Литмир - Электронная Библиотека

– Вы довольны? – наконец произнес он, поравнявшись со все никак не желающим поворачиваться к нему лицом генералом.

– Да. Вполне.

– О чем вы хотели со мной говорить? – с легким раздражением поинтересовался наместник на Дальнем Востоке и главнокомандующий всеми силами России в тех краях. – Признаться, я заинтригован вашим посланием. Оно… в высшей степени странное.

– Думаю, вы прекрасно понимаете, что в Санкт-Петербурге не все хотят победы в этой войне.

– И вы хотите, чтобы я вам не мешал? – скривившись, буквально выплюнул слова адмирал Алексеев, который, судя по всему, знал намного больше, чем должно.

– О нет! Отнюдь. Я амбициозен и честолюбив. Чтобы занять пост военного министра, мне пришлось пойти на компромисс со своей совестью. Поверьте – это несложно. Да от меня и не требовалось многого. Просто не обращать внимания на то, как срываются работы по укреплению крепостей в Порт-Артуре и Владивостоке. Ну и так – не совать нос в великокняжеские лобби. Французская партия резвилась как могла. У меня же были свои дела.

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Я слишком честолюбив, чтобы согласиться на ту роль, что мне отвели.

– И при чем здесь я?

– При том, что вы мне в этом поможете.

– Я?! – ахнул Алексеев, поразившись наглости Куропаткина. – Вы серьезно?

– А чего вы удивляетесь? Эта великокняжеская свора хочет превратить войну в грандиозное поражение, под соусом которой провернуть изящную революцию, дабы осуществить не только красивый дворцовый переворот, но и учинить грандиозный передел власти вообще.

– Кхм, – поперхнулся наместник. Его информированность не была столь обширна.

– Эти кретины думают, что смогут удержать в узде русский бунт. Они совсем не понимают, что, выпустив джинна из бутылки, они могут остаться только лишь у разбитого корыта. Если вообще остаться. Революция в России, безусловно, не оставит камня на камне и все утопит в крови. Впрочем, о подобном не мне судить и не сейчас. Главное то, что в их замысле мне отводится роль жертвенного агнца. Отработаю – и на помойку. А это не входит уже в мои планы.

– Насколько все далеко зашло? – хрипло поинтересовался Алексеев.

– Достаточно далеко, чтобы планировать ликвидацию не только Николая, но и всей его семьи с девочками. Однако ПОКА им еще можно испортить игру. Там, в столице, я был вынужден играть под их дудку. Одно неверное движение – и я бы потерял кресло военного министра. Не сразу, не быстро, но убрали бы в две-три недели. Или даже скорее, ведь апоплексический удар табакеркой еще никто не отменял. Но здесь, вдали от их контроля, я хочу сыграть по-своему. И вы мне в этом поможете. Ведь так? – с нажимом произнес Куропаткин, впервые повернувшись к наместнику лицом.

– Ничего не обещаю, – после долгой паузы произнес Алексеев. Они, наверное, минуты две буравили друг друга глазами, прежде чем он уверился в том, что Алексей Николаевич не шутит.

– А ничего обещать и не нужно. Держите, – протянул он несколько листов писчей бумаги, сложенных вчетверо. – Здесь мои соображения. Ваша задача – ругать меня на людях и готовить вот эти вещи. Когда придет срок, я разыграю эти тузы. Главное – чтобы в Санкт-Петербурге не узнали раньше времени, что больше не контролируют ситуацию.

– Хорошо, – кивнул Алексеев. – Я прочитаю ваши предложения.

– Этого вполне достаточно, – вернул кивок Куропаткин. – И да, имейте в виду – среди вашего окружения много ушей и глаз. И не все они сами за себя. Часть из них делится наблюдениями с Токио, часть с Санкт-Петербургом, часть с Лондоном. Собственно, по этой причине я вас и вытащил сюда.

– Вы удержите японцев на Ялу? – после минутной паузы спросил наместник.

– Даже и не буду пытаться. Так – обозначу присутствие.

– Но почему?

– А вы не понимаете? – усмехнулся командующий. – Прежде всего потому, что это нереально. Японцы имеют локальное численное превосходство и неплохую выучку. Считайте, что вы сражаетесь с германским ландвером, а не с дикарями. Очень дисциплинированные ребята. Да, можно извернуться и задержать их на реке, несмотря на речные канонерки и подавляющее численное превосходство в живой силе и артиллерии. Но что это нам даст для победы?

– Как что?

– На флот даже не надейтесь. Там все очень плохо. Даже если вы лично возглавите флот в Порт-Артуре, вряд ли это что-то даст. Не хочу вдаваться в подробности, ибо не моя тема и не моя зона ответственности. Но все, что мне известно, говорит о том, что наш флот максимум что сможет – где-нибудь героически утонуть совершенно нелепым образом. Удивил?

– Признаюсь, да, – с раздражением ответил Алексеев. – Я знал, что там все печально, но не думал, что до такой степени.

– С армией ситуация аналогичная. Была. Меня только упустили из виду. Я не хочу быть жертвой. Впрочем, не суть. Главное – нам нужно, во-первых, не спугнуть столичных сидельцев прежде времени, а, во-вторых, одним решительным маневром завершить войну бескомпромиссной победой. И героическое превозмогание врага на Ялу этому никак не поможет.

– У вас есть план?

– Разумеется. И уж, поверьте, не тот бред, что я докладывал императору.

– Расскажете?

– Что знают двое, знает и свинья, – пожал плечами Куропаткин. – Слишком высоки ставки. Я не хочу, чтобы о моей задумке кому-то стало известно раньше того момента, когда это знание ничему уже не сможет повредить.

– Ну, что же. Это вполне разумно, – тяжело вздохнув, произнес Алексеев. – Что-то еще?

– Нет. Мы и так слишком долго разговариваем. Наведывайтесь время от времени. Не доверяйте бумаге и вестовым.

– Мне кажется, вы демонизируете. Ладно, люди великих князей – это обычное дело. Но почему вы считаете, что у меня в окружении японские шпионы?

– Потому что знаю, – холодно произнес Алексей Николаевич. – Во Владивостоке, в Харбине, в Порт-Артуре и прочих наших городах от английских и японских шпионов не продохнуть. В Токио и Лондоне узнают обо всех серьезных событиях в этих землях быстрее, точнее и глубже, чем по официальным каналам докладывают в Санкт-Петербург. Будьте предельно осторожны. Я считаю, что если в Токио посчитают вас или меня слишком опасным для их победы, то нас постараются убрать. Ставки очень высоки.

– Убрать?

– Убить. Все, Евгений Иванович. Что хотел – сказал. Остальное почитаете. Больше вас не задерживаю.

– Честь имею, – произнес без кивка адмирал Алексеев и, резко развернувшись, пошел к своей пролетке. Где чуть слышно процедил: – Вот же мразь… – Но так, чтобы слова адмирала услышали все вокруг.

Куропаткин постоял еще минут пять, наблюдая за облаками. А после чего вразвалочку направился к своей пролетке с улыбкой на лице.

– Ваше превосходительство, – произнес адъютант, услужливо помогая забраться и внимательно отслеживая реакции генерала.

– Этот морячок истекал ядом? – неопределенно кивнул Куропаткин.

– Матерился-с. Тихо-с.

– Ничего. Пущай матерится. Главное, чтобы не мешал, – усмехнулся Алексей Николаевич, стравливая контекстом дезинформацию. Он ведь прекрасно знал, на кого на самом деле работает его адъютант.

Партия началась. Он сделал первый ход.

Глава 2

5 апреля 1904 года, Ляоян

Алексей Николаевич начал свою деятельность на Дальнем Востоке с того, что стал раскладывать различные мины. То здесь, то там. Где маленькие хлопушки, где гигантские фугасы, как с тем же адмиралом Алексеевым.

О да! С адмиралом получилось очень хорошо.

Дело в том, что в бумагах, которые Куропаткин передал Алексееву, не было ничего, способного вызвать подозрение, возражение или недовольство. Никаких рассуждений. Никаких пространных мыслей. Только предложения – коротко и по существу.

По замыслу Алексея Николаевича, адмирал должен был обеспечить подготовку и реализацию ровно двух задач. Во-первых, создать ударную группу на железной дороге. Во-вторых, подготовить все необходимое для большой оборонительной операции. То есть то, что Куропаткин не мог себе позволить сделать самостоятельно, дабы не привлечь к себе излишнее внимание.

3
{"b":"609327","o":1}