Но «слуги народа» уже давно гордо гарцевали на осёдланных государственных: «зисах», «чайках» и «волгах», используя их при решении проблем своих избирателей, а заодно и своих семей. Люд, который попроще, с удовольствием использовал «авто в шашечку» – за 10 копеек км, а те им в ответ любезно подмигивали зелёным глазом. В это же время не очень многочисленные, но счастливые обладатели личных «моторов», иногда от избытка переполнявших их чувств, вешали внутри салона на передние зеркала заднего вида различные талисманы. Но наиболее весёлые обладатели АВТО, приклеивали на стекло своего стального любимца предупреждения и объявления.

Так Броня, c колбасного цеха, обнаружив на заднем стекле «Москвича» своей подруги очередное сообщение: «не рискуй, держи дистанцию, – этот зад для тебя будет очень дорого стоить!», тут же водрузил на стекло своей «Победы» ответ: «не говори мне про зад, – о нём всё сказано!»

На авто священнослужителя красовалось предупреждение: «водитель помни – Ангел летает со скоростью не более ста километров в час!»…

В общем, радушие было налицо, и при этом большая часть жила не богато, но зато дружно, а порой даже весело.

Городской «колокольчик» города «Н» регулярно воспевал дороги, а заодно пыль да туман, но горожан это уже не так сильно волновало, поскольку после классического удара «автопробегом по бездорожью и разгильдяйству», в городе наблюдался определённый асфальтовый прогресс. Однако он, – прогресс, уже начал существенно отставать от темпов роста средств передвижения. И на перекрёстках стало, как на дрожжах, расцветать противостояние пешеходов и автомобилистов, которое порой превращалось в поле боя. И надо доложить, что битва проходила с переменным успехом. Самодовольные и гордые автомобилисты считали для себя зазорным пропускать пешеходов и с «успехом» давили их по мере возможности. А пешеходы в отместку им, изготавливали для транспортных средств детали со скрытыми дефектами и «творчески» подходили к асфальтовым покрытиям, создавая углубления и неровности на дорогах в самых неожиданных местах. Автомобилисты в долгу не оставались и старались взять реванш после заполнения этих неровностей тёмной жижей, «любезно» орошая пешеходов содержимым из этих разноцветных луж. То есть «любовь» была взаимной.

Но часть автомобилистов так увлеклись этой игрой, что иногда превращались в «глухарей» и дальтоников, перемещающихся по городским улицам, несогласно существующим авто правилам, а по их собственным понятиям. Некоторым водителям особенно понравилась новая авто игра, – «создай и линяй», то есть «создай аварию или пробку на дороге и линяй, не дожидаясь представителя ГАИ». Поэтому, с учётом развития отечественного и мирового автопрома, способов приобретения авто прав, а также прогрессирующих «медицинских» отклонений у некоторых славных автолюбителей, утверждение, что «автомобили бились, бьются и будут биться», имеет «светлое» будущее.

Классики утверждают, что в этом «бренном» мире всё течёт и изменяется, а если верить некоторым оптимистам, то иногда эти изменения происходят и в лучшую сторону. При этом почти для каждого желающего, предоставляется возможность использовать свою энергию не только в военных, но и в мирных целях.

Мирные цели – это прекрасно! И если это случалось, то молодость, помещённая в хорошую питательную среду, чаще всего старалась тянуться к новому, неизведанному, загадочному и волнующему. Так, от избытка энергии в здоровых телах и запаха цветущей сирени, благоухающих садов, в различных уголках заповедной пригородной природы города «Козлодуева» стихийно возникали многочисленные молодёжные «ПЯТАЧКИ». Их идейными вдохновителями, организаторами и реализаторами являлась наиболее динамичная часть любителей музыки и танцев. Проверяя на практике свои познания законов физики, молодые организаторы этих «плясок» на различных природных пяточках, без ЧП умудрялись подключать к различным источникам энергии различные ламповые источники звука. И начинали литься звуки мелодий, «впитываемые» адаптерами с рентгеновских плёнок, проникая в чувствительные души активных поклонников вечернего и ночного отдыха. Тогда из славного города «Н» и его ближайших пригородов, а также со всей округи на эти музыкальные островки любви и веселья, начинали стекаться молодые «потоки».

Темнело. На берегу острова «речников и прочих специальностей», связанного с остальной частью суши железнодорожными, пешеходным и шоссейным мостами, появился тёмно-русый, высокий, спортивного телосложения, парень, вслушиваясь в звуки живой музыки. Они прилетали вместе с лёгким движением тёплого воздуха над поверхностью воды с различных оживающих «пятачков»:

– «Как я люблю смотреть в твои глаза!

– Твои глаза блестят как бирюза!

– Твои глаза красивые такие, твои глаза как небо голубые!

– Как я люблю смотреть в твои глаза, в твои любимые глаза! …»

Поток воздуха увёл голос певца в другую сторону, а затем опять любезно подтянул оставшуюся мелодию вместе со звуком саксофона:

«И я боюсь, всё время почему-то, что вдруг они достанутся кому-то!»

– «Это со станции», – мелькнула у Оскара мысль.

Вдруг рядом, видимо от переизбытка чувств, прошлых воспоминаний, из тёмной лодки с удочкой, неожиданно, как джин из бутылки, вырвался молодецкий голос:

– «Зубов во рту у ней как не бывало, а на макушечке лишь парочка волос. Когда она вдруг крепко целовала, то у меня по коже шёл мороз!» И на этой счастливой ноте сообщение также резко оборвалось.

– «Да, ему видимо, есть что вспомнить!» – подумал Оскар.

Тёплый ветерок подул с другой стороны и очередной «рентгеновский тазобедренный сустав» через адаптер продолжил завлекать местную округу…: «Бэсамэ, бэсамэ мучо…»

– «Ну что же, махну я, пожалуй, на стадион, – решил Оскар. – Там попросторней, подбор музыки получше, да и процент симпатичных местных и столичных девушек побольше будет».

И он уверенно направился в выбранную сторону. Через некоторое время его вновь догнал молодецкий голос из лодки:

– «Зашёл я в чудный кабачок, кабачок! Вино там стоит пяточек! – да, принял «на грудь» очередную рыбацкую норму «радости» за счёт «золотой рыбки». – подумал Оскар – и, войдя на стадион, окружённый с трёх сторон водой, услышал:

– «Здесь под небом чужим, я как гость…» Затем, за голосом Вертинского зазвучали полузапрещённые ритмы «буги-вуги» и «рок-энд-рола», ставшими модными среди динамичной молодёжи. Молодая, и ещё не потраченная, энергия стремительно выходила наружу и «била ключом». Огромная толпа, не стеснённая пространством, весьма динамично двигалась в такт музыке. А наиболее спортивные пары вообще показывали образцы акробатического танца, тренируя не только слух, но и все уголки, молодого тела. В одной из таких танцующих пар Оскар узнал высокого, худощавого, но элегантного Арнольда из «Щукинского» по товарищеской кличке «Шарнир». И действительно, под звуки «буги-вуги» его конечности двигались как на шарнирах, но весьма завораживающе. При этом он умудрялся свою партнёршу в парусиновых белых тапочках, начищенных зубным порошком, подбрасывать, крутить вокруг себя и пропускать между ног. Музыка смолкла. Арнольд, узнав Оскара, отпустил свою гибкую партнёршу и, переваливаясь на «манке», направился к нему. Арнольд был «укомплектован» по последнему «писку стиляг»: с высоко приподнятым коком, тщательно приглаженными бриолином висками, в расширенном в плечах пиджаке, и в зауженных к низу брюках. На его длинном голубом галстуке, указывающем на его мужское достоинство, красовалась полуобнажённая девушка под пальмой.

– Оскару и чувакам пламенный, привет! Целую вечность тебя не видел! Ну, как мы с этой «крошкой» от бацали?!

Восхищённо, на одном дыхании, выдал он.

– Привет артисту из народа! Впечатляет. Почти как за бугром в ансамбле Моисеева!

– Правда? А ты, что был там? – удивлённо спросил Арнольд.

– Ну, я пока ещё не невидимка, чтобы проникать через нашу «железную занавесочку»! Не видел, как говорят, но слышал, – отшутился Оскар.