Как только впереди показались опоры Троицкого моста, они снова повернули лодку перпендикулярно течению. Влад усиленно работал веслом, и ему особо некогда было искать следы первого своего путешествия по этому маршруту. Лишь когда лодка проходила через линию моста, он совсем близко увидел тот пролет, что свесился в воду. Показалось, что металлическая конструкция, другим концом еще и задравшаяся метров на десять вверх, покачивается на волнах как колодезный журавль. Покачивается и обречено вздыхает.

Перед Биржевым мостом их встретила целая затопленная флотилия. Речные трамвайчики, теплоходы на подводных крыльях, катера. Даже корма какого-то большого судна торчала из воды Они обошли эту запруду посуху. Картина, наверное, была та еще: Влад и другой парень с лодкой на головах, Наташа в белом своем берете, с гражданским рюкзачком и двумя автоматами наперевес! Здравствуй, мечта, мы явились, мать твою!

За Тучковым мостом они поплыли вплотную к берегу Васильевского острова. И дальше по реке Смоленке, но уже как на байдарке, в полтора весла. Добрались по воде до бывшей улицы Нахимова  дальше русло было перекрыто обломками высотного здания.

Когда они проходили по Новосмоленской набережной, Влад заметил, что Наташа пристально на него смотрит. Да, именно здесь она его и нашла  уже зеленеющего в тон водорослям. Потом тащила до залива, и еще до базы Кажется, все это было настолько давно, что вроде как и не с ним!

Вечером все три группы собрались у костра. Новостей, достойных долгого обсуждения, ни у кого не было. Однако укладываться спать не спешили. Костер зажигал в глазах людей пульсирующий свет, и даже когда все молчали, возникало ощущение, будто что-то происходит. Что-то безусловно хорошее! А может, огонь излучал накопленную за тысячелетия теплоту, исходившую от человеческих существ, что когда-либо вот так же на него смотрели

Расходиться по своим палаткам стали уже ближе к полуночи. В какой-то момент Влад обнаружил, что догорающий костер будто для него выхватывает из темноты лицо Наташи. Ее задумчивый взгляд. И тонкие пальцы, обхватившие жестяную кружку. Он подумал, что с этой женщиной даже молчать есть много о чем.

 Куда пойдешь?  спросила Наташа, когда они остались одни.

Влад помедлил, но все-таки ответил:

 В Москву.

 У тебя там родственники?

 Нет.

 А кто?

 Никого.

Наташа повернулась:

 Тогда зачем идешь?

Щепка хрустнула в его руках и полетела в огонь.

 Надо мне долг один отдать. Или получить.

Она задумалась, но ненадолго.

 А потом что?

Влад глянул на нее недоуменно.

 Ну, что будешь делать после того, как в Москву сходишь?  пояснила Наташа.

Некоторое время он смотрел все так же непонимающе, затем улыбнулся:

 Не знаю.

Наташа в который раз отметила, как застает ее врасплох эта улыбка. Вот сидит взрослый вроде мужчина, и шрамы на лице всего лишь малая часть того, что ему пришлось пережить. Но улыбнется  и будто в искорки с костром играет!

 А ты что будешь делать дальше?  неожиданно спросил он.

 Жить.

Влад кивнул:

 Тоже хороший выбор.

Наташа заглянула ему в глаза.

 А тебе нельзя?

 Что?

 Ну, вместе с нами. Жить!

Отвернувшись, он едва заметно пожал плечами:

 Можно, наверное

Деревяшки в костре догорали. Чуть поодаль переминался с ноги на ногу племянник Иваныча, назначенный часовым. И уже половина ночи осталась позади. Влад отдавал себе отчет в том, что надо выспаться. Потому как утром ему предстоит идти по развалинам обратно, а после бессонной ночи это будет словно круговая оборона. Однако рядом сидела Наташа, ее рука касалась его руки  и он был готов платить завтрашней тяжестью за невесомость этого мига.

***

Наташа стояла спиной к заливу. Даже в рассеянном свете наступающего утра она была потрясающе красива. Черные волосы, тонкие черты, глаза  все волшебным образом не просто гармонировало друг с другом, а было выражением ее самой! Как если уязвимое человеческое совершенство захотело бы вдруг всем сердцем сказать о себе правду, а эта правда возьми да и застынь во плоти лица, что сейчас на расстоянии твоей, Влад, вытянутой руки! И что там мелкая пыль, въевшаяся в каждого, с кем тебе приходилось встречаться в последнее время! Хотя на лице Наташи эта пыль еще плотно лежала вокруг носа и в уголках губ. И на зубах тоже, наверняка, скрипела.

Они долго стояли вот так рядом. Каждому было что сказать, но надо ведь самое главное, и чтоб не как-то между прочим Молчание уже стало натягиваться уплывшими секундами, а правильные слова все не находились. И вздохи в сторону, попеременно с тасканием рук из кармана в карман, не помогали.

Остальные участники экспедиции, переговариваясь вполголоса, укладывали снаряжение в баркас. И хоть было ясно, что все уже давно готово к отплытию, каждый находил себе какое-то занятие: пересчитывали, привязывали, еще раз проверяли. Даже Иваныч с племянником  им больше всех не терпелось оказаться дома  поглядывали на берег лишь украдкой.

Наконец Наташа опустила руки и посмотрела на Влада:

 Ладно. Пора идти.

 Пора,  кивнул он.

 Ты не передумал?