Но не я. Мне хочется спать. Слушать музыку. Море меня бережет.

Оно всегда бережет того, кто ему принадлежит.

Следующие несколько дней и ночей проходят примерно так же. Днем появляется Райден и допрашивает меня. Мы отпускаем колкости и шпильки, чтобы вытянуть друг из друга побольше сведений. Райден выспрашивает меня так и сяк. Кроме того, он приносит мне еду, но в остальное время я сижу одна в своей камере под надзором двух охранников. Охрана часто сменяется, но пока развлекают меня только Киаран и Энвен.

К несчастью для Райдена, охрана для меня не такое уж препятствие, как он на то надеялся. Даже им иногда нужно спать, а как только они засыпают, я выбираюсь из камеры и повсюду сую свой нос. Поскольку в комнатах Драксена карты не оказалось, я решаю обыскать весь трюм от носа до кормы, а после вернуться на палубу. Я выбрала такой порядок, потому что решила начать с более легких мест, а потом перейти к местам потруднее.

Но, похоже, легко и быстро найти карту не выйдет.

Хотя в трюме спят почти сорок человек, обязательно находится хотя бы один, кому нужно выйти – несомненно, после обильных возлияний перед сном. Половину времени поисков я должна исчезать из виду, втискиваясь в щели или стоя неподвижно, пока они бегают к борту, а потом обратно в постель.

Мои поиски утомительны и бесплодны, и за каждую ночь мне удается обшарить только маленькую часть корабля.

В мою пятую ночь на корабле Энвен пересчитывает золотые монеты в маленьком кошельке, и вдруг Киаран громко всхрапывает.

– Ты играл в кости? – спрашиваю я.

– Нет, мисс Алоса, я не люблю азартные игры.

– Тогда откуда эти деньги?

– А вы умеете хранить тайны?

Я нарочито оглядываю свою камеру.

– С кем мне тут ими делиться?

Энвен задумчиво кивает.

– Думаю, вы правы. – Он снова смотрит на монеты. – Ну, вот эта у меня от Хониса. Эта – от Иссена. Эта – от Эридейла. Эта – от…

– Ты их украл, – улыбаюсь я.

– Да, мисс. Но только по одной у каждого. Если человек не найдет своего кошелька, он поймет, что кто-то его украл, а если взять только одну монетку…

– Он подумает, что просто потерял ее.

– Точно.

– Бесподобно, Энвен.

– Спасибо.

– Ты гораздо умнее, чем хочешь казаться. Так ты просто притворяешься суеверным дурачком, чтобы тебя не заподозрили?

– О нет, по части суеверий я не притворяюсь.

– А как насчет дурачка?

– Ну, может, совсем немного.

Я тихонько смеюсь. Такого человека я, пожалуй, взяла бы в команду, если бы он мог приберечь свои способности для тех, кто не плывет с ним на одном корабле.

– А как насчет Киарана? – спрашиваю я. – Кто он такой?

Энвен оглядывает своего храпящего друга.

– О Киаране немногое известно. Он больше помалкивает, но из его разговоров во сне я кое-что понял.

– И что ты понял?

– А почему вы спрашиваете?

– Просто от скуки и из любопытства.

– Ну, может, вас это и не больно заденет, если я скажу. Только не выдайте меня Киарану.

– Обещаю.

Энвен по одной бросает монетки обратно в кошелек.

– Киаран бывал повсюду. Он знает Семнадцать Островов вдоль и поперек. Он встречал людей всякого сорта и работу тоже делал самую разную. Он был искателем приключений.

Значит, Киаран не только океан знает, но и сушу тоже. Для пирата это редкость. Наши островки расположены так близко друг к другу, что все плавают от одного к другому. На каждом из них много разных источников продовольствия. Торговля между островами необходима и довольно оживленна. Поэтому кто правит морем, тот контролирует и все богатство страны.

Мой отец смиряется с существованием сухопутной монархии только потому, что не имеет ни малейшего желания управлять сухопутными увальнями. Он предпочитает компанию морских головорезов. Наземный король платит моему отцу ежегодную дань, а в обмен на это отец позволяет его экспедициям ходить по морям и океанам в поисках новых земель.

Никто еще не имел такого полного господства над морем, как мой отец. Когда-нибудь все, чем он сейчас правит, перейдет ко мне, и поэтому я снова и снова стремлюсь доказать отцу, что способна принять такое наследство. Мое теперешнее задание – одно из многих подвигов, которые мне уже удалось для него совершить.

Я оглядываю толстое брюхо Киарана, его безобразное лицо и всю его неопрятную фигуру.

– Ты уверен, что он путешествует не во сне?

– О да. Может, теперь по нему этого не скажешь, но это потому, что он стал человеком, который много чего потерял. Представьте себе, что вам все время чего-то не хватало в жизни, мисс Алоса. Представьте, что вы объездили весь мир, гонялись за счастьем и приключениями, чтобы спастись от тоски. Представьте, что все повидали, а счастья так и не нашли. Что ж, мрачноватый у вас будет взгляд на жизнь, разве нет?

– Да уж, пожалуй.

– С этим ничего не поделаешь. Киаран зарабатывает себе на жизнь тут, на этом корабле. Он запойный пьяница, потому что это помогает ему заглушить боль. У него нет ни желания жить, ни желания умереть. Такой участи не позавидуешь.

– Но ты его друг. Почему?

– Потому что всем нужен близкий человек. А для меня Киаран еще не совсем пропащий. Есть надежда. Думаю, и он когда-нибудь найдет свою, дайте только ему время. И верные побуждения.

Честно говоря, я в этом сомневаюсь, поэтому слегка усмехаюсь.

– Почему ты думаешь, что он много потерял? – спрашиваю я.

– Я слышал, как он по ночам зовет какую-то женщину. Всегда одну и ту же. Парина.

– Кто она?

– Понятия не имею. И не собираюсь его спрашивать.

Энвен растягивается на полу, давая понять, что разговор окончен. В ожидании, когда он уснет, чтобы отправиться на ночную вылазку, мне есть о чем подумать.

У всех в прошлом есть свои черные пятна. Думаю, наша задача – их пережить и преодолеть. А если их невозможно преодолеть, тогда единственное, что мы можем сделать, – это извлечь из них все, что можно.

– Хочешь размяться?

Перед моей камерой стоит Райден, подбрасывая ключ и ловя его одной рукой. Я уже шестой день на борту «Ночного странника». Сегодня впервые он предложил мне выйти из камеры.

– Хочешь помахать у меня перед носом свободой? – спрашиваю я, следя глазами за ключом.

– Ты знаешь, странно, но меня это действительно забавляет.

– Не так уж это должно тебя забавлять, если ты знаешь, что я могу выйти и без твоей помощи.

Разумеется, я намекаю на ту ночь, когда он меня застукал, но никоим образом не на все свои последующие вылазки.

Райден подходит ближе и понижает голос:

– С тех пор я самым тщательным образом следил за ключом. И на твоем месте я бы не упоминал о том маленьком недоразумении. Если капитан узнает о случившемся, его это наведет на определенную мысль. А его мысли тебе не понравятся.

Я склоняю голову к плечу:

– То есть ты не сказал ему, что я пыталась убежать?

Лучше уточнить это. Чем больше Райден скрывает от капитана, тем глубже я вбиваю клин между Драксеном и его командой. Может, этот клин мне пригодится. Кто знает, что еще может случиться, пока я плаваю «пленницей» на их корабле?

И я добавляю:

– Может, тебе стоит подумать о том, что он сделает с тобой, если узнает.

– Пожалуй, я рассчитываю на то, что тебя больше заботит собственная судьба, чем вред, который ты можешь мне нанести. А пока я даю тебе возможность прогуляться. Тебе она нужна или нет?

Я благодарна ему за этот жест доброй воли, но не могу сказать, что он вызывает у меня абсолютное доверие.

– Куда мы пойдем?

– Мы наткнулись на корабль, который, кажется, покинули во время бури. На нем никого не осталось. Судно порядком потрепало, но, может, мы найдем на нем что-нибудь ценное. Мы в открытом море, бежать тебе некуда, и капитан дал мне разрешение взять тебя на борт для осмотра.

Я хорошо понимаю: он может говорить, что мы посреди океана, даже если мы в одном дне пути от суши. Узнать правду невозможно. Хотя сейчас она и не имеет особого значения. Но все же я предпочитаю знать, где нахожусь. Неопределенность меня слегка нервирует.