– Спой, спой, а мы послухаем!

Вован взял гитару из рук Миколы. Некоторое время он просто бренчал по струнам, затем бодро запел высоким хриплым голосом:

Вован торжественно замолчал, поднялся со скамейки, шутливо поклонился и возвратил гитару Диману.

Все присутствующие заулыбались, не в силах удержаться. Ребята похлопали в ладоши.

– Да-а, слыхала бы сейчас тебя Ирка! – произнесла Света.

– Надеюсь, вы ребята честные и меня не заложите!..

– Ну ладно, братва, веселитесь дальше.

– Вы где будете? – спросил Саня.

– Сначала потусим перед «Салютом», а там как карта ляжет. Может, в парке погуляем. А вы как? «Водка пить – земля валяться»?

– Да нет, наверное. Чатлов[12] маловато. Мы к вам, наверное, присоединимся попозже…

Микола и Регина вышли со двора и продолжили путь вверх по Ленинской.

– Кто это такие? – спросила девушка.

– Кореша. С Вованом мы в бурситехе[13] учились. С Кальмаром, в смысле с Колей, – в школе, а остальные – просто общие знакомые. Иногда тусуемся вместе. Диман, по кличке Дуст, он панк старый, большой поклонник «Гражданской обороны», сам неплохо играет на гитаре и поет. Малый красивый, высокий, язык хорошо подвешен, умеет и загрузить, и развеселить. Такие девкам нравятся. Хвалился, что любую телку разведет на перепихон «за пять и две»! Хотя он и со своими причудами. Травкой увлекается, говорят, в психушке лежал.

– А чем он занимается?

– Да так, ничем. Учился в медицинском на фельдшера, но экзамен не сдал, отчислили. Сейчас просто тусуется. Предки у него богатенькие, отчего бы не веселиться.

– Ну а остальные?

– Кальмар в бурсе учится – кажись, на сварщика. Любит иной раз поддать. Однако не дуркует, когда выпьет. Вообще по нему не заметно, когда он пьяный! Вован малый простой, деревенский. Неглупый, большой приколист, как ты, наверное, заметила.

– Это уж точно!

– Танюху я мало знаю. Она Светкина подруга. Тоже неместная, учится здесь в каком-то бурситуте[14], живет в общаге. Знаю только, что ее кличут Таней Булановой: очень уж на нее похожа. Светка – подруга Ирки, Вовановой девушки. Саня учится в «педике» на юридическом факультете. У него дядька в Урницком РОВД работает. Говорят, какой-то начальник. Вот и он думает в менты пойти, когда закончит. Думаю, дядюшка любимого племяшку пристроит. Сам он из Урницкого района, здесь хату снимает с другом. Малый наглый, загрузить умеет, перед девками показать себя может. Не понимаю за что, но девкам он нравится. Говорят, харизма у него какая-то имеется, как у Бельманды. Он даже внешне на него чем-то похож.

– Ну и компашка!

– Да… веселые ребята, немного специфические…

– И все на гитаре играть могут?..

– Ну, не совсем чтобы играть, но так, побренчать умеем. А тебе моя песня понравилась?

Регина ответила не сразу.

– Да. Я ее когда-то слышала. Душевная… Но ведь это не вся песня?

– Да. Один из куплетов и припев. Я знаю ее полностью. Будет случай – спою еще.

Они прошли всю улицу и оказались перед центральным входом в гостиницу «Салют». На этой части площади собиралась молодежь. Кто-то катался на роликах, другие просто стояли кучками и разговаривали, подзывая время от времени проходящих мимо знакомых. Микола и Регина прошли на противоположную сторону площади – перед местным «Белым домом» – и присели на гранитные тумбы.

– Тебя правда скоро забирают в армию? – спросила девушка.

– Не совсем скоро, но забирают. Недавно был в военкомате. Пока я сдавал выпускные экзамены в бурситехе, весенний призыв закончился. Так что теперь мне придется ждать до осени.

– А ты поступить в бурситут не думал?

– Неохота учиться. Да и что толку: чтобы меня каждый препод на экзамене армией стращал? Да и потом где гарантия, что меня после первого курса не призовут? Даже если не отчислят и не призовут, после бурситута опять та же проблема возникнет. Лучше уж сразу. Как говорится, раньше сядешь – раньше выйдешь. Да и вообще не принято у нас от армии отмазываться. К тем, кто не служил, и отношение как к детям, их и за мужиков-то не считают.

– Сейчас многие стараются откосить от армии.

– Знаю. Жалкие людишки – мелкие душонки. В наше время не каждый способен «встать и выйти из стада вон… Сесть на электрический стул или трон…» – так, кажется, Цой пел…

– Цой, кстати, отмазался от службы через психушку.

– Слыхал. Всегда не доверял актеришкам и не уважал певичек. Первые слишком хорошо умеют притворяться, в реальности обычно – глупые, трусливые, подленькие людишки. Вторые поют крутые песняки, а в жизни – всего лишь гламурные слизняки, убогие душонки!

– А службы не боишься?

– Панки бояться не умеют! – ухмыльнулся Микола.

– Ну а сгинешь в армии?.. Армия – это все-таки не санаторий!

– Ну, значит судьба такая! Судьба – она штука липкая! От нее никуда не денешься, не убежишь, не спрячешься…

– А нас менты не задержат? – спросил Микола, подрубая походным топором ветку сушняка. – Парк все-таки!

– Не боись, если что, Саня отмажет. У него дядька начальник Урницкого РОВД. Да и ты-то чего волнуешься? У тебя самого отец в милиции работает! – отозвался Коля-Кальмар.

– Он в другом районе работает, да и то всего лишь старшим участковым.

Коля, Саня, Диман и Микола бродили меж деревьев в лесопарке за стадионом: собирали сушняк для костра. Тем временем девушки готовили снедь для пикника. Сегодня они встретились, решив организовать шашлык на природе. Для этого выбрали небольшую лужайку, недалеко от речки.

Стояла солнечная погода, жаркий день близился к своему логичному завершению в виде тихого теплого вечера. Куча хвороста на краю поляны постепенно увеличивалась. Ребята развернули поудобнее поваленное дерево, чтобы на нем можно было сидеть. Девушки подготовили «стол» на клеенке, аккуратно разложенной на траве.

Микола наломал из веток прутики одинаковой длины, затем воткнул в землю четыре колышка и выложил вокруг них нечто вроде маленького квадратного домика. Внутрь он положил клочки бумаги, щепки и мелкие палочки. Сверху, вместо «крыши», разложил деревяшки покрупнее. Чиркнув спичкой, запалил бумагу. Домик занялся быстро. Выждав, когда древесина получше разгорится, он стал подкладывать ветки побольше.

– У тебя хорошо получается! – наблюдая за его действиями, весело сказал Саня. – Ты, наверное, в детстве заядлым пионером был, пионерские костры разжигал?

– Да, поджигать я в детстве любил. Но отнюдь не пионерские костры. Однажды помойку поджег, другой раз хату чуть не спалил. Так что это не пионерский, а скорее панковский костер.