– Вы сказали, что служили в армии в восемьдесят седьмом году. В Германии.

– Верно, – подтвердил Ричер.

– Вы были знакомы с Колдером Мэсси?

– Я о нем знал.

– Я не люблю спектакли, мистер Ричер. – В голосе Бреннан что-то промелькнуло.

Раздражение. Разочарование. Беспокойство.

– А я не ставлю спектакли.

– Существуют вещи, которыми вы не хотите или не можете поделиться.

Джек кивнул.

– Тем не менее вы здесь.

– Да.

– Но чем-то вы можете поделиться?

– Вы правы.

– В чем?

– Мэсси застрелился.

– Откуда вы можете знать? – Сомнение.

Ричер положил вилку, поправил салфетку и откинулся на спинку стула.

– Я там был, – сказал он.

Еще по чашке кофе, и Темперанс с Джеком пришли к согласию по трем главным вопросам.

Неистовство прессы уничтожит карьеру Бреннан. Возможно, ей будет предъявлено обвинение, не исключено, что ее признают виновной.

На Дюпро и Шевчика оказывалось давление с самого верха. С этой стороны Бреннан не могла рассчитывать на помощь.

Чтобы обелить свое имя и избежать тюрьмы, она должна сама найти убийц Йоу.

Ричер повторил предложение о помощи. Бреннан признала, что ее умения больше подходят для работы в лаборатории, чем на улицах. Джек заверил ее, что с этим все будет в порядке. А ее способность к аналитическому мышлению станет их главным оружием.

Впервые за весь день Темперанс улыбнулась. Ей понравился Ричер, и она приняла его предложение.

Так было достигнуто согласие по четвертому вопросу.

Они обсудили свои возможности и пришли к выводу, что начинать следует с редактора Йоу.

Пять вопросов.

Бреннан заказала такси через «Убер», и они вышли в вестибюль.

Бреннан и Ричер миновали стеклянные двери и оказались в галерее. Воздух был холодным и влажным – сказывалась близость Потомака. Тучи стали еще темнее и толще, но все еще не могли ни на что решиться.

Внимание Джека и Темперанс привлекли громкие голоса и рев автомобильных гудков.

Слева были установлены переносные барьеры, которые шли от Вудли-роуд. Персонал отеля проверял машины, после чего их пропускали на широкую мощеную площадку, предназначенную для приема и проводов гостей.

Бреннан и Ричер посмотрели направо.

И там такая же система безопасности.

Мгновенное удивление, потом понимание.

За барьерами журналисты устроили настоящий цирк – там перепутались камеры, микрофоны и провода; репортеры возмущались из-за того, что им не разрешают пройти в отель. Очевидно, акулы почуяли запах крови – какой-то политик попался на том, что трахался со своим стажером или старлеткой, не принадлежащей к звездам первой величины, чтобы попасть в «Ритц», – и теперь их водитель не может до них добраться, поэтому Бреннан и Ричер решили дальше идти пешком.

– Это она! – закричал кто-то, когда они приблизились к барьеру. – Это Бреннан!

Новость моментально разлетелась среди репортеров. Камеры водружались на плечи. Зажигался свет. Микрофоны приводились в боевое состояние.

– Доктор Бреннан. Тед Сандерс, Си-эн-эн.

– Вы хотите сделать заявление?

– Вы его убили?

– Вы покрывали фальшивое самоубийство? Или просто совершили ошибку?

– Вас скоро арестуют?

Бреннан замерла на месте, и по ее лицу Ричер догадался, что она начала бы стрелять, будь у нее пистолет. Джек схватил ее за руку и потащил обратно. Она ощетинилась, но не стала сопротивляться. Им вслед летели вопросы.

– Мы подождем тридцать минут и выйдем через кухню, – сказал Ричер, когда они оказались в вестибюле.

– Ублюдки! – прорычала Темперанс.

– Да, – Ричер кивнул.

– Все это чушь, – сказала она.

– Да, – не стал спорить Джек.

– Я ожидала, что пресса будет звонить, но это… – Она махнула рукой в сторону двери. – Безумие какое-то.

– Йоу был журналистом, – напомнил ей Ричер.

– У них чувствительность вшей.

– Но вши не мстят за своих.

– Да, должно быть, – согласилась Бреннан.

Но они ошиблись.

Четверг, 23 февраля, 13.45 по СВТ

В течение десятилетий здание «Вашингтон пост» высилось, словно гигантский серый муравейник, на углу Пятнадцатой и Эль. Теперь его новый адрес был: 1301, Кей-стрит. Или Франклин-сквер, дом 1. Газета и почта до сих пор утрясают это разночтение.

Редактора Йоу звали Альберт Торстен. В справочнике говорилось, что его офис находится на седьмом этаже над вестибюлем с невероятно большим экраном. Бреннан и Ричер поднялись на бесшумном лифте и прошли по коридору длиной с границу между США и Канадой, огибавшему отдел новостей.

Через пять ярдов сквозь огромное застекленное пространство они увидели Торстена, который сидел за письменным столом под стать остальным деталям здания. Дверь была распахнута. Бреннан и Ричер вошли и провели стандартную рекогносцировку.

Кабинет был ни большим, ни маленьким, ни скучным, ни ярким. Изобилие бумаг, распечаток, папок и книг, несмотря на стену-аквариум, превращало его в тесную, вызывающую клаустрофобию комнату. За головой Торстена висело изображение склада – деревянный пирс, чайки и лодка. Картина отлично сочеталась со всем остальным.

Торстен выглядел лет на пятьдесят и на грани сердечного приступа. Серые волосы, мешки под глазами, отвисший живот. Он скептически приподнял брови, увидев Бреннан, – очевидно, Луонг упомянула только ассистента адвоката. Возможно, дело было в размерах Ричера. Или его половой принадлежности.

– Леди часа, – угадал Торстен.

Или уже знал это из последних фотоматериалов. Затем его вопросительный взгляд переместился к Ричеру.

– Я ассистент адвоката.

– Да, конечно.

Торстен указал на два стула, стоявших напротив стола. Они выглядели как письменные столы, вот только были стульями.

Ричер сел. Бреннан села. Следующие слова Торстен обратил к Бреннан:

– По слухам, вы прикончили одного из моих репортеров.

– Слухи ошибочны.

– И вы осчастливили меня своим присутствием потому, что…

– Я намерена найти ублюдка, который это сделал.

Торстен немного подумал.

– Йоу узнал про вас ряд любопытных фактов.

– И каковы они?

– Понятия не имею.

– Он не вводил вас в курс своих расследований?

– Йоу был ветераном. Он вводил меня в курс по мере надобности.

– Такая надобность возникла.

В кабинете повисла еще одна напряженная пауза, пока они молча смотрели друг на друга через стол. Взгляд Торстена оставался равнодушным, и Бреннан пришла к выводу, что миновали годы с тех пор, как он в последний раз смягчился сочувствием.

– Вы помогаете Луонг с защитой доктора? – спросил Торстен у Ричера.

– Да.

– Как ассистент адвоката?

– Да. Чтобы познакомиться с людьми, с которыми разговаривал Йоу.

Журналист рассмеялся, Бреннан и Ричер ничего другого и не ждали.

– Послушайте, я не могу открыть вам источники. – Он тут же понял свою ошибку. – Если б я их знал.

– Йоу никогда не рассказывал вам, что они ему говорили? – спросила Темперанс.

Торстен медленно покачал головой.

– Он не показывал вам свои записи? Не интересовался вашим одобрением? Не требовал деньги на текущие и представительские расходы? Для взяток?

Редактор продолжал качать головой.

– А что вы можете нам сказать, мистер Торстен? – спросил дипломат Ричер.

– Йоу обещал мне грандиозный материал.

– Боюсь, тут вам не повезло. – Бреннан даже не пыталась скрыть отвращение.

– Или история стала еще лучше.

– Будьте очень осторожны, мистер Торстен.

– Это угроза?

– Журналисты часто делают вид, что они знают больше, чем есть на самом деле.

Торстен пожал плечами, показывая, что ему нечего добавить.

Бреннан посмотрела на Ричера. Тот слегка опустил подбородок, и оба встали.

– Я не убивала Джонатана Йоу, – сказала Темперанс, глядя на редактора сверху вниз. – Не допускала ошибок и не брала взяток в деле Колдера Мэсси. Когда я докажу два этих факта и найду убийцу Йоу, то первым делом позвоню в «Нью-Йорк таймс».