- Дани, ты ведь скажешь мне, если тебя что-то вдруг будет беспокоить? – бросив вещи на пол и подойдя к ней вплотную, участливо заглянул в глаза Хосе. – На меня ты всегда можешь положиться.
- Конечно, – натянула на лицо улыбку Дани, пытаясь не показывать своему мужчине ничего из того, что ее беспокоило.
Занявшись купанием проснувшейся Алекс и ее кормлением, Даниела отвлеклась на время от своих волнений, вновь почувствовав разливающееся внутри тепло, когда ее малышка улыбнулась ей и захихикала. Видимо, исполняемая девушкой песня пришлась ее дочке по вкусу или, наоборот, таким образом, она просто хотела показать своей маме, что певицей ей все же стать не светит.
- Люблю тебя, солнышко! – потерлась носом о щеку лежащей в кроватке Алексис Даниела и мягко прикусила губами ее ушко, вновь вынудив девочку коротко хохотнуть от щекотки.
- Ну, хоть кому-то ты говоришь, что любишь. Значит, это только я пока не удостоился этих слов, – неожиданно вырос в проеме двери Хосе, напугав этим вздрогнувшую Дани до чертиков. Он не то чтобы упрекал ее в чем-то, но молчать сил больше не было. Он всем сердцем желал быть для нее единственным любимым человеком и готов был потратить всю свою жизнь, чтобы доказать ей это, лишь бы только она не отказалась от него. Лишь бы только она не передумала. Их общий ребенок должен был дать ему уверенность в том, что она теперь только с ним. Навсегда!
- Хосе, пожалуйста, – жалобно взглянула она на него, не зная, как и что сказать, чтобы он поверил. Правда, во что именно поверил? Да, у нее есть чувства к нему, игнорировать которые больше нет смысла, но любовь ли это? И можно ли любить сразу двоих мужчин? Вряд ли… А раз она точно знает, что ее сердце принадлежит Норману, то, что тогда она может сделать?
- Нет, нет! Я ни на чем не настаиваю, просто констатирую факт. Надеюсь, хотя бы на моем смертном одре, когда я в тысячный раз скажу тебе, как сильно я тебя люблю, то в ответ услышу то же самое, – заиграл бровями улыбающийся во весь рот Хосе, спрятавший всю свою обиду куда-то глубоко в себя.
- Оу, в этом точно можешь не сомневаться! – расслабилась Дани и игриво закусила губу, подмигивая стоящему в метре от себя мужчине.
- Ты знаешь, что врать тем, кто при смерти – это грех? – на всякий случай уточнил Хосе, сократив разделяющее их расстояние и обняв обмякшую в его руках, уставшую за этот долгий день девушку.
- Раз так, тогда я что-нибудь обязательно придумаю, чтобы…
- Дани! – прервал ее Хосе, грозно топнув ногой и насупившись. Он сейчас выглядел настолько милым и домашним, ну как его можно было огорчать?
- Шучу я, шучу, – уткнулась она лицом ему в плечо, обвивая руки вокруг его талии и вжимаясь в его крепкое тело. Его близость не приносила полного успокоения, но дышать было немного легче, видя, как светится лицо любящего ее Хосе. Возможно, с этим всем даже можно будет жить…
Мелодия завибрировавшего в кармане Даниелы телефона заставила их оторваться друг от друга. Быстро глянув на экран мигающего сотового, она с присущим ей беспокойством ответила на входящий вызов.
- Мингус? Что-то случилось?
- Мы… это… ну, как бы… – странный треск в динамике не давал Даниеле четко расслышать то, что он ей говорил, как бы она не старалась. Мингус заикался, глотал слова и, кажется, чем-то был крайне расстроен.
- Ты где? – задала Дани самый интересующий ее сейчас вопрос.
- Мы на пляже. Я с Кейти, – его голос стал четче, хотя нервозность явно никуда все еще не пропала. – Дани, можно, она переночует сегодня у нас?
- Мингус, скажи мне немедленно, что вы натворили, и я не придушу тебя собственными руками, чтобы потом сказать, что так все и было! И я тебя уверяю, твой отец мне поверит и простит за это! – не ожидавшая от самой себя такой речи процедила сквозь зубы начинающая вскипать Даниела. Вроде бы пока не было особых причин для переживаний, но ни в чем нельзя быть абсолютно уверенными с подростками.
- Не ругайся, пожалуйста, – пропищал на том конце провода Мингус, и Дани даже представила перед глазами его лицо, когда он делал это. – Я могу все объяснить. Мы ни в чем не виноваты, но Кейти больше некуда сегодня пойти. Дани…
- Хорошо, подожди, – Дани убрала телефон от уха и прикрыла микрофон пальцем. – Хосе, Мингус просит разрешить его Кейти остаться у нас на ночь.
- Что случилось? – нахмурился Кантилльо, которому еще один подросток в доме, конечно, не был особо нужен, но и бросать соседскую девчонку, возможно, попавшую в беду, было не в его правилах.
- Не знаю, но он обещал объяснить, – пожала трясущимися плечами Дани, продолжая сжимать сотовый в руке.
- Хорошо. Я не против, надо только комнату для нее приготовить, – почесал затылок озадаченный Хосе. – Пусть только с ними обоими все будет в порядке.
- Спасибо! – воскликнула Даниела и, запечатлев на губах мужчины легкий благодарственный поцелуй, вернулась к разговору с одним из своих детей. – Вас забрать?
- Нет, мы сами доберемся. Ты самая лучшая, Дани! – сложно было не услышать радость в голосе восхваляющего ее Мингуса.
- Побереги пока свои комплименты на потом. Нам, кажется, есть о чем поговорить!
Мингус с зареванной и продрогшей Кейти вбежали в дом спустя минут пятнадцать. Он прижимал ее к себе, поддерживая за талию, и успокаивающе поглаживал по плечу, не зная, чем еще может помочь в этой ситуации. В ситуации, в которой Кейти оказалась скорей всего из-за ее знакомства с ним.
Отправив девочку в душ, Дани, схватив за руку несопротивляющегося Мингуса и зацепив по дороге жующего банан Хосе, потащила их обоих в комнату последнего, так, чтобы их там никто не мог услышать.
- Что между вами произошло?! Почему она вся в слезах?
Хосе, подумавший, что встревать в их дела он все равно не должен, аккуратно опустился в кресло и, подперев подбородок рукой, просто вслушивался в сбивчивый рассказ подростка. А послушать, к его изумлению, было что.
Видимо, Кейти, наивно предположившая, что она уже достаточно взрослая, чтобы что-то решать, попросила родителей о небольшом одолжении. Она больше не хотела ходить в школу для девочек, а захотела перевестись в обычную, где не было никаких разделений по половым признакам. И каким же было удивление Хосе, что школа, в которой хотела оказаться Кейти, была той же, в которой учился Мингус. Уже открыв рот, чтобы сказать что-нибудь едкое, он быстро его закрыл, заметив на себе предостерегающий взгляд Даниелы, явно не обрадованной всем творящимся.
Тихий стук в дверь привлек их общее внимание, и Хосе, как хозяин комнаты, пошел открывать.
- Прости, что я так внезапно свалилась на вашу голову, Хосе, – медленно шагнула внутрь спальни Кейти, вытирая нос ладошкой и всхлипывая. – Я, правда, не знала, что все так получится. Просто мама так громко кричала, что из-за глупой детской влюбленности я могу испортить себе жизнь, что даже отец не мог и слова вставить. И я не знала, что делать, а тут пришел Мингус и спас меня от этого скандала. В том, что я хочу уйти из той школы есть много причин, не все из них я могу озвучить, но мама меня словно не понимает…
- Все хорошо, Кейти. Мы со всем разберемся, – кивнула ей Дани и, приобняв за плечи, повела теперь уже в свою комнату. Может быть, с ней наедине, Кейти бы рассказала все более подробно. Может быть, Дани было по силам уговорить ее родителей, ведь принуждать своего ребенка к тому, чему он так противится – это не самое лучшее родительское решение.
Звонок в дверь раздался спустя каких-то пять минут, и, веля Мингусу оставаться на месте, Хосе спустился вниз, обнаруживая на улице родителей Кейти. Они были уверены, что их дочь находится в его доме, и требовали вернуть им ее. Но Хосе не удерживал ее силой и не мог выгнать не желающую покидать свое временное убежище девочку. Он постарался объяснить им все и успокоить, пообещав, что с ней все будет хорошо, и завтра он сам лично или Даниела приведут ее домой.
Отец Кейти слабо улыбнулся Хосе, уводя продолжающую сопротивляться жену обратно домой, а Кантилльо понимающе кивнул ему, прекрасно зная характер его супруги. Сложно, очень сложно жилось его соседу с этой мегерой. Хорошо, что его Даниела была совершенно не такая.
