.

– Да-да, ты, Стрелец. Помоги, please!

В темноте Гэгэ увидел Рубаку с лицом и фигурой седоусого актера и звезды реслинга Халка Хогана в строительной каске, провалившегося по пояс в мостовую. Ник Рубаки он не разглядел.

– Помоги выбраться, – просил несчастный.

– Дурачье, сколько раз им говорили не лезть туда, – сказал Ворон. – Даже объявление повесили. – Действительно, к стене на углу Библиотеки была привинчена табличка: «Внимание! Багованная зона». – Этот храбрый воин застрял в текстурах, как любят выражаться земляне, – пояснил маг. – Лучше не ходи, а то и сам провалишься. Некоторые из таких бедолаг могут нечаянно заглянуть под текстуры и увидеть там «изнанку» без пространства и времени. Это как разглядывать свои оголенные внутренности, только гораздо страшнее. Такой опыт меняет все их представление об игре и самих себе. Почти все они потом сходят с ума и становятся Отщепенцами.

– И что, его оттуда никак не достать? Может, веревку ему кинуть? – спросил Гэгэ.

Ворон покачал головой:

– В этой игре нет веревок, только гарпун Лазутчика. Таковы правила.

– Эй, ну чё ты там? – не унимался застрявший.

– Пойдем, нас давно ждут, – поторапливал Ворон.

– Не бросим же мы его так. Нехорошо получается.

– Приведи моба или давай лучше я на тебя нападу. У меня Скачок Берсерка есть, – умолял застрявший. Что такое Скачок Берсерка и каким образом это поможет халку хогану Гэгэ себе не представлял, но солнечная перспектива стать жертвой вынужденного насилия ради чужого блага раскрывала в его подсознании створки в рай социального взаимодействия. Такой альтруизм наверняка оценит общество и сделает Гэгэ чуть-чуть больше рыцарем. Он направил было коня к багованной зоне, но маг опять его остановил:

– Берсерк тебя моментально убьет.

– Ну и что, я ведь потом воскресну, – возразил Стрелец.

– О, кристальная, прозрачная душа провинциала! Наметанное око лохотронщиков такие души видит за версту. А ты еще и новичок в игре. Поясню: после смерти от руки аватара велика вероятность того, что ты «проиграешь» элемент экипировки своему противнику. А теперь подумай, зачем этот усатый мистер «нечаянно» провалился в текстуры и просит сердобольных нубов оголить грудь перед его мечом. Надеюсь, ты не собираешься дарить этому аферисту свой новенький зеленый ремень, потому что я не всегда буду настолько щедр, чтобы по любому поводу спонсировать тебя одеждой?

Гэгэ бросил виноватый взгляд на хогана и пожал плечами. Ворон смягчил тон и поманил спутника прочь от этого места:

– А теперь, когда в твоей картине мира появились новые мазки цвета пошлой действительности, позволь проводить тебя на собрание по-настоящему важных персон.

– Ну а если ему правда нужна помощь?

– Пусть кто-нибудь другой проверяет. Хотя, сдается мне, он так ни до кого и не докричится. Ты заметил, как пусто в этой улочке: в мегаполисах становится все меньше и меньше людей… и причина отнюдь не в деурбанизации.

Рубака не стерпел циничного вида отдаляющихся спин и разразился бранью:

– Не понимаю, неужели так трудно помочь?! Я у тебя чё, блять, последние трусы прошу?.. Эй, подожди!

– Да и Халк Хоган никогда не нравился мне, – оправдывал себя Гэгэ по дороге. Но, как рекомендовал Ворон, оставил в памяти закладку об этом случае в надежде, что суть его разъяснится в дальнейшем.

Стрелец еще при въезде в город заметил вырастающее из-за крыш сооружение, похожее на булаву с рыжими огнями в набалдашнике. Судя по траектории мага в лабиринте улиц, они направлялись именно туда. Постепенно в набалдашнике прорисовались четыре огромных черепа, каждый из которых смотрел строго на одну из сторон света. Гэгэ отметил, что рыжий свет длинными лучами вырывается из глазниц, будто из автомобильных фар.

– Я видел такой на вашем гербе, – сказал Гэгэ.

– На вершине Костяной Башни находится один из Проекторов, с помощью которых изменяется реальность. Видел когда-нибудь монитор, в который можно просунуть руку и вынуть что-нибудь оттуда?

Гэгэ отрицательно покачал головой.

– Проектор – что-то вроде очень быстрого и масштабного 3-D принтера, – пояснил Ворон. – Вельзевульский Проектор самый мощный. Основной его минус – колоссальные энергозатраты. В древности эта штука истощила почву, воздух и воду. А теперь без нее полис не сможет материализоваться.

Улица закончилась табличкой «Площадь Свободы Полисов». Однако вместо ровного полотна с праздногуляющими вельзевульцами взору Гэгэ предстал мощеный булыжниками холм, органически продолжающий городские улицы. А на вершине его скребла небеса та самая Костяная Башня: первые этажи ее отзеркаливали панораму ночного полиса сплошным стеклопакетом, характерным для современных небоскребов, сверху на зеркальные стены давили каменные этажи с керамической облицовкой, напоминающие сталинский ампир, на которых зиждился вычурный фасад этажей в стиле барокко… Что находилось выше этой архитектурной шкалы – снизу не было видно, но понятно и так: эпоха Возрождения, средневековье и дальнейшие бермундские дыры в истории. Любопытство пробуждало другое: кто и зачем воздвиг такое удивительное сооружение?

– Когда-то давно здесь расстилалась площадь, – сказал Ворон, – а Костяная Башня была ниже в десятки раз. Но со временем она росла, вздымала почву, пока не образовался холм.

– Башня растет? Она живая?

– Можно и так выразиться. Чем выше от земли находится Проектор, тем большую площадь он способен покрыть. Проектор Вельзевула самый высокий, поэтому земли Вельзевула самые обширные.

12
{"b":"609996","o":1}