Сам же фотограф стал лауреатом какого-то конкурса эротической фотографии, отослав туда одну из тех фотографий. Ту, на которой были только Макс, сено и никаких девушек.
====== Часть 18. «Настоящий полковник» ======
Приближался ноябрь. Грибов с каждым нашим приездом за город становилось всё меньше, световой день укорачивался, и вот наступил момент, когда, проснувшись на даче утром в воскресенье, вместо непроглядной темени я увидел за окном падающий снег. Поход за грибами отменился сам собой. Я отключил будильник на телефоне и залёг досыпать.
Когда же я проснулся, из-за стоявших вокруг дома высоченных сосен уже снова наступил полумрак, выпавший за ночь снег растаял, а вымотанный репетициями и занятиями Макс продолжал дрыхнуть рядом.
День прошёл, а мы даже не заметили. Становилось ясно, что аренду на ноябрь смысла продлевать уже не было.
После обеда, совмещённого с завтраком, мы немного побродили в мокрой темноте, даже завернули на «подберёзовиковую» тропку и при свете фонариков от телефона осмотрели её обочины. Нашёлся лишь один студенисто-размокший гриб, который мы оставили догнивать там, где он вырос.
Переночевав в мокро шлёпавшей каплями тишине, утром мы уехали в город.
Вернувшись с работы в пятницу, я включил радио и погрузился в приготовление ужина.
К моему возвращению Макс уже уехал в клуб. Рано я его не ждал и собирался оставить ему поесть и лечь спать.
Радио фоном бубнило местные новости.
Неожиданно я услышал знакомое название. Вслушался в щебетание дикторши и… застыл. Потом бросил в кастрюлю ложку, которой мешал суп, отключил газ, оставил на столе недоделанную «шубу» и селёдку и, как был, в домашних штанах, футболке и шлёпанцах, схватив ключи и забыв телефон, помчался вниз к машине. В новостях передали про ЧП в клубе «Настоящий полковник»*. В том самом клубе, где по вечерам пятницы танцевал Макс.
Я нашёл станцию, транслировавшую городские новости, но ничего нового там не передали. По разным источникам, в клубе произошла не то массовая драка, не то попытка захвата заложников при которой начался пожар.
Подъехать к клубу мне не удалось. Улица была перекрыта, и пропускали лишь пешеходов. Припарковавшись под запрещающим знаком, я побежал к клубу. У входа в “Полковника” — бело-синие машины с мигалками, пожарная машина и несколько скорых. Огня и дыма не видно. Может, всё не настолько плохо?
Но подойти к клубу мне не дли.
— Стоп. Вы куда? По другой стороне улицы идите, гражданин.
Увидев незастёгнутую куртку, из-под которой торчала явно домашняя футболка с дурацкой картинкой, и шлёпанцы на ногах, полицейский добавил:
— Вы из этого дома, что ли? Паспорт есть?
Только тогда я сообразил, что кроме связки ключей при мне ничего не было.
— Нет… Я… Мне нужно… Там…
— Тогда придётся ждать.
— Вы не поняли… Там… Мой… Мой…
А кто он мне? «Любовник»? «Бойфренд»? Так это не аргумент, чтоб пропустили.
— Ваш кто?
— Саша? — услышал я. — А что ты тут делаешь?
Из арки, ведущей во двор “Полковника”, появляется Макс. Живой. Целый и невредимый. На плече — сумка.
— Да что с тобой? Что-то случилось? Где машина? Ты же простудишься! Чёрт… Да тебя в таком состоянии за руль пускать нельзя! — это я обнял Макса и просто вцепился в него, сбив с его плеча сумку.
— По радио… Драка… Пожар… — внятно излагать свои мысли я был неспособен.
Полицейский покачал головой и пробормотал что-то невнятное про педиков, приличных людей и голубизну.
— Машина, говорю, где? — принялся трясти меня Макс.
Я махнул рукой в нужную сторону.
— Пошли, — Макс снова закинул сумку на плечо и потащил меня за собой.
Потом минут двадцать мы сидели в машине.
По словам Максима, произошла потасовка между подвыпившими посетителями. В неё вмешались охранники. Кто-то своротил стол, на котором стояла декоративная свечка. Никакого пожара в клубе не было. Занялась скатерть, которую моментально потушили, но пожарная сигнализация сработать успела.
Домой мы доехали без приключений. Машину нигде не остановили, и штрафа за неправильную парковку я так и не получил.
Последнее, что я полноценно помню из того вечера — как я вынул ключ из зажигания. Потом — как сижу на кухне. Макс почему-то роется в шкафах и громко хлопает дверцами. Передо мной появляется кружка с какой-то жидкостью чайного цвета. Я послушно выпиваю её. Макс неодобрительно качает головой. На этом воспоминания заканчиваются.
Проснулся я утром. Было уже светло. Рядом, накрывшись одеялом почти по самую макушку, спал Макс.
На кухне обнаружились полбутылки коньяка, пустая кружка, немытая разделочная доска в чешуе, сумка Макса и мои тапочки.
На занятия в ту субботу Макс не пошёл. На работу я опоздал, но не сильно. Мне повезло. Первая пациентка была записана лишь на 11:30.
Когда я вбегал в наш медицинский центр, я обогнал степенно шествовавшего к крыльцу Аркадия Борисовича Мохнорылова, нашего психолога, который жизнерадостно крикнул мне в спину:
— Что, уже сдавать начал? Возраст сказывается? Молодой любовник укатал?
— Иди ты нахуй, Аркаша, — на бегу огрызнулся я.
— Это не по моей части! — жизнерадостно заорал он. — Главное помни: витамины, спортзал, правильное питание и никакого алкоголя, а не то…
Что меня ждало в этом случае, я не услышал. За моей спиной захлопнулась дверь, я расписался за ключ и рванул в ординаторскую, а оттуда — в кабинет.
Комментарий к Часть 18. «Настоящий полковник»
Название, разумеется, вымышленное.
====== Часть 19. Да ======
Несколько дней назад, вернувшись с работы, я обнаружил Макса в «его» комнате. Под одеялом. Без света. В полной темноте.
— Случилось что? — заглянул в дверь я.
— Я заболел. Ты сюда не заходи. Ты с людьми работаешь, тебе заражаться нельзя.
— Зараза к заразе не пристанет, — объявил я и подошёл к кровати.
Макс лежал, замотав шею шарфом. На столике рядом — блок носовых платков и горка использованных.
— Есть хочешь?
— Нет.
Из опасений заразить меня Макс наотрез отказался спать в «нашей» постели.
Очень быстро выяснилось, что спать без него я уже не в состоянии. И дело было не в сексе. Вернее, в отсутствии оного. Я просто привык к тихому дыханию под боком, к тому, что Макс всегда рядом, руку протяни — и коснёшься. Короче, у меня впервые в жизни пошла бессонница.
В тот вечер, вернувшись домой, я собирался потребовать, чтоб Макс вернулся ко мне в постель. В случае отказа я собирался перебраться в его комнату сам. Я уже понял, что заразиться от него было нечем. Судя по всему, у Макса случился банальный фарингит после того, как он где-то наглотался холодного воздуха. Ещё дня два-три, Макс прокашляется, просморкается и будет как новенький. Но моим планам не дали сбыться в точности так, как я планировал.
По непонятной для меня причине друзья именно в этот вечер решили завалиться ко мне всей компанией без предупреждения. В общем-то с появлением в моей жизни Макса я, в последнее время не сильно баловавший их своим вниманием, их и вовсе забросил. Мы, совсем как в старые добрые времена, сидели на кухне, как вдруг отворилась дверь, и на пороге возник Макс: домашние шлёпанцы, пижама, шарф на шее.
Сонно жмурясь, он стоял на пороге и, толком не проснувшись, явно пытался сообразить, что ему делать.
Момент уйти незаметно был упущен: я, прервавшись на полуслове, смотрел на него. Все головы повернулись в ту же сторону.
— Знакомьтесь — Макс, — сказал я, посчитав, что вынужденный каминг-аут в подобной ситуации — единственно возможное решение. Если кому-то не по нраву я, такой, какой я есть… Я не собирался выкручиваться, лгать и что-то придумывать. Макс не заслужил подобного.
Теперь все головы повернулись уже ко мне.
— Я… я сырников хотел пожарить… — выдал Макс. — Пожалуй, я пойд…
