Неудивительно, что уже через час об измене Кармины знал весь дворец.

– Ну что вы оба сидите белые как мел? Сами же хотели добиться именно этого. Поздравляю, все получилось!

Брис переводил взгляд с поникшего Эдина на притихшую сестру и лишь больше хмурился.

– Нет, с Эдом все еще понятно, – продолжал рассуждать он. – Но ты, Мелкая, с чего вдруг приняла это так близко к сердцу? Что с тобой вообще?

Она повернулась к брату и только покачала головой. Тогда он решил, что без алкоголя дело с мертвой точки не сдвинется, и отправился за очередной бутылкой вина, правда, в этот раз карильского. А разлив светлую жидкость по бокалам, протянул их Лиссе и Эду.

Сайлирец пил молча и явно не собирался говорить, а вот принцесса после нескольких глотков вдруг посмотрела на Бриса и выдала:

– Никогда подобного не видела.

И только теперь он понял причину такого состояния сестры. Конечно! Она ведь еще не была близка с мужчиной, и ее состояние вполне понятно. Ведь для невинной барышни акт любви выглядит… несколько странно.

– Мелкая, не стоит зацикливаться, – сказал он мягко. – Это не всегда так… Бывает и иначе.

– Но она кричала… – протянула принцесса. – Ей было больно?

– Нет, – улыбнулся Брис. – Скорее, приятно.

– Но ведь никто не кричит, когда ему приятно, – решительно не понимала Лисса. – А она вопила как ненормальная. И при этом просила… нет, умоляла его продолжать.

– Лисочка, милая моя, – проговорил Эмбрис, не находя подходящих слов, чтобы объяснить. – Это от переизбытка эмоций.

Странный разговор все же привлек внимание Эдина, и теперь он тоже смотрел на Лиссу с некоторой долей иронии.

– Я думала, что он ее там убивает, – сказала принцесса, одним махом допивая вино. – А в скважину заглянула, чтобы обстановку разведать.

– Глупышка, – покачал головой Брис. – Поверь, ей было совсем не больно.

– Он целовал ее… трогал… гладил… а потом двигался так, что…

– Давайте не будем, – бросил Эд, – она все-таки пока еще моя жена. Правда, теперь уж точно ненадолго.

Брат и сестра синхронно повернулись к поникшему сайлирцу и дружно замолчали. Сказать было нечего. Вероятно, Эдин все же испытывал к супруге какие-то чувства, если уж решил на ней жениться, и измена точно не была ему приятна.

– Прости, – проговорила Эрлисса, с виноватым видом глядя на принца Сайлирской Империи. – Я… не думала, что все будет так.

– Тебе не за что извиняться, – отмахнулся он. – Я ведь сам согласился на то пари. Кстати, поздравляю, ты победила. Теперь я твой должник.

– Да ладно, Эд, – попыталась улыбнуться девушка. – Не стоит. И не расстраивайся так. Зато теперь ты будешь свободным человеком.

– Да, – кивнул он, правда, выглядел при этом совсем не радостным.

Затем поднялся, скомканно попрощался и покинул гостиную. И никто не стал его останавливать.

– Ему нужно время, – заметил Эмбрис, глядя на закрывшуюся дверь. – Его ведь предали… два человека, которым он верил. Это не может быть приятно.

– Понимаю, – согласилась Эрлисса, скидывая с ног надоевшие туфли и придвигая колени к груди. – Жалко его…

– Поверь, Мелкая, через пару дней он вновь станет прежним. Сейчас им движет обида, а когда она немного утихнет, то Эд сможет понять, что получил именно то, чего хотел. Да и не стоит переживать из-за случившегося. По крайней мере, два человека теперь станут счастливее.

– Ты имеешь в виду Кармину и Рудольфа? – уточнила Лисса, глядя на брата. – Но ведь они были под влиянием вина. Это все… ненастоящее.

– Напротив, – не согласился Брис. – Ведь вертийское вино не может заставить тебя делать то, что тебе неприятно. Оно просто стирает рамки, убирает оковы и усиливает желания.

– Но ведь я и Дамир… – попыталась возразить Лисса.

– Только подтверждаете это, – закончил за нее брат. – Ты интересна ему, а он тебе.

– Ошибаешься! – мгновенно ощетинилась принцесса. – Я считаю его противной ледышкой, а во мне он видит… – Она отвела взгляд в сторону и, грустно усмехнувшись, продолжила: – Динару Арвайс. Яркую девушку с рыжей шевелюрой и больной тягой к приключениям. Я же настоящая ему совершенно не интересна.

Она поднялась из кресла, взяла обувь и ушла в свою комнату. Эмбрис проводил сестру удивленным взглядом и, озадачено хмыкнув, залпом допил вино. А потом задумчиво улыбнулся и покачал головой.

– Противен? – проговорил он очень тихо. – Нет, милая. Либо я полный идиот, либо ты ревнуешь беднягу Дамира… причем к самой себе.

В любимом кабинете карильской королевы стояла тяжелая гнетущая тишина, нарушать которую рискнул бы только самоубийца. Ведь о том, как страшна в гневе Великая Эриол, знали все и в ее стране, и далеко за границами Карилии. А сейчас две причины королевской ярости сидели в креслах напротив королевского стола и всеми силами старались слиться с мебелью.

– Вашими силами разрушена семья, – мрачным тоном заявила ее величество, переводя тяжелый взгляд с молчаливого сына на притихшую дочь. – Мальчик только месяц назад женился. Еще даже привыкнуть к жене не успел, и тут вы…

Договаривать она не стала, но всем присутствующим, в число которых входили и ее супруг, и Кертон, и Трилинтия – императрица Сайлирии, и так было известно, что в этом мире нет более разрушительной силы, чем неугомонные королевские близнецы, даже простая встреча с которыми уже чревата неприятными последствиями.

– Ваше величество, – проговорил Брис, встречая разгневанный взгляд матери, – Эдин сам неоднократно заявлял, что хочет развестись.

– Хотеть и делать – разные вещи, – холодно отрезала королева. – Проблемы его семьи вас никак не касались, так ответь же мне, дорогой сын, зачем вы в это влезли?

– Мама, – выпалила Лисса, – это моя идея и мое исполнение. Брис ни при чем.

– Молчи! – рявкнула на нее Эриол, резко опуская на стол сжатый кулак.

В кабинете стало тихо, а Эрлисса еще и взгляд решила опустить, чтобы лишний раз не провоцировать мать. Королева нервно вздохнула, на несколько секунд прикрыла глаза, а когда снова посмотрела на дочь, то выглядела уже немного спокойнее. Хотя никто в здравом уме не рискнул бы сейчас проверять ее выдержку на прочность.

В этот раз голос ее величества прозвучал куда тише, но оба ее ребенка все равно предпочли вжаться в кресла – неосознанно… скорее, по привычке.

– Эрлисса, мне иногда кажется, что вся глупость твоих предков в полной мере возродилась в тебе одной, – продолжила их мать. – Вот объясни мне, для чего ты устроила этот спектакль? Да еще и ведьмой назвалась?

– Это Кармина так меня назвала, – ответила принцесса. – Она сама все придумала, я же только воспользовалась идеей. Решила пошутить…

– Пошутить?! – снова повысила голос королева. – Это, по-твоему, шутки?! Если ты еще не знаешь, то я тебе расскажу, чем обернулась твоя выходка. От леди Кармины уже отреклась семья супруга, император в срочном порядке подписал прошение Эдина об аннулировании брака, а охранника, который послужил причиной развода, разжаловали и отправили служить на границу простым солдатом.

– А что Эд? – осторожно поинтересовалась Лисса.

– А принц Эдин, – поправила Эриол, – уже отбыл в Сайлирию.

И снова в кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь мерным постукиванием пальцев королевы по краю стола.

– И что прикажете с вами делать? – поинтересовалась она наконец. – Как наказывать?

– Мам, – снова обратился к ней сын, – мы ведь как лучше хотели. Думали, что выручаем Эдина.

Эриол лишь фыркнула и отвернулась, а слово взяла сайлирская императрица.

– Ваше величество… Эри, они ведь на самом деле хотели помочь и… помогли.

– Что ты хочешь этим сказать? – осторожно уточнила королева.

Трилинтия сложила руки в замок и ответила, будто признаваясь в преступлении:

– Брак моего сына был ошибкой. И все в Себейтире об этом знали. Так что у нашей стороны нет претензий к твоим детям. И я очень рада, что Лисса и Брис подружились с Эдином настолько, что вызвались помогать ему в столь щепетильной ситуации. Ведь они знали… не могли не знать, что скандал затронет и их тоже, но все-таки пошли на это.