Мы вошли в город, расставили технику, начали наводить порядок. Ты не представляешь, сколько всякой шушеры вылезает, стоит только взяться за наведение порядка! Мародеры. Спекулянты. Паникеры. А еще трутни, которые норовят устроиться за чужой счет. Но главное  это политики!

На последнем слове он грохнул кулаком по столу. Тут же распахнулась дверь, за ней оказалась толпа военных. Рука властно поднялась со стола, и дверь закрылась.

 Политик всегда действует по одной и той же схеме,  генерал смотрел на Влада не отрываясь.  Он забирается на мало-мальски высокое место и оттуда начинает гнать волну. Капиталисты плохие! Евреи плохие! Международные террористы вездесущи! И вот идет такая волна в народные массы, сталкивает людей лбами, опрокидывает, поднимает со дна всякую гниль. А политик в это время присваивает себе право выступать от имени народа, и в какой-то момент  бац!  все, он уже власть! Но что для него эта власть? Это возможность творить что вздумается и не нести за это никакой ответственности!

Еще один стакан водки, генерал даже не поморщился, только отвернулся.

 Ради наведения порядка наш трибунал ставил к стенке бандитов, насильников, спекулянтов. А особенно  политиков! И не важно, хотели они взять власть над городом или только над местным хлебозаводом.

Во взгляде генерала вдруг промелькнула тень.

 Так ты думаешь,  произнес он медленно,  что я тоже делал все это ради власти? Что я один из этих политиков?!

Прежде чем Влад успел ответить, генерал опустил на стол свой огромный кулак и разжал его.

 Говорят, что пистолет Токарева, произведенный во время Великой Отечественной, мог выйти из строя после семисот выстрелов. Всего лишь семисот! Скажешь мало? А я думаю, что достаточно! Ведь пистолет является личным оружием командного состава. И тот командир, который много стреляет из него в бою, обычно долго не живет. Это безжалостная математика войны! Но у меня пистолет, произведенный в мирное время и на современном оборудовании. Каков ресурс его ствола? При любых условиях никак не меньше двух тысяч выстрелов, правильно? Так вот. Это первый ствол моего пистолета. И он стал давать большой разброс. Спросишь почему? Потому что в нашей республике только трибунал имеет право выносить приговор. И только трибунал имеет право приводить его в исполнение!

 Ты сам расстреливаешь людей?

 Я несу полную ответственность за свои решения! Перед собой, перед людьми, перед богом! И не в моих правилах прятаться за чужие спины!

Эхо долго еще отражалось от стен школьного спортивного зала, натыкаясь на мешки с песком в оконных проемах. Потом наступила тишина, даже шорохов за дверью не было.

 У нас в республике настоящая демократия,  сказал генерал устало.  На каждой улице есть старейшина. Его люди выбирают по справедливости. И в старейшины, честное слово, никто не рвется! Ведь привилегий у него никаких. А отвечает за все головой! За каждую травинку на своей улице отвечает! И знаешь что? Большинство наших старейшин  это совсем молодые пацаны. Это ради них я все дозиметры уничтожил и всех паникеров поставил к стенке. Потому что есть радиация, нет радиации  мы будем жить так, как привыкли! И приговоры свои я сам привожу в исполнение для того, чтобы люди чистыми руками могли жизнь свою заново отстроить. Ты слышишь это?

Не сразу поняв, на что направлен вопрос, Влад оглянулся.

 Ты не слышишь этих вздохов? Не чувствуешь сквозняка?

 Нет.

 Не важно,  генерал потряс головой.  Но времени у нас осталось действительно мало.

Он уселся на стул с высокой спинкой, открыл свою тетрадь. Полистал.

 Итак!  снова раздался этот властный голос.  Ты убил двух человек, одного покалечил. Все они были гражданами республики. За такое преступление у нас полагается расстрел. Что скажешь?

 Они не выполнили твой приказ.

 Так-то оно так. Вот только выносить приговор и приводить его в исполнение здесь лишь я имею право.

Влад пожал плечами:

 Извини, пришлось тебе помочь.

Генерал закрыл тетрадь, поднялся, обошел стол и присел на его край.

 Никогда не завидуй диктаторам!  произнес он назидательно.  Каждому из них приходится вести игру с самим собой. Сначала надо придумать правила, а потом найти способ свои же правила обойти В твоем случае решение будет следующим. Ты получаешь гражданство Тверской военно-демократической республики и идешь туда, куда шел. Сделаешь дело  станешь нашим почетным гражданином. Не сделаешь  будем считать тебя павшим за республику. Таким образом, ты сможешь вернуться к нам либо героем, либо никак.

Заглянув в свой стакан, генерал вылил туда остатки водки. Точно зная, что алкоголь уже не принесет облегчения, выпил. Потом, будто проверяя свою способность держать равновесие, сделал несколько шагов по ковровой дорожке. Вернулся, остановился перед Владом.

 Ты и вправду не чувствуешь сквозняка вот отсюда?  его кулак сжимал пистолетный ствол.  И не слышишь голосов, которые требуют пересмотра их дел?

Седые волосы, накинутая на плечи шинель, лицо, раскрасневшееся было от водки, но уже с проступающими белыми пятнами. А глаза

 Ладно. Времени совсем нет. Пора тебя отправлять.

Он вдруг стал таким, каким Влад впервые его увидел. Суровым, каменным, почти не отбрасывающим тени. Его рука потянулась к переговорному устройству, но на полпути замерла. Из застывших глаз яркой искоркой вырвалась единичка жизни:

 А знаешь, что произошло на самом деле? Ведь это была совсем не война!

Рука медленно отодвинулась от переговорника, кулак снова крепко сжал пистолетный ствол.

 Я был военным и считал, что должен исполнять приказы. Плюнь мне в лицо, боец! Ведь я давно понял, что приказы отдают торгаши и спекулянты! Барыги проклятые! Это они превратили армию в товар. На поставках снаряжения  нажиться! На продаже оружия нашим врагам  нажиться! На боевых действиях  нажиться! На мертвом солдате  нажиться! Молчать!!!