- Насколько я поняла, это ваша вина, - выплевываю я. - То, как вы воспитывали Джереми, вызывает презрение.

- И что ты знаешь об этом, Лилли? Ты была там?

Я сужаю глаза.

- Вы издеваетесь надо мной? Конечно меня там не было.

- Ах. Понимаю. Нет, я не издеваюсь над тобой, Лилли. Мне просто нужно было устное подтверждение. Кажется, я начинаю терять разум в своем возрасте.

Устное подтверждение? Я слышала, как Джереми использовал этот термин. Ничего в человеке передо мной не говорит о слабоумии. Фактически, ничто в нем не вызывает в нем уважение. Я начинаю верить в то, что Хью гораздо более зловещий и чертовски опасный, чем я подозревала.

- Итак. Мистер Стоунхарт рассказал тебе, каким было его детство?

- Нет, - говорю я.

- Значит ты даешь предпочтение сторонним источникам. Хм.

- Я хочу, чтобы вы ушли, - говорю я. - Я не хочу разговаривать с вами без Джереми.

- Почему? Ты боишься того, что может раскрыться благодаря этому разговору? Посмотри на меня, - он смотрит на свой костюм. - Я безобиден. Сомневаюсь, что я смогу заставить тебя против твоей воли.

Он смотрит на меня проницательным, хитрым взглядом, который убеждает меня в том, что он имеет в виду сына.

- Это не то, о чем я беспокоюсь, - бормочу я.

- Ах, - тихо говорит он. - Понимаю. Ты боишься того, что я скажу. То, к чему это может привести.

- Это то, что вы думаете вы делаете? Помогаете мне? - спрашиваю я. - Мы не союзники, Хью. Мы не друзья. Я помню тот трюк в кабинете, где вы вытащили фотографии и ошейник.

- Всё это организовал мистер Стоунхарт, - говорит он. - Если ты думаешь, что в этом есть моя вина, ты глубоко ошибаешься.

- Мне все равно. Вы были частью этого! Вы были вовлечены. Не смейте действовать так, будто вы пассивная партия во всем этом! Я не знаю, на чьей вы стороне, Хью, но я собираюсь выяснить.

- Я думаю, - говорит он, - что твои намерения могут быть достигнуты, если ты просто пригласишь меня вовнутрь.

- Я не хочу этого.

- Может быть в комнате твоих друзей?- он смотрит на соседнюю дверь. - Мы можем поговорить там.

Я ненавижу его пассивную агрессивность. От этого его еще труднее прочитать. На самом деле в манере Хью нет ничего, что мне нравится.

- Боюсь, - говорю я, передразнивая его слова. - Что вы ошиблись во мне. Думаете, я буду развлекать вас, появись вы у моей двери? Ну что ж я не собираюсь делать этого. Я не хочу с вами разговаривать. Я ничего от вас не хочу слышать. Я даже не хочу видеть вас, даже если это произойдет на моих условиях, в мое собственное время. И я определенно не хочу никаких подарков от вас.

Я смотрю на конверт в его руках.

Хью вздыхает и убирает его.

- Жаль, - говорит он. - Я пришел сюда с надеждой на то, что мы сможем помириться. Впервые встретившись с тобой, я почувствовал необходимость в этом. Я не могу не думать о том, что, возможно, кое-что из того, что ты испытала от рук...

Он понижает голос.

- ... моего сына, это отчасти моя вина.

- Слишком поздно, - оживленно говорю я. - Мы уже обсудили это с Джереми.

- О вещах, которые произошли в прошлом, да, - говорит Хью. - Но не о том, что ждет впереди.

- А вы хотите сказать, что знаете, что будет в будущем? - смеюсь я. - Не льстите себе.

Он качает головой.

- Уверяю тебя, это никогда не было моим намерением. Я беспокоюсь за твое благополучие, Лилли.

Я слишком много раз слышала это за ​​последние несколько недель, чтобы воспринимать это, как правду.

- Уходите, Хью, - говорю я ему, начиная опять закрывать дверь. - Уходите! Когда вам снова придет мысль посетить меня, помните, что вы получите от меня тот же прием.

Хью подставляет ногу.

- Если это то, чего ты хочешь, - говорит он тихо.

Он начинает идти по коридору. Сделав несколько шагов, он останавливается и смотрит на меня через плечо.

- Но Лилли, - добавляет он. - Если бы я был на твоем месте, я бы не отвергал предложение о помощи так опрометчиво. Не подумав. Боюсь, ты окажешься совсем одна и одумаешься.

Он невинно улыбается.

- Но что я знаю?

***

После того, как уходит Хью, мой мозг начинает усиленно работать. Чего он хотел? Затем он пришел? Что было в конверте? И, самое главное: что он имел в виду под своим прощальным высказыванием?

Звучит, как предупреждение. Но мне не нужны советы Хью, чтобы понять все последствия ситуации, в которой я нахожусь. Я знаю, что всё это неустойчиво. Я знаю, что настроение Джереми может измениться по щелчку пальца. Я знаю, что любое представление о том, что я думаю у меня есть: о Джереми, о себе, о нашем месте в мире, может быть совершенно неточным.

Я провела все это время с этим человеком, и все же у меня есть лишь небольшое представление о том, кто он такой. Хью намекнул на то, что я не знаю всей правды воспитания Джереми. Не сомневаюсь. Все, что я знаю, мне рассказал Чарльз. У которого были благие намерения, но как бы то ни было, он не видел всего.

Вот почему важно разобраться с Фей и Робином и отправить их обратно. Я хочу, чтобы они оба были полностью удовлетворены и абсолютно уверены, что я в порядке. Мне нужно знать, что они не будут вмешиваться. Я должна преследовать свои цели, не отвлекаясь ни на что.

А потом...я думаю о Джереми и его визите прошлой ночью и содрогаюсь в памяти от удовольствия. Я стала настолько беспечна в своих мыслях о мести. Иногда я забываю, что человек, к которому я стремилась вернуться, тот же, что и может довести мое тело до такого уровня. Он также может довести меня до подлого падения. Но я отношу эти ситуации к Стоунхарту. Не Джереми.

Я слышу, как дверь в другую комнату открывается. Я инстинктивно напрягаюсь, а затем расслабляюсь, когда слышу легкий смех Фей.

Я подхожу, чтобы поприветствовать её. У них с Робином в руках небольшие сумки.

- Лилли. Бостон такой красивый! Почему ты никогда не говорила об этом?

- В прошлый раз, когда мы были здесь, - говорю я, вспоминая нашу поездку в Гарвард на игру. - Ты не придерживалась такого мнения.

Она смотрит на меня.

- Это потому что я страдала от похмелья, меня всю ночь напролет выворачивало наизнанку.

Робин издает звук, сигнализирующий о беспокойстве.

Фей смотрит на него и гладит по руке.

- Не волнуйся, детка. Это был последний раз, когда я напивалась. Я обещала себе, что этого больше не повторится.

- Надеюсь, - бормочет он, а затем идет, чтобы положить сумки на кровать.

- Что это у вас? - спрашиваю я.

- О, да всякая всячина.

Она роется в одной из сумок, и следующее, что я вижу, как что-то черное и пушистое летит прямо на меня.

С криком я ловлю это. Оказывается, это русская шапка ушанка.

- Что это? - говорю я.

- Примерь, - хихикает Фей.

Я скептически смотрю на нее, а затем со всей грацией, что у меня есть, одеваю меховой предмет на голову. Она заливается смехом.

- Тебе идет!

Я поднимаю бровь. Даже Робин начинает смеяться.

- Посмотри! Посмотри, - говорит она.

Я подхожу к зеркалу. Шапка сидит криво у меня на голове. Но даже так, я похожа...

- Полная сука, - бормочу я, покачивая головой.

- Что? - спрашивает Фей.

- Я сказала, что если я хочу выглядеть как ледяная королева, то, да, мне идет! - говорю я, смеясь.

Я снимаю её с головы и бросаю Робину.

- Твоя очередь, - говорю я.

- О нет! - говорит он. - Шапки всегда плохо смотрятся на мне.

Он начинает складывать её обратно в сумку.

- О, нет, ты этого не сделаешь! - визжит Фей.

Она прыгает на него, и вместе они борются на кровати, Фей пытается взять верх, Робин сопротивляется и всё время смеется.

На мгновение я чувствую себя третьим колесом. Потом, когда Робин начинает щекотать ее, она кричит мне:

- Лилли! Лилли! Помоги мне! Ах!

Смеясь я прыгаю к ним. Все притворство забыто. Все эмоции отпущены. На несколько минут я забываю, где нахожусь. Я снова чувствую себя обычным ребенком в колледже. Мы с Фей сражаемся с Робином, в конце концов одолев его нашей объединенной женской силой, и прижимаем его к матрасу. В итоге я сижу на одной из его рук, мои ноги переплелись с его телом, держа его руки подальше, пока она пытается одеть шапку ему на голову.