- Сделаю все возможное. Но мы с тобой слишком хорошо ее знаем, – пожала она плечами и подмигнула подошедшему к ней Мингусу.

- Это-то меня и пугает больше всего, – тяжко вздохнул отец. – Где твои вещи?

- У меня с собой только пара сумок. Их нужно забрать с ленты. Все остальное доставят прямо домой, мы бы сами не дотащили.

- Я сбегаю! – подорвался Мингус, разворачиваясь и делая шаг в сторону, где стояла небольшая толпа ожидающих свой багаж людей.

- Там, в боковом кармашке чемодана, есть подарок от Кейти для тебя, – крикнула ему в спину Даниела, и это явно добавило скорости умчавшемуся вперед подростку. Знакомая и давно любимая мелодия мобильного оповестила Дани о входящем звонке и, прежде чем ответить, она попросила отца помочь Мингусу с сумками.

- Точно? Оставить тебя одну? Не упадешь? – вскинул брови вверх Уильям. – Твоя мать убьет меня…

- Все будет в порядке. Я подожду вас здесь. Иди, – оттолкнув его от себя, присела она на одно из ближайших кресел. – Привет, Норман, – поднесла Дани телефон к уху, надеясь, что он не услышит в ее голосе никаких намеков на то, как сильно она ждала его звонка.

- Привет, – незамедлительно откликнулся Ридус. – Ты уже прилетела. Мингус мне скинул сообщение.

- Мелкий шпион! – цокнула Даниела, прикрывая глаза и откидываясь на неудобную спинку. – Весь в отца.

- И я этим очень горжусь, – явно улыбаясь чему-то, согласился с ее утверждением Норман. – Ты ведь не против, что он примчался в Нью-Йорк? Я не хотел, чтобы он тебе мешал. Не думаю, что сейчас у тебя есть силы на заботы еще и о Мингусе. Я могу потребовать, чтобы он остался у Кристенсен.

- Угомонись, Ридус. Я пока еще в здравом уме. У меня всего лишь трещина в кости. Всего три недели – и я снова буду твердо стоять на ногах. Мингус никогда мне не мешает. Тем более я собираюсь пожить пока в Нью-Джерси у родителей. И вполне возможно, что он сам не захочет сопровождать меня туда и быть там все эти дни.

- Шутишь, что ли? – фыркнул Ридус. – Ты собралась все три недели тухнуть в Нью-Джерси? Меня нет в городе. Пожалуйста, пентхаус пустует, езжай с детьми туда.

- Это неправильно. Мы больше не вместе. И я не могу злоупотреблять твоим гостеприимством. И не три недели, а чуть меньше, пока жильцы не освободят мою собственную квартиру, – нахмурилась Дани, затевая с Норманом разговор, который не приведет их обоих никуда. Обсуждать одно и то же по сто раз утомительно.

- Я устал тебе говорить, что моя квартира – так же и твоя. Тебе не зачем сбегать из нее. Тем более там все оборудовано для детей и их удобства, – громко дыша и говоря с каждой секундой все громче, распалялся Норман. Ему сложно было донести до Даниелы свои мысли, находясь в каких-то сантиметрах от нее, что уж говорить, когда он был в нескольких тысячах километров, практически на другом конце страны.

- Хорошо. Но я делаю это только ради Мингуса, – кивнула сама себе Дани, понимая, что обманывает не только Ридуса, но и себя. Ей самой не хотелось оставаться в родительском доме и выслушивать нотации матери, жалобы отца и нытье Мингуса, скучающего по развлечениям большого города. Вернувшись в пентхаус, можно было избежать причиняющего боль рассказа, который потребовала от нее Джойс. И уже только это позволяло ей вздохнуть чуть свободнее. Ведь мама не поймет. У мамы свои правила и ценности. Они абсолютно разные, и вряд ли она услышит от нее то, в чем действительно нуждается сейчас.

- Спасибо. Это много значит для меня, – снова подал голос Норман, до этого просто терпеливо ожидающий ее ответа.

- Это ничего не меняет! – настаивала Дани, приоткрыв глаза, чтобы не пропустить момент возвращения отца и Мингуса.

- Ага. Слышал. Мы уже это проходили, – как-то не особо правдоподобно поддакнул ей Ридус-старший.

- Норман! – возмутился Дани. – Я кладу трубку.

- Подожди. Ответь только на один вопрос. Ты вернулась? – уже более серьезно, дрожащим голосом, спросил Норман.

- Ну, конечно, вернулась. Я же в Нью-Йорке, – не понимая его намеков, легко ответила Дани.

- Хорошо, я уточню, – не сдавался Ридус. – Я имею ввиду – навсегда? Ты больше не сбежишь в Лос-Анджелес? Или еще куда-нибудь?

- Здесь моя работа. Мой дом. Мои дети. И если не произойдет ничего, что подстегнет меня к побегу, то я пока никуда не собираюсь, – Даниела закусила губу до крови, сглатывая маленькую и солоноватую капельку.

- Обещаю!

Сложно было понять, что именно он обещал и чего от нее сейчас ждал. Сложно было даже представить, что ей дальше делать и как она собирается жить в их общей квартире, в которой каждая вещь была пропитана общими воспоминаниями.

Оказалось, что сложнее всего все же – это признаться матери в том, что она не поедет с ними домой, а останется в Нью-Йорке. Джойс никак не хотела отпускать ее и детей, уверяя Даниелу, что она одна не справится со своими обязанностями и либо сожжет квартиру, либо сломает вторую ногу. Уильям практически не принимал участия в споре двух женщин, вставив лишь пару слов о том, что как-то же Дани раньше справлялась без их помощи, за что получил уничижительный взгляд от своей жены и поторопился закрыть рот.

Мингус был более смелым и сказал, что часть обязанностей возьмет на себя, что он уже взрослый и ему можно доверить и Даниелу, и его маленькую сестренку. И это было последней каплей. Джойс махнула на них на всех рукой и пробурчала себе под нос что-то об их передающейся по крови твердолобости, кажется, уже совершенно забывая о том, что Мингус им не родной.

========== Часть 77 ==========

Такого понятия, как жестокая женщина не существует, существуют слабые мужики. Лорел Гамильтон «Торговля кожей»

Мысленно матеря всех, кто только пришел ей на ум, за неработающий лифт, Дани, сдерживая болезненный стон, поднялась на нужный им этаж, одной рукой судорожно цепляясь за спасительные перила, а в другой неся одну из легких сумок, которую смогла отобрать у Мингуса. Мальчишка шел следом за ней с посапывающей на его руках Алексис и старательно пытался удержаться от колких комментариев в ее сторону, повествующих о быстро подступающей к Даниеле старости. Все остальные сумки и чемоданы, что подвезли к дому практически одновременно с их приездом, они оставили пока внизу. Мингус собирался принести их после того, как удостоверится в том, что Дани и его сестренка ни в чем не нуждаются.

От помощи отца Даниела отказалась и заставила его, забрав мать, вернуться в Нью-Джерси. Еще пять минут бросаемых в ее сторону осуждающих взглядов Джойс, и Дани готова была бы пешком преодолеть весь путь от аэропорта до пентхауса Ридуса. Удостоверившись в том, что родители оставили ее с детьми одну, она даже вздохнула свободнее. Расползающаяся на губах Мингуса улыбка и милый детский смех Алекс – были для нее лучшим лекарством от накатывающей волнами депрессии и ощущения собственной ничтожности.

Поднявшись на нужный этаж, который полностью занимала их квартира, Дани застыла на месте, обнаружив перед дверью огромный букет обожаемых ею кал. Не отстающий от нее ни на шаг Мингус поздно заметил замершую на площадке Даниелу и практически врезался в нее, чуть не сбив с ног.

- Прости, – озадаченно ойкнул он. – Что за пробка? Почему стоим? Не знаешь, где твои ключи? Я открою…

- Не тараторь, – одернула его Даниела и, шагнув вперед, наклонилась, чтобы поднять явно предназначенные для нее цветы. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

- О чем? – выглянул Мингус из-за ее плеча, всматриваясь в букет, сжимаемый ее дрожащими руками. – Неа, понятия не имею, откуда он взялся.

- Мингус, – недоверчиво изогнула бровь Дани, переложив цветы в другую руку, чтобы попытаться найти в сумочке ключи. – Я думаю, даже не стоит искать внутри записку, чтобы понять, от кого они. Не может быть, чтобы ты ничего не знал.

- Я же все время был с тобой! – надул губы подросток, что показалось Дани абсолютно комичным. Мингус уже догнал по росту Нормана и, кажется, не собирался и дальше останавливаться в этом. И ширине его плеч Ридус-старший уже тоже мог вполне начинать завидовать. А сейчас, стоя с надутыми губами и выражением горькой обиды на лице, Мингус явно надеялся сделать вид, что все еще остается ребенком. Мужчины, видимо, никогда не готовы к своему взрослению.